— Если однажды с ней будут танцевать лучшие женихи Авильона на королевском балу, который состоится через месяц, вы следуете моему совету! Если нет, то я даю вам сумму в размере приданного самой богатой из ваших невест, и забываю об этих деньгах навсегда.
— А давайте! — обрадовался Бенжамин, с уверенностью протягивая руку, поглядывая на девушку из-за плеча друга и морщась.
— Ну шо? — шмыгнул грязный нос. — Мне долго тут в этом, как его… реферанси стоять? То у меня уже ноги болят и жопа затекла!
— Мне пора! — внезапно подскочил, как ужаленный Бенджамин, глядя на золотые часы. — Тетя Патти обещала не дожить до ужина! Так что я тебя покидаю!
— Беги, — усмехнулся Венциан, пока красавица задумчиво ковыряла в носу и чесалась, не понимая, что происходит.
— Как тебя зовут, прелестное создание? — улыбнулся Венциан, глядя на грязнулю, которая сдула прядь нечёсаных волос и скосила глаза на листик, застрявший в ее волосах.
— Это вы мне, мусье? Эм… Сюзанна! — замялась она, осматриваясь по сторонам в поисках «прелестных созданий».
— Пойдем! — протянул руку в перчатке Венциан, глядя на выкопанные ямы и разбросанные саженцы. — Пойдем-пойдем, Сюзанна!
— Мне еще засадить нужно! — внезапно вспомнила грязнуля, тут же скрючиваясь над ямой.
— Что? — дернулся глаз графа, когда он смотрел на косолапое нечто. — Так, пойдем! Пойдем! Я найму другого садовника! Пойдем, красавица! У нас с тобой предстоит…
— Шо? — округлила глаза девушка, шлепая босыми ногами по дорожке.
— Ничего. Потом я все объясню! — заметил Венциан, радуясь тому, что он в перчатках.
— О, не может быть! — всплеснула руками мисс Миракл, чуть не падая в обморок. — Вы зачем ее привели сюда! Кто-нибудь! Подстелите бумагу! С нее же грязь сыплется!
Это было час назад. Но сейчас эта грязнуля продолжала визжать.
Венциан дернулся, глядя на красавицу, загнанную в угол. Изначально все казалось намного проще! Может, гувернантка или любая другая девица согласилась бы сразу, но не Сюзанна!
— Пойдемте, — схватила ее за руку мисс Миракл, таща в сторону ванной. Голодранка упиралась, пытаясь вывернуть руку из стальной хватки нянюшки. Она собрала ногами ковер, опрокинула вазу с цветами и визжала, словно ее ведут на эшафот.
Внезапно она вырвалась и бросилась бежать!
— Заприте двери! — скомандовал Венциан, чувствуя, что еще пожалеет об этом глупом споре. Ему хотелось выручить друга, но при этом он понимал, что на занятые деньги долго не проживешь! Рано или поздно придется занимать еще! «Дай голодному рыбу, он съест и попросит еще. Дай голодному удочку и научи рыбачить! И тогда он больше не будет голодать!», — глубокомысленно говорил его покойный отец, помешивая тростью угольки в камине.
Мисс Миракл оказалась ловчее всех. Она схватила красавицу за руку и та упала прямо на ковер, ноя и хныча.
— Пойдемте, мисс, — ворчала старая няня, таща за собой ворох грязи, рыданий и соплей.
Прошел час. Стрелки старинных часов ползли к половине второго. Венциан расхаживал по комнате, думая о том, что слегка погорячился. Из ванной доносились визги и вопли, словно мисс Миракл решила утопить поросенка.
— Не вертитесь! — слышался ее рык. — Иначе будет еще сильнее щипать! Так, платье отодрать удалось! Дорогая, вы когда в последний раз мылись?
— А зачем? — удивился голос, как вдруг истерично завизжал. — Ииииии! Убивают! Насилуют!
— Насильник под колено? У, какой затейник! Если вам вдруг попадется такой, сразу сообщите мне! Я смогу предложить ему мои больные колени, а лекарь рекомендовал мне массаж! — послышался строгий голос мисс Миракл, который прерывался горестным плачем. Плач то и дело захлебывался водой, а потом начинался с новой силой.
Вопли продолжались еще с четверть часа, а потом стихли. В комнату вошла мисс Миракл, ведя за собой мокрую, как мышь девушку. Ее мокрые, расчесанные волосы шторкой спадали на лицо.
— Вот, полюбуйтесь, какая красавица! — гордо заметила старушечка, пока по ее платью сползала пена, а на руках алели царапины от ногтей.
Венциан, который уже потерял всякую надежду, бросил ленивый взгляд на девицу, прячущуюся за няней. Та подняла на него глаза, виновато перетаптываясь на роскошном ковре.
В этот момент Венциан замер. Никогда в жизни он не видел такой красавицы. Огромные зеленые глаза, маленький вздернутый носик, тонкие черты лица и пухлые губки, которые надулись в знак обиды, навсегда отпечатались в памяти Венциана, который смотрел на девушку, забыв, о чем хотел сказать.
Может, это тусклый свет, пробивающийся из-за неплотных штор, может это статуя с корзиной цветов, а может это все вместе взятое, но девушка сейчас напоминала прекрасную фею. Только без крыльев. Фею, чудом очутившуюся в мире людей.
— Я … я… — поднял брови Венциан, все еще недоумевая, как сумел разглядеть алмаз под лохмотьями и грязью. «Наверное, это была просто случайность», — успокоил себя Венциан, все еще изумленно глядя на девушку.
«Алмаз!», — пронеслось в голове Венциана. Он вспомнил алмазные шахты, которые достались ему в наследство и требовали немалых вложений. В этой грязи и темноте добывалось то, что однажды сверкнет гранями в коронах и диадемах. Вызовет вздох восхищения и зависти.
Он чувствовал себя шахтером, который только что устало ударил киркой, отколов кусок грязной породы, как вдруг увидел огромный алмаз.
— Шо теперича? — внезапно произнесла прекрасная фея, разрушая очарование момента.
Глава третья. До свидания, граф!
Красавица шмыгнула носом, пока мисс Миракл, приказывала сжечь старое платье.
— Со всеми его постояльцами! — крикнула она вдогонку дворецкому, который на двух палках нес по коридору драные лохмотья.
— Теперь ей нужно платье! — оживился Венциан, глядя на мнущуюся фею. Пока она молчала и стояла, появлялся какой-то шарм, но стоило ей открыть рот, как все! — Несите материно платье! Пусть пока в нем походит!
— Все, теперича меня замуж не возьмут, — скуксилась фея, присаживаясь на пол и обнимая колени. — Падшая я! Вот, глист корсетный! Надо же мне так вляпаться-то, а?
Служанки спешили с платьем из гардероба покойной миссис Аддерли. Красивое платье с розами смотрелось так, словно сошедшее со страниц детской сказки.
— Надевайте! И панталоны! — командовал Венциан, пока дворецкий и няня держали девушку.
Десять минут возни и перед ним стояла прекрасная фея. Странное, незнакомое чувство на мгновение сжало его сердце. Розовое платье подчеркивало бледность лица, которое не коснулось солнце из-за слоя грязи.
— И шо? — хмуро спросила фея, вытирая соплю о платье. — Теперича, после того, как вы меня обесчестили, я могу идтить топиться?
— Нет, теперь вы — благородная мадемуазель, — строго произнес Венциан. Красавица задумчиво молчала, а очарование снова кралось по комнате, окутывая сердце молодого красавца.
