Словно услышав эти мысли Карлоса, граф вдруг резко развернулся, и испайронца прошиб озноб.
– Благодарю, друзья, за то, что пощадили мои отцовские чувства. Сейчас я и правда не готов услышать правду об Антуане. Спасибо вам за всё… – с тем граф взял шляпу и плащ.
– Куда же вы, сударь? – вскинулся Рай.
А Карлос, поражённый словно громом, не мог двинуться с места. Стало ясно, что граф прочёл между строк всё, что от него пытались утаить.
– Кажется, наконец, представился случай поговорить с бароном с глазу на глаз, – граф поднял тёмные, как грозовое небо, глаза, и взгляд его устремился куда-то вдаль, – Я в неоплатном долгу перед Роменом и Эспирантой. Пора, наконец, отбить у барона желание преследовать своих племянников и потакать прихотям герцога… Господин Рай, прошу вас, дождитесь меня здесь.
С тем граф и вышел, оставив Рая и Карлоса в полной растерянности.
– Признаюсь, был момент, когда я подумал, что он нас не слышит… – обронил, наконец, Карлос.
– Он слышал больше, чем мы хотели сказать, но слышать это он в самом деле не в силах, – кивнул в ответ Рай.
– Не в силах?! – усмехнулся Карлос, – Не знаю, не знаю… Я начинаю понимать, опасения герцога и барона на его счёт.
* * *
Войдя в гостиницу, граф осведомился у хозяина о постояльцах, отметил про себя, что Антуан здесь, но направился прямо к барону и застал того врасплох.
– Вы!.. – барон медленно поднялся из-за обеденного стола.
– Да, я. Нам не мешать! – отрезал граф стоявшим за дверью слугам и резко закрыл за собой дверь.
Воцарилось гробовое молчание. Наверно минуту, две граф и барон рассматривали друг друга. Тёмной синевы глаза графа подметили на небритом лице барона признаки бессонной ночи и.. возможно, слёз. А ещё в единственном глазу явно притаился страх. Барону и правда казалось, что над его головой собралась гроза, даже стало трудно дышать, но он был из тех, кто не прячется от бури. Испайронец нервно отодвинул тарелку в сторону.
– Правильно, – одобрил этот жест граф, снимая шляпу и плащ, – Разговор будет долгим, – и, не сводя с барона глаз, граф сел на стул, что стоял по другую сторону стола.
Что ж, барон тоже сел и замер, видно, решил дать право первого слова гостю, и граф не стал долго испытывать его терпение:
– Думаю, вы, сеньор, догадываетесь, о чём пойдёт речь. Мне известно, что здесь произошло, правда, только в общих чертах. Надеюсь, вы поможете мне восстановить кое-какие подробности. Но начнём мы, всё-таки, издалека. Давайте обратимся к временам зарождения вашей ненависти к герцогу.
– Моей ненависти?! – не поверил своим ушам барон.
– Вы можете назвать его другом?! – в свою очередь изумился граф.
Барон лишь сощурился и промолчал.
– Вы ненавидите и боитесь и герцога, и меня, не так ли? – едва заметно усмехнулся граф, – Позвольте предположить почему. Вы постоянно чего-то ждёте от нас: от герцога того, что он втянет вас в новую кошмарную авантюру, а вы окажетесь не в силах ему отказать; от меня же вы ждёте справедливого возмездия. Так?
– Зачем вы пришли?! – глухо прорычал в ответ барон.
– Интересуетесь?.. Что ж… Я пришёл, чтобы предложить вам выйти из этой игры, – и граф чуть сощурился.
– Я не ослышался? – глаза барона округлились, – И это говорите мне вы?!
– Я.
Барон с трудом сглотнул:
– Вы, похоже, в самом деле не представляете настоящее положение вещей…
– Напротив, барон, и примите мои соболезнования.
– Я отказываюсь вас понять! Что вы хотите сказать?!
– Лишь то, что сказал. Я ничего от вас не таю. Мне искренне жаль вас, сеньор.
Барон уже приготовился ответить, когда почувствовал, что даже слова не может выдавить из вдруг пересохшего горла. Он ещё не понимал причину такого своего состояния, и потому страшно испугался. А граф, заметив это, печально улыбнулся:
– Посудите сами, как можно относиться к человеку, приласканному герцогом? Весь смысл жизни этого мерзавца – калечить людские судьбы. Это касается всех, кто имел несчастье повстречать его на своём пути. Меня и Ромена угораздило столкнуться с ним двадцать лет назад… Вас чуть позже… Правда в том, что в этой истории вы, сеньор, уже давно превратились в обглоданную кость. Всё ещё не понимаете? Что ж, давайте по порядку. Начнём с вашей службы в армии. Эта ваша карьера оборвалась слишком рано. Вы, младший сын своего семейства, покалеченный и бездомный, возвращаетесь на родину и находите приют только в доме своей двоюродной сестры…
– К чему всё это?! – барон вскочил, словно ошпаренный.
– Сядьте! – граф повелительно повысил голос, и барон подчинился.
А граф уже извлёк из-за высокого отворота своего кафтана пожелтевшее от времени письмо, развернул его и протянул барону:
– Вот, читайте!
– Что это?
– Приглядитесь! Узнаете почерк графа де Монсар? Это его последнее письмо ко мне. Читайте же! И обратите внимание на дату. Оно написано скоро после вашего у них появления.
Смертельно бледный барон принял-таки постаревший от времени лист бумаги. Да, это был почерк покойного Ромена графа де Монсар.
«… Прошу простить нас, друзья, но нам придётся отложить свой визит к вам. Надо уладить кое-какие семейные проблемы. Видите ли, вернулся из армии Камило, кузен Эспиранты, младший сын Франческо д’Эрба. Из-за ранения он больше не может продолжать службу, а здесь, среди родственников, его восприняли как “лишний рот”. Все якобы рады его видеть, но никто не берётся ему помочь. Не думал, что люди в Испайре настолько закрытые. Мне жаль его. Человек близок к отчаянию и уже зол на весь мир. Через два месяца у него день рождения, и мы собираемся сделать ему подарок в виде баронии Прамба. Поместье не очень большое, но позволит ему жить в достатке, не теряя достоинство и баронский титул. А то его собственная барония Парадесс этой весной была почти полностью стерта с лица земли оползнем. Мы уже занялись сбором документов, но натолкнулись на неожиданные проблемы. Кто бы мог подумать, что в Испайре так трудно отдать кусок своих владений! Так или иначе мы пока держим наши планы в тайне, дабы не подвергать кузена новому испытанию, ведь мы-то знаем, как бывает горька несбывшаяся надежда…»
Эту часть письма барон прочитал дважды.
– Вы рассмотрели печать и подпись? Вглядитесь! – потребовал граф, – Это последнее письмо Ромена де Монсар. Остальное покрыл мрак. Помогите же мне его развеять. Поправьте меня, если я допущу ошибку… В те времена вы, с трудом, но всё же уже начинали уживаться со своим положением, даже встретили женщину из бедных дворян, которую полюбили больше жизни. Ещё немного, и жизнь расцвела бы новым пышным цветом, но…
– Если бы я знал об этом!!!… – барон в оцепенении опустил письмо на стол.
