Я утешаю их и обещаю, что в какой-то иной форме их больная жалкая любовь останется навсегда. Я говорю, что всё будет прощено.
И отдаю Тхе тайну смерти, преображённую его корнем, как самый драгоценный дар.
Туманная плоть развеивается, в пространстве остаются два тела — обычных, человеческих, юноша и девушка — похожие, как только могут быть похожи брат с сестрой. В последнем усилии они тянутся друг к другу, обнимаются, их губы соприкасаются. Я им не мешаю. Я жду почти минуту, пока вакуум выжимает тепло и влагу из их тел.
Удивительно, но Тхе больше не сопротивляется.
Он успокаивается, словно нашёл ту гармонию, к которой стремился.
Он умирает.
Где-то в их гаснущем разуме остаётся тот смысл, который брат с сестрой когда-то поделили на двоих, начиная свой путь к сингулярности. Могучий смысл любви, не знающей границ, гармонии двух сознаний, целиком поглощённых друг другом.
Смысл витает в пространстве, я могу его взять.
Но я знаю, что он отравлен, потому что даже у любви должны быть границы.
Я развеиваю смысл и ухожу, оставив два тела в пустоте.
Я шагаю по кольцу газового гиганта Даута, мои ноги топчут летящие по орбитам камни и осколки льда. Я так огромен, что меня можно увидеть с Ровиана, и я знаю, что меня видят.
Не будет следующего противника, которого пошлют против меня Прежние. Они не совершат такой ошибки. Они ударят все разом.
И я, конечно же, не устою, если позволю им это.
Но пока я шагаю по планетарному кольцу, чувствуя холод астероидов под ногами. Мои волосы километровыми прядями развеваются в пустоте. Я смотрю на звёзды.
И думаю о том, что мир, в котором есть лишь одна любовь, слишком мал для меня.
Наступает время, когда мне нужна Мод. Я переношу сознание в двумерность и рассказываю Прежней о том, что произошло.
Мод в ярости.
Ей плевать на Тхе, она ненавидит его так же, как и прочих в старшем аркане. Но гибель тысяч разумов в корне Мира причиняет ей боль.
Разумеется, лишь потому, что она хотела бы забрать их себе.
Я объясняю ей очень спокойно, что это был единственный способ победить Мира. Что ей достанутся сознания других корней.
Мод успокаивается или, скорее, примиряется со случившимся.
Она объясняет мне, как выстроена оборона Ровиана. Кто из Прежних наиболее опасен, какими возможностями располагает каждый из них. И предлагает несколько путей шантажа. Среди них есть достаточно экзотические, вроде дестабилизации планетарного ядра и срыва атмосферы.
Разумеется, большая часть предложенного подействует лишь на людей и слабых Прежних из младших арканов. Но этого будет достаточно, чтобы явился Высший.
Я соглашаюсь с её планами. Слишком быстро, Мод начинает подозревать неладное.
Неважно. Время предательства ещё не пришло — ни для неё, ни для меня.
Я сбрасываю свой туманный облик, оставляя его шагать по кольцу вокруг Даута. На несколько секунд это может обмануть Прежних.
Я убираю пространство между собой и Ровианом — вместе со всеми линиями и сетями защиты, ловушками и сторожевыми системами.
И встаю на землю чужой планеты, по-прежнему в теле Миланы, но уже обычных размеров и форм.
Здесь красиво.
Я на невысоком холме, сплошь поросшем зелёной травой и крошечными белыми цветами. Не знаю таких цветов, они выглядят, будто микроскопические розы, очень нежные и без шипов.
Рядом со мной городок, словно сошедший с иллюстраций к волшебным сказкам. Маленькие домики из красного кирпича с черепичными крышами, дорожки между ними вымощены брусчаткой. Несколько зданий побольше, видимо, общественные. Одно очень напоминает церковь, только вместо креста на нём сверкающий металлический «атомиум» — соединённые перекладинами шары, напоминающие модель атома. «Атомиум» медленно вращается.
Красиво.
Над головой совсем обычное небо, голубое с редкими лёгкими облачками. И звезда Ровиана похожа на земное Солнце…
— Владычица…
Я поворачиваюсь на голос.
На холме я не один.
Десяток девочек-подростков, все в белых платьях и босиком. Кажется, они плели венки из цветов. С ними девушка постарше, лет двадцати, тоже в белом, — не то учитель, не то воспитатель. Во всех взглядах восторг и обожание.
— Владычица… — старшая девушка кланяется. Девочки опускаются на колени.
«Владыка» и «Владычица» — это обращение людей к Прежним на Ровиане. Разумеется, в том случае, если люди не знают, с кем именно удостоились чести разговаривать.
— Что мы можем сделать для вас? — спрашивает девушка.
Я знаю, что она готова на всё.
Больше всего, конечно, она мечтает стать частью Прежнего, войти в корень, удостоиться чести быть Кандидатом.
Но и превратиться в Слугу — завидная судьба.
Ну или просто услужить любым способом.
В крайнем случае она готова просто умереть, исполняя мои прихоти.
Если я попрошу убить её подопечных, она примется их душить. А те и не подумают сопротивляться.
Прежние — живые боги, погибнуть ради них великая честь.
— Уходите, — говорю я. — Быстро!
Плохо, что я оказался так близко к городку. Но что поделать.
Я чувствую, что Прежние приближаются со всех сторон. Мод во мне вопит, что я должен дать ей фрагменты поверженных врагов. Что тогда она станет сильна и сможет мне помочь. А иначе мы погибнем все.
К сожалению, так оно и есть. Мы до сих пор нужны друг другу.
Я жду.
Кто-то из Прежних ошибётся, кто-то вырвется вперёд. Я слишком интересная добыча.
Вперёд вырывается Жрица.
У неё практически нет воплощения в материальном мире. Все Прежние очень разные, и Жрица ушла по пути к сингулярности очень далеко.
Всё, что я могу наблюдать, — это всполохи и буйство энергии. Словно сухая гроза рушится на холм: с безоблачного неба бьют молнии, разноцветные полотнища света свиваются в воздухе, будто северное сияние спустилось с полярных небес на землю.
Одна из молний прошивает меня насквозь.
Другая сжигает несколько убегающих девочек. Вряд ли попадание случайно, скорее уж Жрице хотелось кого-то убить.
Я превращаю мир в плоскость и вышвыриваю энергетические разряды из реальности.
Энергия не исчезает.
Разряды будто выжжены в двух измерениях — линиями, точками, зигзагами.
Я думаю.
Жрица приближается. Она словно ощупывает изменившийся мир короткими выбросами энергии, пытаясь понять, что я сотворил. Она заинтригована, но цела.
