– Что тебе надо? – сжимаю кулаки.
– Дай мне объясниться.
Вдох-выдох. Успокоиться. Собраться с силами. Выровнять дыхание.
– Зачем? Я не держу на тебя зла. Мы прекрасно провели время и расстались, потому что ты уехал, возможно, навсегда, – цитирую строчку из его сообщения, которое я вызубрила наизусть. – Отстань от меня, договорились? Я не понимаю, чего ты хочешь. Не понимаю, зачем ты издеваешься… когда… когда у тебя есть Марина?!
Чертов голос срывается в последний момент, ломается как тонкая корка льда.
Денис устало прикрывает веки, а затем делает шаг вперед и вжимает меня в кафельную стену, притягивает к себе, впиваясь в губы поцелуем, горче которого нет и никогда уже не будет.
Чем отвечаю я?
Хлестким ударом по щеке.
Глава 11
Я отпихиваю Кострова от себя локтем, и его взгляд трезвеет, будто до сих пор он находился в трансе и только теперь очнулся.
– Ты рехнулся? – змеиное шипение срывается с моих губ. – Что с тобой?! Думаешь, можешь зажать в углу, и… и что? Поиметь? Хватит с меня туалетных игрищ. Теперь это обязанность твоей непосредственной девушки, – последнее слово я выдыхаю сквозь зубы.
Выскакиваю из ванной, не закрыв воду. Хватаю верхнюю одежду, наспех зашнуровываю сапоги. Нет ни желания, ни сил оставаться больше в этой квартире, пересекаться взглядами с Денисом или – наоборот – прятаться от него.
Единственное правильное решение – уйти.
В такси пишу Марине смс с извинениями. Мол, началась мигрень, не смогла досидеть (идея девятнадцать моего списка причин «не идти на день рождения»). Подруга не особо огорчается – у нее хватает гостей без меня, болезной.
Сказать ей про поцелуй? Промолчать? Сохранить дикую тайну или спасти Марину от Кострова, который перекусит и не подавится?
Надо собраться с мыслями и решить, что для меня важнее: собственное спокойствие или счастье подруги.
Весь следующий день я слоняюсь без дела, гоняя в голове бестолковые мысли. Катя уехала ночевать к Саше, и комната в моем распоряжении. Хочешь – рыдай в углу, хочешь – страдай, уткнувшись лицом в подушку.
Я даже звоню маме и клятвенно обещаю приехать на каникулы.
– Наконец-то вспомнила про семью. Что на тебя нашло? Ну, спасибо на том, что приедешь, – «радуется» мама, и я практически вижу, как поджимает она губы. – Буду ждать.
Закрою долги по курсовым проектам, в первых числах февраля сдам экзамены с зачетами, и можно прыгать в поезд. Если повезет, проведу каникулы дома. Без институтских друзей.
Эта мысль немного согревает.
Моего запала хватает ровно до шести часов вечера. До звонка Марины.
– Привет, – устало говорит она в трубку. – Ксень, заедешь на минутку?
Мне не нравится тон её голоса, какой-то удрученно-отчаянный. Ехать к ней «на минутку» тоже так себе идея, но если подруга чем-то огорчена – поступить иначе я попросту не могу.
– Конечно, дай мне десять минут, чтобы собраться. Что-то случилось?
– Да так. Ты кое-что забыла.
Хм, что именно?
Впрочем, я постоянно разбрасываюсь резинками для волос, а однажды умудрилась оставить в гостях колготки. Ничего крамольного, просто они лежали в сумочке, а я перекопала её в поисках помады, и колготки остались лежать на раковине.
Может быть, вчера на дне рождения тоже потеряла что-нибудь: кредитную карточку или пропуск в институт.
– Слушай, так передай мне в понедельник в универе.
– Не могу, – всё так же опустошенно шепчет она, точно отпахала двенадцатичасовую смену. – Просто приезжай побыстрее. Это срочно. Только я не дома, – добавляет подруга загадочно.
А затем она называет адрес… Дениса.
***
Я бы обязательно спросила, что происходит, если бы Маринка не повесила трубку, ещё раз попросив приехать как можно скорее. В голосе её звучало нечто настолько недоброе, что захотелось подчиниться.
Да что такое? Я забыла у Кострова что-то именное? Какую-нибудь резинку для волос, которую Марина сумела идентифицировать как мою? Ага, сделала ДНК-тест волос и сейчас предъявит мне за связь с её мужчиной.
Откапываю все наши встречи, как в убыстренной перемотке гоню воспоминания.
Нет ни единой вещи, которую могла бы потерять у Дениса.
Может быть, подруга просто гостит у него, а заодно решила отдать мне потерянную вещь со дня рождения?
Или…
Пробирает нервная дрожь, накатывает и отступает. Казалось бы, ерунда какая. Съездить до Кострова, мило улыбнуться, уехать. Плюнуть ему в лицо, если очень уж захочется.
А потом губы начинают гореть от того поцелуя, от колючей щетины, что жжет, клеймит, царапает до крови.
Что он вообще означал? Денис решил, что постоянная девушка – это хорошо, а вот изменять можно и с Верещагиной?..
Марине стало известно про поцелуй? Они посчитала инициатором меня и хочет отомстить «разлучнице»?
Правильнее отказаться. Незачем мне пересекать порог его дома. Он – тот человек, который вызывает во мне лишь отвращение.
Паспорт на месте, карточки – тоже. Остальные вещи не так важны, чтобы тратить время на них.
Почему тогда, продумывая всё это, я напяливаю свитер и влезаю в шерстяные носки? Тянусь к косметичке, чтобы навести «марафет», но передумываю.
Слабачка. Глупая дуреха, которую поманишь пальцем, она и пойдет.
Ехать всего полчаса, но они кажутся идиотской бесконечностью. Песочными часами на сто миллионов минут.
Знакомая иномарка стоит на стоянке у подъезда, припорошенная снегом. Темень лютая, ещё и фонари перед домом не горят. Я поднимаю лицо, пытаясь сосчитать, какие окна принадлежат Денису, но путаюсь, сомневаюсь.
Черт с вами. Потрачу три минуты: подняться – забрать забытую вещь – убраться. Марине потом выскажу, что свои хотелки нужно оставлять при себе. Гонять человека незнамо куда ради какой-то ерунды – это за гранью добра и зла.
Всё сильнее раздражаясь, я давлю на кнопку вызова лифта. Кажется, ещё немного, и не сдержусь. Выскажусь здесь и сейчас. Пусть они считают Оксану истеричкой, но меня искренне бесит ситуация, в которой Костров с личным автомобилем и его верная Маринка не способны завезти очень-нужную-вещь в университет или общежитие.
Почему я должна ехать куда-то в мороз?!
Даже не так… Почему я вообще согласилась сюда приехать?..
Дура слабохарактерная!
– Привет. – Подруга открывает дверь моментально, будто всё это время стояла перед ней, держа руку наготове.
– Угу. Давай сюда. Что я забыла?
