Книга Вдали от обезумевшей толпы, страница 75. Автор книги Томас Гарди

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вдали от обезумевшей толпы»

Cтраница 75

- Неужели ты хочешь сказать, что уже сделал ставку и на этих скачках! воскликнула она, с отчаянием глядя на него.

- Да ну же, не будь дурочкой!: Выслушай меня! Я вижу, Батшеба, ты растеряла всю свою былую отвагу и задор, и клянусь честью, если б я знал, какое у тебя цыплячье сердце под маской смелости, я бы ни за что... уж я знаю что!

В темных глазах Батшебы можно было уловить блеск негодования, когда она после этой реплики резко отвернулась от мужа. Некоторое время она продолжала ехать молча. Несколько увядших до срока листьев сорвались с ветвей, нависавших в этом месте над дорогой, и, покружившись в воздухе, упали на землю.

На гребне холма появилась женщина. Подъем был такой крутой, что она почти поравнялась с супругами, прежде чем они ее заметили. Трой подошел к двуколке, собираясь сесть в нее, и уже занес ногу на подножку, когда женщина прошла сзади него. Хотя сгущались сумерки и под деревьями было темно, Батшеба успела разглядеть, как бедно одета женщина и какое печальное у нее лицо.

- Скажите, пожалуйста, сэр, не знаете ли вы, в котором часу закрывается на ночь кэстербриджский Дом призрения? - обратилась она к Трою, стоявшему к ней спиной.

Трой заметно вздрогнул при звуках ее голоса, но быстро овладел собой и даже не обернулся в ее сторону.

- Не знаю, - глухо ответил он.

Услыхав эти слова, женщина подняла голову, впилась глазами в его профиль и узнала солдата, одетого фермером. На лице ее появилось какое-то сложное выражение, одновременно и радости и страдания. Она истерически вскрикнула и рухнула на землю.

- Ах, бедняжка! - воскликнула Батшеба, собираясь выпрыгнуть из двуколки.

- Сиди на месте и смотри за лошадью! - повелительно крикнул Трой, бросая ей вожжи и кнут. - Гони лошадь в гору. Я позабочусь о женщине.

- Но я...

- Слыхала? Н-но, Крошка!

Лошадь, двуколка и Батшеба тронулись дальше.

- Скажи, ради бога, как ты здесь очутилась? Я думал, ты уехала на край света или умерла! Почему ты не писала мне? - непривычным для него ласковым тоном торопливо спрашивал Трой, поднимая женщину.

- Мне было боязно.

- Есть у тебя деньги?

- Ни гроша.

- Великий боже! Какая досада, что я не могу тебе дать побольше! Вот возьми... Ах, да тут сущие пустяки! Это все, что у меня осталось. Понимаешь ли, у меня нет ничего, кроме того, что я получил из рук жены, и сейчас я не могу у нее попросить.

Женщина не отвечала ни слова.

- Слушай. У меня всего минута, - продолжал он. - Куда ты идешь так поздно? В кэстербриджский Дом призрения?

- Да. Я надумала пойти туда.

- Незачем тебе туда тащиться... Впрочем, постой. Да, пожалуй, только на эту ночь. Больше ничего не могу придумать... Проклятая судьба! Переночуй там и пробудь завтрашний день. Понедельник я свободен и в понедельник утром, ровно в десять, мы встретимся с тобой за городом на Кэстербриджском мосту. Я принесу все деньги, какие удастся раздобыть. Ты ни в чем не будешь нуждаться... Уж я позабочусь об этом, Фанни. Я сниму тебе где-нибудь комнату. Ну, до свидания. Я - скотина, знаю. Но... до свидания!

Добравшись до перевала, Батшеба обернулась. Женщина уже стояла на ногах, и Батшеба видела, как она отошла от Троя и неверными шагами стала спускаться с холма, миновав верстовой столб, третий от Кэстербриджа. Трой быстро подошел к двуколке, уселся рядом с женой, взял у нее из рук вожжи и, не проронив ни слова, хлестнул лошадь и перевел ее на рысь. Он казался взволнованным.

- Ты знаешь, кто эта женщина? - спросила Батшеба, пытливо вглядываясь ему в лицо.

- Знаю, - отвечал он, смело выдерживая ее взгляд.

- Я так и думала. - И Батшеба с вызовом поглядела на него. - Кто же она?

Трой сообразил, что его откровенность не принесет пользы ни одной из этих женщин.

- Она мне чужая, - ответил он. - Я знаю ее только в лицо.

- Как же ее зовут?

- Откуда мне это знать?

- Мне думается, ты знаешь.

- Думай что угодно! Чтоб тебе... - Фраза закончилась ловким ударом кнута, который ожег бока Крошки, после чего лошадь пустилась бешеной рысью. Больше не было сказано ни слова.

ГЛАВА XL НА КЭСТЕРБРИДЖСКОЙ ДОРОГЕ

Довольно долгое время женщина шла вперед. Походка ее становилась все более шаткой, и она напрягала зрение, всматриваясь в уходившую вдаль пустынную дорогу, еле различимую в вечернем полумраке. Наконец она совсем ослабела и стала с трудом волочить ноги. Увидав ворота, за которыми стоял стог сена, она открыла их, опустилась на землю и сразу же забылась крепким сном.

Когда женщина пробудилась, вокруг нее темнела безлунная и беззвездная ночь. Тяжелый панцирь облаков закрывал небо, не оставляя ни единого просвета, а вдалеке над Кэстербриджем, светлело зарево, которое казалось тем ярче, чем гуще был окрестный мрак. На это тусклое, мягкое сияние и устремила взгляд женщина.

- Ах, если бы мне только туда добраться! - прошептала она. Повстречаться с ним послезавтра. Помоги мне, господи!.. А может, к тому времени меня уже не будет в живых...

Из глубин мрака донесся звон, - часы в соседней усадьбе слабо и приглушенно пробили один раз. После полуночи бой часов как будто теряет силу и полноту звучания, переходя в жидкий фальцет.

Вслед за тем где-то далеко в темноте блеснул огонек, два огонька, которые стали быстро вырастать. По дороге катилась коляска, и вскоре она проехала мимо ворот. Вероятно, там сидели какие-нибудь запоздалые гуляки. Луч фонаря на мгновение осветил скорченную фигуру женщины, и лицо ее отчетливо выступило из тьмы. Это было молодое лицо, но уже как бы тронутое увяданием, контуры были мягкими и округлыми, как у ребенка, но отдельные черты слегка заострились и утончились.

Путница поднялась на ноги, очевидно, в ней воскресла решимость, и она стала осматриваться. Вероятно, дорога была ей знакома, она зорко оглядела изгородь, медленно проходя мимо нее. Но вот впереди что-то неясно забелело, то был второй верстовой столб. Протянув руку, она нащупала на его поверхности цифру.

- Еще два! - вздохнула женщина.

Она прислонилась к столбу, не упуская возможности хоть минутку передохнуть, потом встрепенулась и двинулась дальше. Некоторое время она шагала довольно бодро, потом ноги у нее стали по-прежнему подкашиваться. Это произошло близ уединенной рощицы, где кучи белых щепок на усеянной листьями земле доказывали, что днем дровосеки здесь вязали хворост и плели решетки для изгородей. Теперь нельзя было уловить ни шороха, ни вздоха ветерка, ни шелеста ветвей, и она остро чувствовала свое одиночество. Женщина заглянула через калитку, открыла ее и вошла в ограду. У самого входа лежали вязанки хвороста и валялись рассыпанные сучья и палки различной длины.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация