Те я давно уже выплакала…
– Ну, будет, будет, – мягко поглаживая мою спину, приговаривала соседка, и от этого хотелось плакать еще горше.
Я возлагала такие надежды на вчерашний визит к родным, но все впустую. Принять факт, что на свете больше нет людей, которым я небезразлична, оказалось на удивление тяжело. Эти три года без мамы во мне тлела надежда на то, что однажды я встречусь с ее семьей и обрету поддержку близких… похоже, с этой нелепой иллюзией пора расставаться, как бы больно ни было.
Взяв себя наконец в руки, я отстранилась от оказавшейся неожиданно чуткой и заботливой Саманты. Вот уж не подумала бы, что девица способна сопереживать кому-то, кроме самой себя. Плохо я разбираюсь в людях, плохо!
– Прости. Оно… накопилось, – неопределенно повела я ладонью в воздухе, обозначая впечатляющие объёмы накопившегося. Девушка с сочувствием закивала.
– Ой, меня тоже иногда так проберет, так проберет, что хоть вой. Ты куда-то собиралась? Давай я тебе помогу себя в порядок привести, а то в таком виде на люди и показаться стыдно!
Прежде, чем я определилась, обидеться мне на столь нелицеприятную оценку моего внешнего вида или же поблагодарить за участие, меня ухватили за предплечье и чуть ли не силком выволокли в коридор. Я едва успела прихватить сумочку и бросить предупреждающий взгляд на скворца. Мол, не бузи тут, у нас договорённость с хозяином. Бенджи засунул голову под крыло, всем видом демонстрируя, что лично он вообще ничего никому не обещал.
Надеюсь, ему все же хватит птичьих мозгов вести себя прилично.
Комната моя, как я и опасалась, не запиралась вообще. Кроме вычурной ручки, никаких дополнительных замков не нашлось.
– Ой, такое чувство, что у нас есть, что красть! – отмахнулась Саманта, заметив, как я разглядываю дверь. – Все свои, не переживай. Нас тут всего трое, случись что – быстро вычислим виновного и найдём пропажу.
Глаза блондинки аж загорелись, стоило ей представить поиск украденных безделушек. Кто-то явно перечитал бульварных романов. Искренне надеюсь, нам не придется и впрямь шарить по чужим вещам в поисках моих. Впрочем, за сохранность личного пространства я была спокойна – скворец не даст наше добро в обиду. Дверцу клетки я оставляю приоткрытой не просто так…
Саманта обитала через две двери от меня. Стоило переступить порог, и я поняла, почему девушка у меня так внимательно оглядывалась. Наши понятия об уюте различались капитально. Даже если я проживу в той комнате три года, все равно не соберу столько кружевных салфеточек и разноцветных лоскутных подушечек. И как она только спит? На кровати же места не осталось!
– Это мое хобби, – улыбнулась Саманта, заметив направление моего взгляда. – После работы на фабрике остаётся много обрезков, если мелкие, они все равно идут на выброс. Мне их и отдают по знакомству.
– Не думала продавать понемногу? – невольно провела я сразу параллель с собственным бедственным положением. Вот бы мне так пристроиться, неплохой побочный доход бы вышел. Вкус у Саманты имелся, цвета она подбирала отменно. Другой вопрос, все вместе, скопом, подушки смотрелись слишком броско и пестро, но если их выставить по отдельности… мое воображение активно заработало, представляя прилавки, однотонную ткань и перегородки натурального дерева, которыми можно было бы оформить будущую торговую точку.
Девушка густо покраснела, словно я предложила нечто неприличное.
– У меня не так уж много денег, – едва слышно прошептала она, потупившись. – Даже на место у метро не хватит, не то, что на свой магазинчик.
Я не совсем поняла, о каком месте она говорит, но с пунктом про магазин мысленно согласилась. Лицензия на продажу и налоги зачастую обходились дороже, чем сама аренда помещения, что в столице, должно быть, и без того безумно высока. Это в небольшом городишке мастерица может заработать своим трудом, не открывая дело официально. В Нью-Хоншире такой финт не пройдёт. Частное предпринимательство здесь чаще всего передавалось по наследству либо же открывалось на полученные в банке взаймы деньги. Предлагать последний вариант я не стала – в конце концов, у Саманты могут быть личные предубеждения против займов. Я бы тоже к финансистам пошла в последнюю очередь. Поговаривают, что долги они выбивают не хуже подпольных ростовщиков, только вооружившись не дубинками, а законами. В итоге незадачливый предприниматель остаётся без дела, дома и мало-мальского имущества, а то и отправляется на каторгу – отрабатывать.
– У тебя очень красиво получается, – совершенно искренне оценила я творчество Саманты. Она зарделась еще пуще, уже от удовольствия.
– Спасибо, ты слишком добра! – прощебетала она, снова обретая прежний задор.
Похоже, тема денег для нее больная. В дальнейшем, пожалуй, лучше обходить ее стороной. Почему-то мне кажется, что все жильцы этого странноватого дома стеснены в средствах. Очень уж низкую квартплату с нас попросили. Да и район не самый богатый, ясно, что шикарная клиентура к мистеру Кроссу в очереди не стоит.
– Присаживайся, сейчас я тебе сделаю лицо. Ты же на работу идёшь? – уточнила Саманта, силой усаживая меня на пушистый табурет у письменного стола. Точнее, у того, что когда-то было письменным столом. Нынче же здесь сосуществовали швейная машинка, ленты, мешки с обрезками тканей, огромное зеркало и целая гора косметики. Из всего изобилия средств для лица я узнала, пожалуй, крем. И румяна с губной помадой – просто потому, что у них характерные упаковки. У матушки когда-то были похожие.
Вот забавно, время идет, а форма тюбика не меняется!
Остальное же выглядело незнакомо и пугающе. Вот зачем мне, спрашивается, на лице мука, или что-то ее напоминающее? А странные изогнутые ножницы-щипцы, напоминающие пыточный инструмент, которыми Саманта потянулась к моим глазам, и вовсе шокировали. Я шарахнулась и чуть не упала с табуретки.
– Ты чего? Это для завивки. Реснички сейчас подкрутим, накрасим, босс упадёт! – воскликнула девушка. Я отчаянно замотала головой, не желая подпускать устрашающее устройство к своему лицу.
– У меня нет босса! – довод убедительнее как-то сходу не придумался, пришлось говорить правду. – Я вообще иду работу искать!
– А давай к нам! – обрадовалась Саманта, и к моему облегчению отложила пыточный инструмент. Правда, чёрная острая палочка, которую она взяла взамен, вызвала у меня не намного больше энтузиазма. – Ты шить умеешь? Хотя что это я! По прямой-то прострочить любая сможет. Пойдём со мной, представлю тебя заведующей цехом. У нас всегда недостача рабочих рук!
Надо же, как удачно получается, только я собиралась искать работу, как она сама плывет в сети! Пожалуй, поселиться в этом доме и впрямь было моим лучшим решением за последние месяцы.
Я неуверенно кивнула, после чего мой подбородок зафиксировали железной хваткой, и Саманта провела безукоризненную стрелку сначала на правом веке, потом на левом. Палочка оказалась многофункциональной, ею же поелозили мне по ресницам, а после потыкали в брови.
