И Эжен даже взялся за скулу, словно решил проверить, в самом ли деле она цела. Видать, эти воспоминания воскресили в нём не только душевную, но и физическую боль:
– Да, приласкал он меня тогда не по-детски. До сих пор не понимаю, как я тогда не лишился пары другой зубов. Но да о чём это я? Ах да… Антуан… Помню, как сквозь туман увидел я своего капитана господина Ля Голя и услышал его вопрос, обращённый к братишке: «Что происходит, Ваше Сиятельство? Чем я могу помочь?» «Что происходит?!» – переспросил Антуан, потирая ушибленную руку, – «Да вы только взгляните на этого проходимца! Надо ещё что-нибудь объяснять?!» «Да!.. Но… Но у меня на корабле есть ещё один такой же… Чёрт… Это невероятно!!!» «Вы спрашиваете, чем вы можете мне помочь? Так вот, помогите мне выбить из головы этого негодяя навязчивую мысль о нашем родстве! Это чушь! И вам это известно!» «Да… Как это я раньше не заметил…» – простонал Ля Голь, он был знатным тугодумом, но в тот раз вдруг сообразил, – «Так ведь королевский указ чётко определяет, что подобное сходство простолюдина и дворянина недопустимо! И…» – тут, кажется, капитан усмехнулся и что-то зашептал на ухо Антуану.
Эжен еще отпил молока, оторвал от краюхи лепёшки здоровенный кусок, проглотил его, почти не жуя, и продолжил:
– К тому моменту у меня в голове уже чуть-чуть прояснилось, и я заметил… кажется, заметил, что Антуана вдруг, как холодной водой окатило. Он бросил на меня ледяной взгляд и произнёс: «Нет! Я против и настаиваю на этом! В этот раз хватит хорошей порки. Но если он ещё раз попадётся мне на глаза, я последую вашему совету». «Не было бы поздно!» – я прочитал эту фразу по губам капитана. «Капитан, я хочу вас попросить, чтобы об этом инциденте, то есть о моём с ним сходстве, никто из присутствующих не проронил ни слова, вообще о его существовании. В противном случае вы лично будете иметь дело с адмиралом!» С тем Антуан ещё раз смерил меня брезгливым взглядом и вышел. Пригрозить именем самого адмирала! Высоко летает братец, подумал я тогда, и это было последней моей ясной мыслью в тот вечер. Не знаю, успел ли Антуан выйти из таверны, когда меня так приласкали… Больше я про Антуана до сегодняшнего дня ничего не слышал. Хотя, почему же… Уже тем же вечером насмерть перепуганный капитан приказал привязать меня и ничего не понимающего беднягу Виктора к мачте корабля, и нас отменно высекли. Мы отлеживались в трюме ночь и весь следующий день, а потом… Ночью мы сбежали. Да, стали дезертирами. Нас, кстати, не очень-то искали. Вот такая получилась история. Виктор до сих пор поминает недобрым словом некоего господина де Валеньи, а я до сих пор не смог сказать ему, что за этим именем скрывается его обожаемый братец.
Рассказ Эжена подошёл к концу, и Рай, наконец-то, позволил себе перевести дыхание:
– Да, очень неприятная история… Но, Эжен, тут надо учесть, что он и правда тогда ничего не знал… вернее хорошо забыл вас с Виктором. И твоя настойчивость в этой ситуации не могла ему понравиться. Да и небезопасно это для дворянина, наследника большого состояния…
– Ага, всё-таки большого, – усмехнулся Эжен.
– Не в этом дело.
– Я понимаю, что вы хотите сказать, господин Рай. Мы ещё легко отделались. Верно!?
– Ты не представляешь, насколько хуже всё могло быть! Антуан рассказал мне о королевском запрете на близнецов. Ты слышал о таком?
– Слышал… – Эжен нахмурился пуще прежнего, – И я догадываюсь, что капитан Ля Голь предлагал сделать с нами. Получается, Антуан запретил ему. Интересно, почему…
Рай кивнул, усмехнувшись в усы:
– И никто из матросов не проговорился Виктору про Антуана?
– Представьте, нет. Точнее не успели. Сначала нас обоих упекли под замок, потом секли, потом снова под замок, а потом мы сбежали. Нелегко это было сделать, когда наши спины обработали плетьми. Интересно, знает ли Антуан, как добросовестно капитан выполнил его просьбу.
– Эжен, не забывай, другой на месте Антуана…
– Нет, господин Рай, речь не о другом, а об Антуане! – вдруг сорвался Эжен, – Ведь сердце ему подсказывало, что я прав, иначе он бы поступил как-нибудь иначе, как какой-нибудь ваш «другой»! Он сознательно отказался поверить мне, иначе чем объяснить тот факт, что он, с одной стороны, не последовал предложению капитана положить конец нашему сходству, и с другой стороны, не рассказал о нас своим родителям. Мог бы поведать об этом, как анекдот. Но он, как я понял, не сделал это!
– О! Эжен! Как раз это можно понятно, – и Рай примиряюще положил свою руку на руку юноши, – Представь, рассказать родителям, что в принципе существует возможность подмены их единственного сына. Не настолько у них простые отношения… А почему он потом, после моего появления не рассказал, ты и сам прекрасно понял. Послушай, Эжен, он неплохой человек. Я видел, как неравнодушно он принял известие о Жане.
– Ещё бы! Как тут останешься равнодушным! – усмехнулся юноша и выдернул свою руку из-под руки Рая.
– Эжен!
– Хорошо, ну а вы не заметили после того, как он узнал о нашем с Виктором существовании, он не пытался нас найти?
– Признаться, не заметил, да и не было у нас ещё на это времени. Эжен, я хочу обратить твоё внимание ещё на одну деталь. Тогда в Туманной Гавани я встретил сначала только Антуана.
– Да, я помню, вы говорили…
– Тогда я принял его за Френсиса. И согласись, моё заявление, что я воспитал его брата близнеца, и что он, вообще говоря, один из четырёх было даже похлеще твоего признания. Но мне не пришлось долго уговаривать его свести меня с вашим отцом. Теперь я могу это объяснить только тем, что он хорошо помнит встречи с тобой, и, скорее всего, эти воспоминания гложут его душу. Он в самом деле хотел в этом разобраться, хотел услышать это от отца. Согласись, ведь он мог бы, как ты выражаешься, послать меня подальше…
– Что ж, может быть… от вас было не так просто отделаться, как от меня, – ядовито усмехнулся Эжен, – Вы были лучше моего одеты и в родственники ему предлагали не босяка, а сына герцога… Вашей настойчивости можно позавидовать, – и Эжен отвернулся, – В любом случае, вы насытили свой интерес?
Рай и не стал скрывать тяжёлый вздох:
– Я благодарен тебе, сынок! Правда! Это было для меня очень важно. Теперь я стал лучше понимать и тебя, и Антуана… Придёт время, и вы с ним обязательно найдёте общий язык, я верю в это…
– Ваше право. Каждый развлекается как может, – горестно усмехнулся Эжен, – Но я читаю в ваших глазах ещё один вопрос. Надеюсь, только один, а то уже очень поздно, и мои кости изрядно гудят после этой встряски…
– Верно, дружок, верно. Есть ещё один вопрос, – легко согласился Рай, – Скажи мне, почему ты так много пьёшь? Ведь, как я понял, так было не всегда.
– Не всегда… – и Раю показалось, что Эжен стал как-то горько-печален, – Не всегда… Вы хотите знать и это? – юноша пожал плечами, – Что ж, почему бы и нет? Но, может быть, вы попытаетесь угадать? Что может так испепелить жизненные силы, как по-вашему?
