Тот, кто стоял перед нами, когда-то был человеком. Мужчиной. Но теперь из-под спутанных волос смотрело нечто… потустороннее. Правая половина лица этого существа осталась почти нормальной, если не считать мертвенной бледности. И, глядя на нее, можно было увидеть привлекательного ильха, у которого был высокий чистый лоб, яркие темные глаза, крупный нос и тонкие, но выразительные губы.
Но если посмотреть слева… То взгляд натыкался на кости черепа, виднеющиеся под истлевшей кожей. И становилось ясно, что тот, кто стоит у черного озера – уже давно не человек.
– Нечисть! – выдохнул Кирас.
Чудовище рассмеялось, показывая кости челюсти. Это выглядело настолько ужасно, что люди отшатнулись.
– Неужели прошло столько времени, что мое имя успели забыть? – Слова хриплым шепотом вылетали из его рта.
– Твое имя не забыли. – Шторм выдвинулся вперед, заслоняя меня от чудовища. – Его намеренно стерли из всех летописей. У тебя больше нет имени.
– Проклятый риар, – прошептал кто-то. – Владыка Скорби!
– Стерли? – Риар пошатнулся.
Прикрыл свои жуткие глаза, постоял, покачиваясь. Потом медленно поднял руки и стал рассматривать ладони. Красивую и человеческую – правую, и голые кости на левой.
– Люди жестоки к тем, кто от них отличается, – медленно произнес хозяин Саленгварда. – К тем, кто мыслит иначе. И особенно к тем, кто желает изменить мир к лучшему.
– Ты хотел погубить этот мир. Даже твой город мертв и предан забвению. И тебе лучше убраться туда же.
Владыка Скорби словно не услышал. Он еще постоял, размышляя, потом оторвал взгляд от своих рук, заложил ладони за спину и посмотрел на столпившихся людей.
– Что ж, я это предвидел. Даже мой собственный а-тэм предал меня, открыв Саленгвард для тех, кто пришел от меня избавиться. И эта боль навсегда в моем сердце.
– И что ты с ним сделал? С а-тэмом? – выкрикнул Ирган.
Я удивленно покосилась на парня. А потом заметила быстрый взгляд Шторма. Люди не понимали, как себя вести, и бойкий ильх просто отвлекал внимание Проклятого риара.
– Мой подлый побратим будет вечно охранять подступы к Саленгварду, как того и требует клятва верного а-тэма. Его тело приковано в недрах под скалами, в пещере, наполовину заполненной водой. Мой а-тэм останется там навечно. А его душа никогда не уйдет в незримый мир на перерождение и никогда не найдет покоя. Ни его, ни его хёгга.
Воины Агмунда отшатнулись, некоторые заметно побледнели.
– Но подлость Ёрмуна меня больше не заботит, – задумчиво произнес риар. – Я знал о ней до того, как побратим ее совершил. Я принял меры. Вот только почему ритуал сработал не полностью?
Он снова задумчиво осмотрел свое тело. Тронул истлевшую половину лица, хмыкнул. Так, словно гнилая плоть была лишь досадной помехой.
Вскинул голову, всматриваясь в лица людей. Жуткие губы растянулись в улыбке.
– Три меча разъединили мою суть. Останки не-мертвого Вёльхона, душу которого я поглотил, а кости напитал исцеляющей силой, должны были сохранять мой разум и беречь душу. А вот защитить тело, как подобает, я уже не успел. Совет Ста Хёггов пришел в город слишком быстро… Но и тут я нашел выход. Тот, кто окропил мечи кровью, вернул меня. Но почему я вернулся в том же теле? Ритуал совершен, а значит, я должен был проснуться живым! А чужое молодое тело должно стать моим новым пристанищем. Домом для души и разума. Так отчего этого не случилось?
Проклятый риар задумчиво прошелся перед нами, словно вообще забыл о мечах, наставленных на него. Все, что его волновало – это решение новой загадки.
Я ощутила осторожное прикосновение к руке. Не оборачиваясь и не сводя взгляда с ожившего Владыки, Шторм провел по моей ладони. И я в ответ коснулась его. Кончики пальцев соединились. Шершавая кожа подушечек, легкое, почти незаметное прикосновение. И дыхание, сбившееся от этой невесомой заботы.
– Беги, – едва слышно прошептал Шторм. – Мы… отвлечем.
Он убрал руку, и мне захотелось обнять себя за плечи, потому что стало слишком холодно.
– Похоже, ритуал не завершен. – Владыка Скорби все-таки нашел разгадку и улыбнулся. Удивительно, но его улыбку даже можно было назвать обаятельной. Конечно, если смотреть лишь с правой стороны! – Тот, кто вернул меня, окропил кровью лишь два меча. И возможно, я не смог бы вернуться, но в этом зале стало слишком много незримого мира. Вы призвали меня смертями и кровью, которой залили могилу не-мертвого Вёльхона. Что ж, я благодарен. И потому отпущу вас. Всех, кроме того, кто совершил ритуал. Так кто же этот смелый и благородный ильх?
Проклятый риар качнулся над полом, и все отшатнулись, когда он приподнялся над камнями. Притяжение земли, похоже, не имело над ним власти.
Краем глаза я увидела, как на обломок стены опустилась взъерошенная птица. Беркут открыл клюв, но как обычно не издал ни звука.
– Так кто же из вас? Я чувствую ток его крови. Молодой, горячей крови… Чувствую юную силу. И тело, закаленное в движении. Мой Зов нашел достойного ильха! Его тело станет моей наградой. Так кто же это?
– Убирайся, нечисть! Ты никого не получишь! – не сдержался здоровый, весь украшенный шрамами ильх.
Проклятый риар вздохнул с сожалением. Повернул голову. И камни в могильнике завибрировали. От разрушенной стены откололся кусок, пролетел под потолком и свалил воина с ног.
– Но камни в этом городе мертвы! – выкрикнул Одлис. – Никто не может управлять ими!
– Никто, кроме меня. Живое мне больше не подчиняется, но ты прав – в этом городе полно мертвого. Кто еще смеет столь непочтительно открывать рот перед риаром Саленгварда? – негромко произнес Владыка.
Беркут пролетел под потолком и сел на череп Вёльхона. Снова открыл клюв. Почему мне постоянно кажется, что он хочет мне что-то сказать?
– Так кто вернул меня? – прошелестел Владыка. – Не бойся. Твое тело займет достойнейший разум!
Чужаки из Дассквила молчали. Хотя, конечно, каждый из них знал, кто именно порезался о ржавый меч. Но ильхи даже не смотрели в мою сторону. В диком кодексе чести земли озёр и скал было позволено сражаться и убивать, но не позволено выдавать нечисти живых людей. И те, кто еще недавно был готов покромсать меня на куски, сейчас заслоняли плечами.
Странные, необъяснимые законы фьердов, с их удивительной красотой и беспощадной жестокостью…
– Я, – вперед выступил Шторм. – Тебя призвал я.
Проклятый риар смазанной тенью скользнул над полом, завис, всматриваясь в прищуренные глаза ильха.
– Сильный дух… Израненное тело. Сложный разум. И лживый язык! На мой Зов пришла не твоя кровь. Прочь!
Владыка махнул рукой, и над полом взлетела туча каменных обломков. Острых, как ножи, или тяжелых, как могильная плита! Да стоит Владыке лишь махнуть рукой, и все мы окажемся под смертельным камнепадом!
