– Что?
– Кажется, всё не так страшно. Если меня не разыгрывают, а меня не разыгрывают, то я выловил того, кого он искал…
– Я вас не понимаю, – и виконт обиженно поджал губы.
– Не мешай! Так, значит Валеньи знает о существовании этого Бетенгтона и ищет его. А теперь он знает и о помолвке. Не много ли он знает?.. Так, он конечно же остановился у губернатора… Значит губернатор…
Граф взялся за колокольчик, и тотчас в комнату вошёл слуга.
– Франциск, ты сейчас же отправишься к губернатору и выяснишь, тайно, конечно, там ли остановился Антуан де Валеньи и один ли. Если не один, то с кем. После этого найдёшь Жепатье. Тот должен немедленно быть у меня.
– Слушаюсь, господин. Разрешите идти?
– Даю два часа. Живо.
И Франциск исчез.
– Что происходит, отец? – виконт снова напомнил о себе.
– Тебе не понять. Пока уясни только одно. Мы принимаем в гостях двух молодых дворян. Один фрагиец, некто Арни де Монсо, человек без роду без племени, но большой нахал. Другой сын герцога Бетенгтона. Этот второй невероятно похож на сына графа де Лаган, о чём, кажется, даже не подозревает.
– Что?.. Отец, да вас разыгрывают!!! – и Крахтью едва не расхохотался.
– Я не такой осёл, как ты. Лиса лису не проведёт… Как бы то ни было невероятно, но это копия Валеньи: и голос, и походка – точная копия!
Но виконт отказывался верить. Что ж, оно и не удивительно. Граф де По, наконец-то, совладал со своей злостью, и теперь подошёл к сыну вплотную, даже чуть нагнулся к нему, и голос его зазвучал страшно ядовито:
– Заруби себе на носу, бестолочь. Ты ни единым словом не должен при них вспоминать графа де Лаган и его сына. Понял?! Они должны оставаться в неведении. Иначе… на неделю посажу на хлеб и воду! Ты меня знаешь!
– Ясно… – Крахтью поверил в эту угрозу, даже побледнел.
– Что же касается де Валеньи, то скорее всего сегодня ночью ты будешь драться с ним на дуэли.
– Что?!? Отец!!! – Крахтью даже подпрыгнул от неожиданности.
– Сядь, трус несчастный! Ты мне нужен живым, и об это я позабочусь, но встретиться тебе с ним придётся. Так что готовься. И смотри у меня, Боже тебя упаси проговориться Бетенгтону!
Граф де По заставил-таки сына почувствовал холодную испарину на лбу.
Уже через минуту совершенно подавленный всем, что на него обрушилось, Крахтью оказался предоставлен сам себе. «Драться с Валеньи!?! Да отец с ума сошёл!!!» – мысленно продолжал возмущаться и трепетать виконт, – «Боже мой! Он же помешался! Даже придумал второго Валеньи… Бред какой-то! Хотя… Этот второй должен быть где-то здесь. Надо найти его и, если он окажется похож на Валеньи так же, как я на короля Фрагии, придётся-таки признать несчастного папашу сумасшедшим», – на том порешив, Крахтью отправился на поиски гостей. И ему не пришлось долго бродить по дому. Очень скоро до него донесся звонкий смех Жаклин.
«Вот кто мне поможет!» – воспрянул духом виконт и поспешил на голос горничной.
Через миг его взору предстала возмутительная картина. Необыкновенно счастливая Жаклин склонилась перед молодым брюнетом, и тот аккуратно вправлял ей в волосы великолепный бутон алой розы. Судя по всему, это таинство прервало хлопоты горничной по сервировке стола к ужину. Девушка почти закончила свою работу, остались лишь последние штрихи, но сейчас её занимало нечто очень далёкое от тарелок и вилок. Жаклин едва дышала, позволяя незнакомцу украсить её волосы. При этом тот вновь что-то шепнул на ухо девушке, и та снова взорвалась безудержным смехом. Роза выпала из её волос, но это не успокоило хохотушку.
– Жаклин! – возмущённо воскликнул Крахтью.
Девушка вмиг смолкла, сильно смешавшись, она как-то сразу очень уменьшилась в размерах.
– Пошла вон, негодница! – негодовал виконт.
Жаклин подхватила розу и, не оглядываясь, умчалась прочь.
– Ох, сударь. Не хорошо так обращаться с девушками, – нахмурился осиротевший кавалер.
– С кем имею честь? – уже встал в позу Крахтью.
– Анри де Монсо к вашим услугам, – не менее вызывающе представился Анри.
К своему удивлению, он заметил, что его имя произвело на вновь прибывшего странное впечатление. Весь гонор с того слетел в один миг. Виконт сразу же начал нервно осматриваться и вскоре увидел ещё одного человека. Это был… Да, тот самый человек с лицом Антуана де Валеньи. Френсис присел на подоконнике и спокойно наблюдал за происходящим, при этом его, то есть Крахтью, он явно не узнавал.
Воцарилось странное молчание. Анри и Фрэнк переглянулись.
– А ваше имя позвольте узнать? – уже помягче поинтересовался Анри.
От звука его голоса Крахтью вздрогнул всем телом, и это привело его в чувства.
– Моё? Я… я виконт де Крахтью, сын графа де По. А… А вы? – заикаясь от волнения, обратился он к Фрэнку.
– Френсис Бетенгтон, – улыбнулся молодой герцог.
И Крахтью судорожно сглотнул. До его сознания начал-таки доходить тот факт, что с ума сошёл скорее он, а не его отец, и что, похоже, дуэль будет.
– Вам нездоровится, господин виконт? – уже серьезно заволновался Анри, – Присядьте.
– Благодарю. Я в порядке, – глухо откликнулся Крахтью, но приглашение присесть принял.
– Какое странное впечатление на вас произвели наши имени, или, быть может, мы сами? Объясните, пожалуйста, если, конечно, вам не трудно, – Анри участливо предложил виконту воды. Френсис тоже теперь был серьёзен.
– Нет, право, ничего страшного, просто мне нездоровится, – и Крахтью вцепился в стакан. После одного двух глотков он уже чуть ожил, – Поверьте, господа, мы с отцом рады принимать вас как… как гостей. Это большая честь для нас… и… неожиданность. Но, право, природа то балует нас многообразием, то преподносит сюрпризы. Представьте, господин Бетенгтон, я вас уже видел. Во всяком случае…
– Чего не бывает! – воскликнул граф де По, перебивая сына. Он весь просто сиял доброжелательностью и радушием, – Прошу за стол. Извините, что заставил себя ждать.
– Право, не стоит, – откликнулся Френсис.
Крахтью вдруг осознал, что чуть не проговорился, и лицо его приняло зеленоватый оттенок. Располагаясь за столом, Анри и Френсис обменялись взглядами, и этого им хватило, чтобы понять, что оба чувствуют себя крайне неуютно, но что-либо изменить сейчас было невозможно, и им не оставалось ничего другого, как поддерживать начатый графом разговор. Крахтью же немой, как рыба, бросал косые взгляды то на гостей, то на отца, и усердно скреб вилкой свою тарелку. Он не мог не думать о гневе отца и предстоящей дуэли.
* * *
Уже смеркалось. Ночь неспешно, заботливо укутывала землю своим бархатным покрывалом глубокой тёмной синевы и россыпи звёзд. Где-то у горизонта всплыл багровый диск луны и своим цветом приводил в содрогание каждого, кто неосмотрительно кидал на него взгляд. Мир начал затихать, засыпать. Близилось время покоя, но Анри и Френсису покой уже изрядно надоел.
