— Вы позволите? — спросил Продавец.
Порывы урагана сорвали с него капюшон и смешно прижали к голове острые лисьи уши.
— Если совместное самоубийство не является вашим желанием, то я бы мог нас куда-то перенести, — произнёс Продавец. — За небольшую плату, конечно. Может быть, хороший гринк? Моё вероятностное существование окончено, и я должен соблюдать правила…
Бурлящая поверхность океана приближалась, но уже куда медленнее.
— У меня нет кристаллов! — выкрикнул я. — Авансом можно?
— К сожалению, нет!
— Годится? — Милана, извернувшись, сорвала с шеи цепочку. На ней болтался в тонкой оправе крохотный фиолетовый кристалл.
— Не лучший вайкр, — вздохнул Продавец. — Но… в надежде на будущее сотрудничество…
И буря вокруг исчезла.
Мы стояли рядом с Комком в Леонтьевском переулке.
В Москве было раннее утро — лучшее время суток, если вам не надо никуда спешить.
— Это было впечатляюще, — сказал Продавец. — В очень упрощённой форме наш Высший сообщил нам суть происходящего… Откуда у вас кристалл, Милана?
— Первый, который я нашла, — ответила Милана растерянно. — Макс меня учил… я кристалл оставила на память… о нём.
— Очень поэтично, — решил Продавец. По-собачьи потряс головой, разбрасывая брызги. Попало и на нас, но я всё равно был мокрый с головы до ног, как и Милана.
От стены Комка с мягким хлюпаньем отвалился кусок, упал на асфальт и стал таять, будто масло на сковородке.
Мне тоже хотелось упасть и растечься по земле. Ноги подкашивались.
— Ретрансляторы разрушены, необходимость в магазине отпала, — вздохнул Продавец. — Ничто не вечно, верно? Кроме Вселенной, конечно.
— Кроме жизни, — поправил я его.
Продавец кивнул.
— Разница невелика… Буду рад снова встретиться, при менее драматических обстоятельствах, Страж.
— Мой Высший ушёл, — заметил я.
— Что с того? Они всегда уходят. А вот вам надо что-то решать, девушка.
Милана кивнула.
— Я уже решила.
— Тогда не говорите, — попросил Продавец. — Люблю сюрпризы… Всё, простите, Комок развалится через девять минут, а мне ещё надо активировать механизмы эвакуации. Земля хорошая, но у нас свой путь.
— Это важно, чтобы путей было много, — согласился я.
Продавец кивнул и вошёл в Комок, бережно прикрыв за собой покосившуюся дверь.
— Идём в Гнездо, — сказал я Милане. — С ног валюсь!
— Максим, мне надо…
— Знаю, но потом. — Я взял её за руку. — Пошли! Даринка с ума сходит, наверное.
Но знаете, она не сходила с ума.
Она спала.
Может быть, Дарина верила в нас больше, чем мы сами?
Эпилог
Говорят, Высшего нельзя призвать.
Даже если ты основа, если когда-то породил его смысл.
Высший приходит, лишь если это нужно ему самому.
В моём случае — если это нужно Вселенной.
— Это правда Трисгард? — спросила Милана с сомнением.
Мы стояли в саду, рядом с маленьким коттеджем почти земного вида. Чем мне нравятся тэни — они не слишком любят жить в многоквартирных домах.
— А ты присмотрись к деревьям, — сказал я. — К птичкам. Вон, на дереве…
— Она мохнатая! — с восторгом прошептала Милана. — На ней шерсть!
Дарина, которую я обнимал (кажется, я делал это уже слишком долго — и на Земле, и когда вернулся мой Высший и открыл экран, и когда мы в него вошли), энергично замотала головой:
— Это перья, но так сложилось эволюционно, что выглядят, будто шерстинки…
Милана посмотрела на неё с уважением.
— Ты изучала их биологию?
— Не специально. Но я же учитель.
…Вернувшись в Гнездо, мы вымылись. В разных кабинках, если вам интересно.
Переоделись.
Выспались и поели.
А потом Милана сказала, что она готова.
И мой Высший пришёл, чтобы перенести нас на Трисгард…
— Он за домом, — сказала Милана напряжённо. — Играет.
— Чувствуешь? — спросила Дарина.
— Ага.
— А твой Высший? Он готов?
Милана пожала плечами. Мы тихонько обошли коттедж и обнаружили идиллическую картину. В тенёчке на скамейке тихо спала старая тэни (я искренне порадовался тому, что с определённого возраста их женщины переставали обнажать груди). Рядом с ней стоял полупустой кувшин с чем-то розовым, лежали какие-то игрушки и скомканный носовой платок. Рядом со скамейкой, в песочнице, маленький Карир в трусиках и цветастой панамке сосредоточенно возился с совочком и формочками — играл в куличики.
Я сразу же приложил палец к губам. Но Карир не испугался. Он вообще не смотрел ни на меня, ни на Дарину.
Только на Милану. Как и его двойник в иной реальности.
Мы с Дариной остановились.
А Милана подошла к песочнице. Карир встал и серьёзно посмотрел на неё.
— Здравствуй, — сказала Милана. — Ты когда-то потерял. Но это твоё.
Я не знал, как это будет. Я вообще не понимал, как можно передать усвоенный смысл.
Видимо, это сделал её Высший.
Милана протянула руку. На ладони сверкнул кристалл — прозрачный, чистый, ослепительный, будто звезда.
Маленький тэни бросил совок. Взял кристалл, очень бережно.
И тот исчез в его пальцах.
Тому, кто создал смысл, не надо закачивать его в кровь. Он и так его.
— Карир… — сказал я, подходя и наклоняясь над ним. — Он твой. И он очень хороший. Но ты всё равно не должен объединять всех. Мир умирает, когда в нём нет конфликтов.
Беловолосый малыш внимательно посмотрел на меня. Потом шкодливо улыбнулся. И, быстрым движением засунув палец в рот, мазнул им меня по лбу.
— Да тьфу на тебя, — сказал я. — Стараешься тут, Вселенную спасаешь… Умей остановиться вовремя!
«Ещё посмотрим», — пронёсся у меня в голове ехидный ответ.
Карир сел и, утратив к нам интерес, принялся копать песочек.
Нет, я почти уверен, что, если Вселенной когда-то настанет конец и её придётся перезапускать, — так это не по злой воле, а из чьих-то наилучших побуждений.
— Ты как? — спросила Дарина с тревогой.
— Ну не знаю, — Милана развела руками. — Если честно… Стало легче.
— Неважно, кто из нас основа, — попытался я утешить её. — Уверен, мы будем вместе! В будущем.
