– Жана. Я воспитал четвёртого из вас!
– Четвертого?!! – и Эжен даже чуть привстал, – Не слишком ли много нас получилось?!
– Да, многовато-то, – Рай беззвучно рассмеялся, и ещё раз повторил историю похищения близнецов, теперь сделав акцент на Жане, – Он выжил. Герцог Бетенгтон усыновил его, полагая, что он единственный уцелевший сын графа де Лаган. А я… Так вышло, что последние десять лет я был его воспитателем. Так что… Я очень рад, что вас всё ещё ЧЕТВЕРО.
Но эти последние слова Рая никак не хотели укладываться в сознании Эжена. Рай видел, как юношу буквально раздирали сомнения, верить – не верить. Наконец, Эжен согласно кивнул, ведь всё прозвучало стройно. Не было никаких оснований не верить этому брианцу.
– Ладно, допустим, я вам поверил, – наконец, произнёс Эжен, – Так что вы собираетесь делать теперь?
И снова Рай почувствовал некоторое замешательство перед этим молодым человеком. Да, они с Антуаном братья, как ловко они задают выбивающие из седла вопросы. И Раю стало очень неуютно, ведь ему приходилось всё больше и больше раскрываться, при этом Эжен совсем не спешил выходить из своей скорлупы. Так же было и с Антуаном.
– Я намерен ввести тебя, Виктора и Жана в лоно вашей родной семьи!
И вот опять, Рай заметил лишь тень усмешки, мелькнувшую в уголках губ юноши, и всё, ни малейшего намёка на радость. «Что происходит?! Он мне не верит? Другой на его месте возликовал бы, из грязи в князи, а этот… Всё ещё не верит мне?!»
– Вы специально искали нас с Виктором, чтобы только после этого представить и своего Жана бедному графу де Лаган? – вдруг поинтересовался Эжен с какой-то ехидной интонацией в голосе.
«Этот бродяга точно что-то не договаривает…» – решил для себя Рай, но озвучил другую свою мысль:
– Я и мечтать не смел, что я встречу тебя, юный хам. Но раз уж так случилось… Слушай дальше… – и Рай поведал Эжену историю последних дней: посещения графом и Антуаном замка Бетенгтон, исчезновения Жана и Анри, грандонские события и, наконец, недавнее столкновение с Его Светлостью, – Сейчас Антуан попал в лапы герцога, а я вместо того, чтобы выручать его, развлекаюсь болтовней с тобой. Вот так, сынок, не в самое мирное время тебе подвернулась тропа домой, она оказалась тропой войны, и тебе решать, вступать на неё или нет.
Эжен кивнул:
– Всё ясно.
– И что тебе ясно? – решил уточнить Рай.
– Мне ясно, что Виктора унесло куда-то не туда.
– Ты о чём?
– Сегодня утром мы поругались, да, видно сильно поругались, раз он ещё не вернулся. А я ему говорил, что Рунд ещё не иссяк на сюрпризы.
– Он здесь? В Рунде?!
– Нет. Грозил уехать. Думаю, так и сделал…
– Куда он уехал?
– В Фонтэнж! – Эжен сделал широкий театральный жест.
И Рай невольно улыбнулся.
– А ты остался утопать в вине, – заключил брианец, – Тогда не трудно догадаться о причине вашей ссоры.
И Эжен тут же метнул в Рая гневный взгляд. Но Рай ловко отразил его:
– Так я могу на тебя рассчитывать? Ты поможешь мне найти Антуана?
– Д-да… Да! – согласился Эжен, – Считайте, я уже нашёл его.
И юноша резко встал. Рай едва-едва успел схватить его за руку:
– Это превосходно, и ты намерен сделать это один?
Эжен вздохнул и снова присел:
– Я знаю город как свои пять пальцев, я знаю всю голь этого города, так что… считайте, Антуан у меня в руках. Да, и я сделаю это быстрее, если не буду таскать за собой вас. Давайте так, я пробегусь один. А вы тем временем снимите приличное жильё. Отныне и я буду жить как человек, верно?
В ответ Рая невольно нахмурился:
– Ты снова зарываешься, мальчик мой.
– О нет, я только хочу сказать, что на улице Святой Кармеллы в шестом доме от площади Звезды живёт милая вдова с двумя детьми. Ей нужны деньги, она очень хочет съездить к своей сестре. И у неё есть лишняя комната. Что-то мне подсказывает, что вы без труда с ней договоритесь. Если она спросит, откуда вы узнали о ней, сошлитесь на Эжена Ровиньоля.
– И имя великого нахала откроет мне её двери? – не поверил Рай.
– Проверьте. Встретимся через два часа, – Эжен заговорщицки улыбнулся, и уже через миг о нем осталось одно воспоминание.
– Э-э! Сударь! – к столику подскочил взбудораженный Жерар, – Вы и правда намерены расплатиться за этого негодяя?
Рай поднял на него несколько растерянный взгляд. Ему потребовалось секунды две, чтобы понять, чего от него хотят.
– А!? Да, я заплачу…
* * *
Рай побывал по указанному адресу и в итоге снял очень приличную комнатку за довольно скромную плату. В первые минуты разговор с хозяйкой дома никак не клеился, она была напугана его вторжением и отрицала всякую возможность остановиться у неё. Тогда Рай, вспомнив Эжена недобрым словом, признался бедной женщине, что он ни в коем случае не хотел смутить её покой, просто некто по имени Эжен Ровиньоль посоветовал ему к ней обратиться. И в тот же миг случилось чудо. Вдова радостно всплеснула руками и едва не обняла Рая:
– Что же вы сразу не сказали, что вы от этих милых мальчиков!
Потрясённый этой переменой Рай тотчас был принят и обласкан. Женщина запросила меньше, чем Рай уже был готов отдать за столь радушное гостеприимство.
– О нет-нет, больше, пожалуй, не надо. Бог послал мне вас только для того, чтобы я наконец смогла съездить к своей бедной сестре.
– Но… – ещё продолжал настаивать Рай.
– Я этим мальчикам должна много больше…
– Что же они сделали?
– Как?! Вы не знаете? – женщина даже прослезилась. Она присела рядом и тепло улыбнулась, – Они помогли мне похоронить моего несчастного мужа! Они отогнали от моего дома сборщика налогов! Вы представляете, те мерзавцы хотели забрать у меня дом!!!… Ах, господин, я предлагала этим мальчикам остановиться у меня, но они наотрез отказались. Сказали, что им нечем заплатить… но будут навещать меня… Какие глупости! Заплатить…
Теперь Рай снова сидел в таверне, мучаясь от нетерпения поскорее увидеть Эжена.
Он уже ни раз провернул в своей памяти все подробности своего недавнего разговора с ним, особенно задержался на первых минутах, когда при виде Эжена едва ли не утратил дар речи. Зная, что по свету гуляет неприлично много людей с таким лицом, он легко допустил мысль, что перед ним не Фрэнк, но всё же…
Как они похожи и не похожи одновременно, эти братья. С Антуаном Рай ещё не успел найти общий язык, что-то в молодом человеке отталкивало, и Рай ничего не мог с этим поделать. Антуан постоянно ставил перед собой непробиваемый барьер, достучаться было невозможно. И в то же время он мог быть светлым и открытым, прямо как Жан. Если подумать, Антуану досталась любовь, первоначально предназначенная четверым… Не вышел ли перебор? Не перестарались ли его родители?.. К тому же Рай чувствовал, как непросты отношения сына и отца…
