Так сильно, как хотела это сделать всегда. Его сильное тело над моим. Я подчинена ему полностью и чувствую себя хорошо. Это так правильно, что я по щекам струятся слёзы.
– Ещё, – умоляю вслух. – Ещё!
– Ты ласкала себя, думая обо мне?
Снова новый вопрос. Пытка. Хантер мучительно медленно выводит член и дразнит клитор толстой головкой. Лишь слегка надавливает на вход. Ждёт моего ответа.
А я… Боже, что я могу ему ответить? Кроме правды?
Что все мои фантазии сводились рано или поздно к тому, что через черты других мужских лиц всегда проглядывали Его черты? Я иногда представляла других – и знаменитостей, и просто симпатичных парней, встречающихся на моём пути. Но потом… Хантер. Снова Хантер. Его суровое лицо и крепко сжатые губы. Тёмный взгляд. Поворот головы. Голос. Хриплый… Со стонами и животным рыком.
– Отвечай, блять! Я хочу знать!
– Да. Пошёл бы ты к чёрту! Всегда – да. Только ты. Дьявол! Вот ты кто… – выплёвываю признание, вырванное под пыткой сексом – самой сладкой и опасной.
– Моя девочка… – выдыхает он, наклоняется, нежно согревая губы дыханием.
Его член снова вбивается в меня до самого основания.
Да-а-а-а! Вот так… Боже, как хорошо! Ещё… Ещё…
Извиваюсь на простынях, ставших влажными, и открыто выражаю Хантеру своё удовольствие. Кончаю неожиданно резко. Просто не хватило сил сдержать натиск экстаза.
– Кончай… И ты кончишь ещё раз. Вместе со мной! – стонет с животным рыком, утробно и низко, ускоряясь.
Толчки становятся мощнее, грубее, быстрее. Каждый новый толчок зарождает волну дикого, безумного наслаждения.
Слишком быстро. Слишком остро! Но я не хочу, чтобы он останавливался.
– О да!
Новая вспышка проносится по телу судорогой, а потом горячей лавой разливается экстаз. Ноги дрожат, даже пальчики поджимаются. Падаю в пропасть наслаждения. Стискиваю стенками лона его твёрдый член изо всех сил, ощущая, как кончает. Глубоко в меня горячей струёй.
Он стонет и падает сверху, целуя меня глубоко. Жадно. Отбирая кислород. Меня всё ещё трясёт от ослепительного оргазма.
Я словно в горячечном бреду и глупо стону:
– Люблю тебя…
Глава 32. Хантер
– Она – горячая штучка?
– Какого хера ты спрашиваешь, Дог?
Приятель разваливается в кресле напротив, улыбаясь:
– Ты даже не спросил, о ком я говорю, но решил, будто я говорю об Анне, да? – ухмыляется очень широко. – Ты попал, братан!
Карандаш в моих пальцах ломается, как тонкая спичка. Я подаюсь вперёд, наклоняясь над столом. Сверлю друга пристальным взглядом.
– Чего ржёшь? Я могу стереть ухмылку так, что ты будешь месяц лежать в челюстно-лицевой, – откидываюсь назад в кресле. – Заткнись.
– Значит, я прав. Анна… Между вами что-то было давно, да? – не унимается Дог. – Она так на тебя смотрит!
– Ты пришёл поговорить по делу или просто будешь трепаться языком, как старый сплетник?
– Из нас двоих тебе вот-вот исполнится сорок восемь, а не мне, – ухмыляется Дог. Прекращает лыбиться, как клоун, переходя на серьёзный тон. – Ладно, я больше не смеюсь. Хорошая девушка. Влюблена в тебя, как кошка. Но тебя же не интересуют такие подробности, да? Вообще я по делу. Сейчас…
Приятель достаёт телефон, начиная что-то искать в нём.
Слова о том, что Анна влюблена в меня, проделывают в сердце дыру размером с Гранд Каньон. Повторно. Первый раз эта дыра образовалась, когда, кончив, Анна сказала, что любит меня. Я промолчал в ответ, не будучи способным сказать ни одного слова больше. Просто заткнулся. Меня как будто прибило к месту молнией.
С той ночи прошло несколько дней. Анна обустраивается в моём доме, устроила шоппинг, демонстративно тратя деньги со своей карточки и отринув мою. Упрямая. Она как будто обиделась и закрылась в себе. С той ночи мы больше не занимались сексом. Хантер начал плохо засыпать. Он не может уснуть без Анны – так она говорит, а пацан подтверждает это, цепляясь за мамочку изо всех сил. Но я вижу, что он делает так нарочно. Видит во мне врага.
– Итак… Нашёл…
Я поднимаю взгляд на Дога, не понимая, о чём он говорит.
– …Взгляни на фото. Никого не узнаёшь?
Дог толкает телефон в мою сторону. Я разглядываю фото. На нём запечатлено кафе. Крупным планом – лицо мужчины.
– Да, я знаю, кто это. Сам давал тебе приказ проследить за ним. У тебя отшибло память?
– Нет, я не про него! – Дог подрывается с места, вставая рядом со мной. Увеличивает фото, показывая задний план. На котором в отдалении стоят несколько мужчин, беседуя. – Вот этот! – тыкает пальцем в мужчину лет тридцати. – Он не кажется тебе знакомым?
– Сложно сказать. Мутноватое фото. Стоит боком!
– Он похож на сына Анны. Вернее, сын Анны похож на него! – возбуждённо говорит Дог.
Я приглядываюсь. Да, отдалённое сходство есть. Но слишком далеко мужчины находились от Дога, разобрать что-то сложно. Это может быть Алекс, а может быть и не он… Просто другой мужик.
– Когда я увидел Хантера, то сразу понял, что где-то уже видел похожее лицо. Долго не мог вспомнить, где именно. Вот! – тыкает пальцем.
– Я не вижу явного сходства. Кто это?
– Не знаю, босс. Я просто вспомнил. Долго мучился, где видел раньше. Вспомнил сегодня и прямиком к тебе.
– Хм…
Я не очень-то верю в совпадения. Если это Алекс, то он находится здесь явно не случайно. Но если это не он? Тру пальцами подбородок.
– Сомневаешься, да? – догадывается Дог.
– Помнишь заварушку? Три года назад? Один из банды Юга сбежал. Ты преследовал его, потерял, снова нашёл в торговом центре… Проследил за ним и пристрелил, как пса? – напоминаю я.
– Помню, – мрачнеет Дог. – Обязательно было напоминать, да?
– Ты обознался. Пристрелил не того. Похожие люди иногда встречаются, Дог.
– Знаю, я поспешил с выводами. Но был на адреналине, – Дог растирает руками лицо.
Ему привычно убивать. Он бывший военный. Но он не убивает мирных граждан. Но тогда так вышло… Осечка. Ошибка. Иногда они получаются фатальными. Дог по ошибке убил главу семейства и до сих пор помогает той семье. Тайно, разумеется. Но считает себя виноватым. Этот груз лежит на его совести.
– В общем, узнай о нём всё.
– Как?! – изумляется Дог. – Я снял его случайно!
– Но ты знаешь эту закусочную. Потрись там, поспрашивай. Вдруг он там частенько появляется. В общем, тебе есть чем заняться. А я по своим каналам пробью о сыне Артура. Если это он, то имя рано или поздно должно всплыть, – машу рукой в сторону двери. – Свободен.
