— А шо? Так можно? — округлились прекрасные глаза, когда Венциан галантно пропустил ее в дом. — Да растудыть его тудыть! А не обманете?
— Договорились? — спросил он шепотом, чтобы не будить мисс Миракл. Дверь тихо скрипнула.
— Ну, если так, то да! — почесала руку красавица, а потом сплюнула на нее и протянула изумленному Венциану. — Вот вам клятва! Может, маменька и правда будет рада меня видеть! Может, совесть заела!
Осторожно взяв ее за кончики пальцев, с кислой улыбкой граф пожал тоненькую ручку, отмечая, что она слишком изящна для работы. Ссадины и порезы только подживали. А цыпки можно вылечить зельем.
— А теперь марш в постель! — устало произнес Венциан, провожая красавицу до двери.
Выдыхая, он побрел в свою комнату и распластался на кровати, даже не думая раздеваться.
Венциану снился роскошный, сверкающий драгоценностями бал. Он нежно держит за хрупкую талию ослепительную красавицу в розовом платье, которая грациозно кружится на зависть другим парам. В этом опьяняюще сладком танце он испытывал что-то похожее на головокружение от сладкого запах роз. Его губы тянутся к ее губам.
— Апчху! — послышался громкий чих, больше подходящий портовому грузчику, чем тонкой красавице. — Ну, мышь волосатая! Ну как же я такушки? А? Вот вошь сивая! Надо же было так осрамиться-то! Главное, соплю держу-держу, как вы учили! Но потом как … Просто тут все так надухарились! Аж глазенки выедает!
Венциан проснулся с протяжным стоном.
— Завтрак! — напомнила мисс Миракл, раскрывая шторы и пуская тусклый свет в комнату — Ваша леди еще не сбежала!
«Уже хорошая новость!», — обрадовался граф, соскальзывая с кровати. В старой столовой давно не накрывали роскошных столов.
— Доставайте фамильный сервиз! — вертел головой Венциан, вытряхивая из старой вазы какие-то сухие ветки. — И розы! Прикажите садовнику… Ой, забыл! Я сам срежу! Не пускайте ее в комнату!
Огромный букет стоял в вазе, а Венциан рассматривал свою руку, в которую впился шип. В столовой все выглядело вполне пристойно.
— Вот! — произнесла мисс Миракл, ставя две деревянные плошки. — Пока не разобьете, сервиз не дам!
Она поправила розы, как вдруг дверь открылась, а в комнату вплыла фея. Судя по запаху здесь было целых двадцать фей. От удушающего запах духов у Венциана запершило в горле.
— Ну шо? ПохожА я на благородную мамзель? Я нашла духи и надухарилась! — спросила прекрасная фея, плюхаясь на стул и потирая руки, жадно нагребая себе в тарелку какую-то стряпню, за которую юный граф чуть не покраснел.
— Нет! — возмутился Венциан, вытаскивая ее из-за стола. — Вы должны вести себя так, словно едите каждые пять минут, и вас тошнит от еды. Это понятно? И как вы ходите? Спину ровно! Можете выпрямиться?
— То спину ровно, мышь волосатая! То от еды тошнить, петушиная отрыжка! — возмутилась красавица, судя по шелесту, почесывая ногу об ногу. — Я все не запомню!
— Няня! — крикнул Венциан в коридор. — Несите маменькин корсет!
— Ох ты ж, тля ползучая! — выдохнула фея, когда мисс Миракл дернула завязки. Спина тут же выровнялась, а голос стал сдавленным. — Я ж так помру, утка распердушинная! Куда ж я жрать теперь буду? Ууу! Костоломы!
— Медленно и по чуть-чуть! — терпеливо заметил Венциан, тяжко опираясь руками на каминную полку, на которой стоял подсвечник.
— Свежая газета, сэр, — произнес старенький дворецкий. Но его глаза напоминали о жаловании за этот месяц.
Венциан развернул газету и замер. «Королевский бал перенесли на три недели вперед в связи с празднованием пятисотлетнего юбилея столицы! Он состоится уже в это воскресенье на радость всем жителям столицы!».
Казалось, ничто не могло заставить Венциана покачнуться, когда он представил, что у него есть всего неделя, чтобы привести эту даму в порядок. «Что же делать?», — вертелась в голове единственная мысль.
— Хорошо, — бросил он газету в камин, не интересуясь другими новостями. Одной новости ему хватило с головой, чтобы решительно шагнуть в сторону задыхающейся красавицы. Если он не может изменить ее, то может выдрессировать, заставив делать все в точности, как нужно! Как актрисе, которая просто выучит свою роль.
— Вставай, — произнес он, снова забывая, что обещал себе быть на «вы». — Вышла за дверь, осторожно приоткрыла ее вошла! Нежно, как бабочка!
— Вы бабочек видали? Обычный жуки, жеваный крот! — заметила фея, ничуть не обидевшись и пожимая красивыми плечами. — Жрут все, что ни попадя! Особенно беленькие! Вот те еще те засранки! Как присядут, так пол капусты обожрали!
— Няня! — крикнул Венциан, глядя на прическу. — Несите шар! Стеклянный! Да, тот тяжелый! Сейчас будем делать ей прическу!
— Это шо еще за новостя такая, мышь волосатая? — ужаснулась фея, когда няня принесла старый шар, наматывая на него волосы. — Я шо? С ним так и буду ходить?
— Не вертитесь! — возмутилась мисс Миракл, старательно придумывая прическу.
— Благородные леди не говорят «мышь волосатая»! — заметил Венциан, глядя на скуксившуюся красавицу, которая пыталась спасти руками свои волосы.
— Как скажете! Ай, да жупень кажилистый! Да шож так дергать! Ну да, чай волосы не казеные! — возмущалась фея, когда нянюшка перекидывала пряди так, чтобы скрыть шар.
— И «жупень кажилистый» леди тоже не говорят! — выдохнул Венциан, теряя терпение. — Постарайтесь не употреблять такие выражения!
— А че вам мышь волосатая сделала-а-а! — взвизгнула будущая леди, когда нянюшка в последний раз продрала гребнем красивые, густые волосы. — Как же теперича ругаться? Или леди всегда всем довольны? А как же! А че рожи у них кислые?
Венциан задумался на секунду, пока няня заканчивала прическу.
— О, нет, благородные леди тоже ругаются! — заметил Венциан, решив, что ничего другого не остается. — Только у них есть одно очень страшное ругательство! Только я не буду вам его говорить, а то запомните!
— И какое-такое ругательство? — оживилась фея, скосив глаза на огромные валик прически, сооруженный няней.
— Сейчас нянюшка уйдет, и я вам его скажу, — усмехнулся Венциан, скользнув взглядом по двум красивым полушариям, затянутым в тугой корсет.
Стоило нянюшке уйти, как он очутился рядом с красавицей. Осторожно убрав каштановый завиток волос, отливающий золотом, он склонился и прошептал в розовое, недавно отмытое ушко.
— Благородные леди говорят «Ах!». Чуть что, так сразу «Ах!», — заметил он, рассматривая красивую шею, которая обнажилась благодаря высокой прическе. Такой шее могла бы позавидовать любая графиня.
— Тю! — шмыгнул нос, а сопля вытерлась о розовое платье. — Тоже мне! Удивили! Я-то думала, чёй-то позабористей! Что — то вроде… суспесь рыхлая!
— «Ах!» — это сокращение от… — склонился к уху Венциан, невольно залюбовавшись красивой шеей.
