Наверное, я кричала, потому что в какой-то момент Касим закрыл мне рот ладонью. Вероятно, норовила упасть, так как он уложил меня грудью на комод, заставив ладонями упереться в стену. Я просто растворилась в этом животном акте совокупления. Это был не секс и не занятие любовью, а некий транс, в который впадаешь, когда тебя переполняют ощущения. Когда удовольствие граничит с болью, но ты не хочешь, чтобы это заканчивалось. Потому что снова и снова взлетаешь на вершину, на которой тебе дают побывать всего пару секунд, чтобы хватануть воздуха пересохшими губами, а потом эта сладкая пытка продолжается. Я, кажется, даже охрипла. Каждый толчок был сильнее предыдущего. Каждое слово впечатывалось в сердце и мысли. На теле наверняка оставались отметины от крепкой хватки сильных рук, а кожу головы саднило от того, как Касим тянул меня за волосы.
– Ох, Касим, – хрипела я, когда большая ладонь покинула мои губы. – Касим!
Я не знала, о чем хотела попросить. Все, что могла, – это снова и снова повторять его имя. Облизывать губы и кусать их практически до крови. Царапать стену и просто пытаться остаться в сознании.
– Вот так, девочка моя, еще разочек. Ну же, Алсу! – рыкнул он на меня, сжав грудь через ткань свитера. Слишком чувствительную грудь, которая налилась и горела от возбуждения.
И я взорвалась еще раз. Тело дрожало и уже превращалось в бескостную массу, которая держится на ногах только благодаря тому, что Касим удерживал меня за талию. Последние несколько толчков – и Касим замер. Я чувствовала, как он изливается внутри меня. Слышала его надсадное, хриплое дыхание. Все. Теперь можно было пытаться вернуться в реальный мир. Мне нужно было в него возвращаться, только я не понимала, как. Мне казалось, сегодня мы пересекли некую черту, и назад дороги уже никогда не будет. Я пока еще не знала, к добру ли это, и должна ли я корить себя за то, что этот акт совокупления принес мне удовольствие. Но в тот момент я с ужасом поймала себя на мысли, что повторила бы это, и не раз.
– Добрый вечер, Алсу, – тихонько произнес Касим, целуя меня в затылок.
– Добрый вечер, – шепотом ответила я.
Касим медленно выпрямился, а потом развернул меня лицом к себе и усадил на комод. Я с облегчением выдохнула, потому что ноги так сильно дрожали, что я не смогла бы выстоять на них даже минуту. Касим стянул с моих ног остатки одежды, оставив сидеть только в свитере и бюстгальтере, а потом встал между разведенных в стороны коленей. Я зарылась носом в изгиб его шеи, пряча пылающие щеки. Мне было стыдно не за то, чем мы занимались, а потому что мне понравилось то, как это было. Быстро, жестко, совершенно необузданно и по-животному.
– Посмотри на меня, Алсу.
Я подняла голову, еще сильнее заливаясь краской, когда наши глаза встретились.
– Я сделал тебе больно? – В ответ качнула головой, потому что во рту так сильно пересохло, что, казалось, я не смогу произнести ни звука. – Не обидел тебя? – Я снова покачала головой. – Прости, если это тебя унизило.
– Совсем нет, – тихо произнесла я, пересилив ощущение песка в горле. – Мне… понравилось.
Внезапно мне захотелось плакать от стыда за свои предпочтения. Наверное, это было неправильно, но Касим учил меня, что то, что происходит за закрытыми дверями спальни, неправильным быть не может. Что все, происходящее по доброй воле супругов, угодно Всевышнему.
– Ты обещаешь сказать мне, если тебе что-то не понравится?
– Обещаю, – ответила я.
Касим наклонился и очень нежно поцеловал меня. Наши губы порхали, лаская и разговаривая на известном и понятном нам обоим языке.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
– И я тебя люблю.
Муж снова прижал меня к себе.
– Я не всегда нежен, и иногда мне надо так.
– Я понимаю.
– Не хочу, чтобы понимала. Хочу, чтобы чувствовала.
– Я чувствую.
– Только не ломай себя под мои желания.
– Мне не приходится. Похоже, ты просто открываешь во мне новые грани.
Касим хмыкнул.
– Не жена, а коробочка с сюрпризами.
Я улыбнулась. Кажется, я была такой коробочкой не только для него, но даже для самой себя. И сколько же всего мне еще предстояло открыть в себе с его помощью?
Глава 37
– Сегодня в обед поедем смотреть дом, – произнес Касим, блокируя экран планшета и поднимая на меня взгляд.
– Я пока не уверена, у меня много пациентов. Ты же знаешь, перед Новым годом все стараются подлечить старые болезни, чтобы с чистой совестью наслаждаться праздниками, – улыбнулась я, допивая кофе.
– Но обед-то у тебя все равно будет. Мы успеем за час.
– Посмотреть дом за час? – удивленно спросила я. – Да как его за час посмотреть, Касим? Или это очень маленький дом?
– Маленький нельзя, мы планируем много детей.
Я прищурилась.
– Как много?
– Если не считать того, которого ты уже носишь, то еще, наверное, четверо, а то и пятеро.
Мои брови подскочили сами собой.
– Не перебор?
– Ну мы же это обсуждали.
– Но не шестеро же, Касим. Твоя мама родила пятерых, и все счастливы. У тебя и так большая семья.
– Я хочу свою большую, – твердо ответил он, сделав акцент на слове «свою».
Я покачала головой. Переубеждать его было бессмысленно. Все, что я могла сделать в этой ситуации – это не подпускать к себе мужа в период овуляции, потому что дай Касиму волю, он будет требовать, чтобы я рожала каждый год, как наложница в гареме.
– Давай перенесем осмотр дома на субботу, – я перевела тему, отдалившись от опасной. Все, что касалось семьи, для Касима было незыблемо и свято, спорить с ним было просто бесполезно.
– Хорошо. Тогда освободи субботу, я попрошу риелтора назначить на этот день просмотр всех домов, которые она для нас подобрала.
– Она? – внутри неприятно кольнуло.
Касим приподнял одну бровь.
– Она. Что-то не так?
– Нет, все хорошо, – пробубнила я, опуская взгляд на тарелку с овсянкой.
– Алсу, посмотри на меня. – Я подняла голову. – Мы договаривались, что обо всем говорим открыто. Что тебя беспокоит?
– Ничего, это глупости.
– Хочу слышать даже глупости. – Я молчала. Ну как я должна была сказать ему о своей ревности? Касим протянул руку. – Иди сюда. Давай, Алсу, – поторопил он, когда я не сдвинулась с места.
Я встала и подошла к мужу. Касим отодвинулся от стола, выставил колено и, потянув меня за талию, усадил на него. Перебросив мои волосы на другое плечо, Касим погладил пальцами край моей челюсти.
– Говори.
