Ещё вопрос — почему здоровье рыцаря на 38-м чуть ли не больше здоровья паладина на 45-м? Здесь есть какая-то взаимосвязь?..
Активировав «плащ» и ауру, я спрыгнул с ветвей и атаковал рыцаря, тут же перейдя в боевую трансформацию, сразу начавшую потреблять мою шкалу крови. Небольшое волевое усилие и время вокруг замедляется ещё сильнее, — сверхъестественные рефлексы — позволяя мне без вреда для себя атаковать противника с огромной скоростью. Правда… Увеличившаяся скорость падения шкалы крови не радовала. У трупов-то её не выпить.
Конечно я мог бы пользоваться одним трансом, но сам по себе он не давал такого преимущества в скорости перед противником, позволяющего наносить всего по 30–50 урона за удар, но в секунду этот урон равнялся порядка пятисот единиц! Без учета критических ударов, которые возносили урон до восьмисот-девятьсот в секунду. В среднем, конечно же. Покосившись в логи, я мысленно выматерился — аура не действовала на противников. Ну ещё бы, они ведь не живые… Идиот.
В следующую секунду мне пришлось буквально изворачиваться буквой «Зю», чтобы увернуться от сразу двух (!) угольно-черных стрел. На полянке появилась пара лучников. А где лучники, там и собачки…
«Ребят, вас здесь не слишком много?..» — пронеслась мысль, прежде чем я активировал «Клинки Тьмы» и атаковал рыцаря со спины, нанося двойной урон и наконец добивая его. Хоть немного полегче будет.
Не оставаясь на месте ни секунды, я бросился к ближайшему дереву и прыгнул… В другую сторону. Опыт боев с собачками говорит о том, что ловить в прыжке они горазды. Сразу две объятые черным дымом тени пронеслись мимо.
«Неудачники…» — пронеслась мысль.
В следующую секунду я налетел со спины и, перехватив кинжалы обратным хватом, атаковал, уподобившись швейной машинке, снижая здоровье целей. Полностью скрытый от лучников воителями, медленно, словно в замедленном режиме, бегущими ко мне. Ну-ну…
Тихий шелест появившегося на полянке портала заставил сжать зубы. Ур-роды.
Покончив с гончей, я бросился было в сторону, однако черная оперенная стрела оказалась быстрее. Плечо ожгла вспышка боли.
ДА ВЫ ОХРЕНЕЛИ?!
Благодаря вампиризму, у меня ещё было здоровье — аж семьсот единиц. Другое дело — это всего один выстрел в плечо. Даже не в грудь, не в голову. В плечо!! А умирать не хотелось — неприятно это, мягко говоря. Впрочем, даже если меня и отправят на перерождение, я им всё равно хорошенько задам перед этим.
— Век помнить будете, твари, — прорычал я и бросился к приближающимся воителям. Самоубийство? Думаю, да.
Поднырнув под топор, я вонзил кинжал в подбородок противника, выбивая критический урон, после чего картинки замелькали перед глазами. «Потрошитель» исправно работал, а я, к своему удивлению, осознал, что моё здоровье медленно восстанавливается, питаемое моим уроном, а вот здоровье врага уверенно падает…
Мой «танец» прервал паладин 45-го уровня, появившийся внезапно. Должно быть тот самый. Закованный в угольно-черные латы, вооруженный огромным мечом, пылающим черным пламенем, и надежно защищенный треугольным щитом, прикрывающим весь корпус. Он атаковал внезапно, заставляя уклоняться от своего гигантского — для меня — меча. А заодно вынуждая подставляться под выстрелы лучников.
И вновь пришлось совершать немыслимые пируэты, разминаясь с зачарованным клинком буквально на миллиметр. Попутно увернулся от прыжка гончей, получившей пинок вдогонку и улетевшей в кусты. Ибо нефиг.
Разорвав дистанцию с паладином, я запрыгнул на ближайшее дерево и, оценив диспозицию, длинным прыжком перемахнул через всё поле, приземляясь возле лучника, не позволяя больше ему атаковать себя. Пляска возобновилась. Только теперь мне приходилось уворачиваться сразу от четырех врагов — от короткого меча лучника в ближнем бою, топоров воителей и чудовищного клинка паладина. И любой удар мог стать последним…
Что такое, когда жизнь висит на волоске? Когда одно неверное движение может привести к гибели. Ты полностью сконцентрирован даже не на бое, а на работе. Тяжелой, изнуряющей работе. Словно ювелир, огранивающий микроинструментом драгоценный камень, нанося письмена на изумруд. Одно неверное движение и всю работу придется начинать сначала. Он предельно собран, сконцентрирован настолько, что не замечает происходящее вокруг. Окружающего пространства больше нет. Есть только Мастер, его инструменты и Камень. Так было и у меня: есть только я, мои кинжалы и оружие противника. Самих противников не было. Какой смысл смотреть на врага, если смерть несет оружие в его руках? Уклониться, отклонить кинжалом, резануть по кисти или воткнуть лезвие в горло. Присесть, активировать «Клинки» и нанести сильнейший удар, после чего вновь возобновить Танец Смерти.
Умения применялись, как само собой разумеющееся. Я не смотрел на уровень здоровья или даже маны, доверившись чутью и применяя тогда, когда знал — будет ещё достаточно хитпоинтов после применения «Клинков».
Через некоторое время оружие противников пропало из виду. Всё, кроме одного. Огромный, пылающий черным пламенем меч. И собственный кинжал, выбивающий от силы десять единиц урона. Даже при нанесении удара в черный провал шлема.
Шкала крови давно дошла до нуля, но это было и не важно — боевая форма никуда не делась, а повышенная скорость ударов не была нужна. Раз в определенное время противник резко ускорялся, нанося или вертикальный или горизонтальный удар — в эти моменты, каким-то шестым или даже восьмым, десятым, двенадцатым чувством, я активировал «рефлексы» и немыслимо изворачивался, буквально на волосок разминаясь со смертью. Да, я теперь не мог уйти полностью в транс, но рефлексы не являлись умением — это навык. Навык работающий постоянно, совсем как обычные человеческие рефлексы, приобретенные со временем. Если ты сотни раз делал один и тот же блок, защищаясь от удара, то, когда в бою будет нанесен этот удар, ты не задумываясь применишь блок.
Уйдя в сторону от очередного «суперудара», я с какой-то запредельной ненавистью активировал «Клинки» и вонзил объятый черно-фиолетовым пламенем кинжал в провал шлема. Тьма внутри заполыхала ярко-фиолетовым пламенем. Истошно завизжав, как заправский Назгул, паладин схватился за голову руками. Впрочем, так и не выпустив меч. В следующие секунды, огонь объял его голову, а после и фигуру. Через десяток секунд всё было кончено. Пустой доспех с выгоревшей внутри сущностью рухнул наземь.
Сплюнув, я уловил краем глаза мимолетное движение. Повернув голову, я замер как вкопанный. Черная, объятая тьмой гончая уже совершала прыжок. Оскаленные белоснежные зубы, слюна, капающая на землю, и черные, словно два омута глаза. Мозг осознавал опасность, но измученное тело отказывалось шевелиться… Я как кролик замер перед неминуемой смертью. Метнувшаяся слева тень сбила гончую. Два зверя покатились по земле.
В следующую секунду, превосходящий противника массой, Инь вцепился в горло проклятого питомца и с противным влажным хрустом повернул голову, ломая гортань и добивая тварь. Выпрямившись, он радостно оскалился и, виляя хвостом как верный пёс, подбежал ко мне, требуя ласки и внимания.
