Гаше с удовольствием принимает дядю у себя в Овер-сюр-Уаз: «случай Ван Гога», о котором он так много слышал, представляется ему довольно любопытным. Винсент в глазах доктора — интересный пациент: он страдает от нервных срывов, но их легко держать под контролем, используя настойку листьев наперстянки, показанную при эпилептическом и компульсивном расстройстве. Ван Гог — художник-одиночка, одержимый желанием рисовать. Гаше с удовольствием дискутирует с ним об искусстве и дает рекомендации относительно новых мест и сюжетов — более того, он сам готов выступить в роли модели.
Я написал портрет Гаше — он сидит с меланхоличным, скучающим выражением, некоторым оно, быть может, покажется ухмылкой. Как бы то ни было, я убежден, что, в отличие от безмятежных образов на античных портретах, лицо современного человека пронизано экспрессией и страстью, каким-то напряженным ожиданием, граничащим с криком отчаяния. Грусть в нем сочетается с мягкостью, ясностью и мудростью. Я намерен сделать еще несколько портретов — думаю, это будут сильные работы.
Доктору посвящены две картины: он сидит, подпирая щеку рукой, скривившись в скучающей гримасе; на столе лежат книги и ветка наперстянки. Винсент пытается передать грусть и разочарование человека, занятого нелюбимым делом: вместо лечения пациентов он хотел бы посвящать все время рисованию. Гаше даже придумал себе псевдоним — Поль фон Риссель и так подписывает свои картины — пейзажи и натюрморты, довольно примитивные.
Не думаю, что стоит надеяться на доктора Гаше. Во-первых, он, похоже, болен еще больше, ну или, во всяком случае, не меньше моего. Когда слепой ведет за собой слепого, оба рискуют угодить в пропасть.
Тео, по-видимому, не придает значения сомнениям Винсента — он всячески пытается их развеять, считая, что в Овере состояние брата стабилизируется.
В поисках равновесия
Чтобы избежать новых приступов, Винсент решает загрузить себя работой по максимуму. Он бросил пить и старается соблюдать размеренный режим, превращаясь в методичного работника искусства — казалось, от былого буйства и кошмаров не осталось и следа. В последние недели своей жизни Ван Гог как никогда продуктивен: он создает по нескольку полотен в день: в общей сложности восемьдесят работ за два с лишним месяца. В основном это этюды, поиски творческих решений для пейзажей и предметных композиций, однако в некоторых произведениях он достигает поистине новых высот. Сложно обвинять отца в том, что он не прислушался к жалобам дяди и убедил его остаться: ничто не предвещало трагической развязки.
Овер — маленький городок в часе езды от Парижа, настоящий рай для художников: извилистые поля, живописная речка и колоритные местные жители не раз становились предметом внимания импрессионистов. Буколический
[6] облик местечка — коттеджи с соломенной крышей и неспешное течение реки Уаз — не мог оставить Винсента равнодушным. Он довольно скоро освоился и разгуливает по поселку — всегда одними и теми же маршрутами, в одно и то же время. Каждое утро дядя выходит из дома с мольбертом, палитрой и маслом и работает на пленэре, вне зависимости от погоды — его не пугает ни проливной дождь, ни палящий зной, ни кромешная тьма. Он наслаждается вновь обретенной свободой, словно зверь, которого выпустили из клетки.
Местные любезно проводили меня в излюбленные места Винсента, в первую очередь в гостиницу, где он остановился, — пристанище художников, настоящий приют спокойствия и вдохновения.
Я был растроган.
В Оберж Раву ведет прямая дорога: дядя встает в пять утра и отправляется рисовать, в полдень возвращается на обед, а во второй половине дня работает в так называемой комнате художников на первом этаже, недалеко от входа. Вечером ужинает в компании других постояльцев и около девяти ложится спать. Он воздерживается от алкоголя и пребывает в хорошем настроении. В гостинице проживают еще два художника — голландец Антон Хиршиг и испанец Мартинес де Вальдивиелсе, они часто собираются все вместе, чтобы побеседовать об искусстве. Нетрудно догадаться, что владельцы отеля позируют Винсенту: он изображает госпожу Раву за фортепиано и вдохновляется невинным обликом ее тринадцатилетней дочери Аделины — в качестве вознаграждения за длинные сеансы он дарит им копии портретов. Размеренный ритм жизни способствует улучшению эмоционального состояния Ван Гога и положительно сказывается на творчестве.
Я стараюсь жить сегодняшним днем. Погода стоит великолепная. Здоровье тоже пошло на поправку: я ложусь спать в девять и встаю в пять почти каждый день. Очень надеюсь на радостную встречу после моего долгого отсутствия. И еще надеюсь, что моя кисть здесь станет увереннее, чем была до отъезда в Арль. Синьор Гаше исключает рецидивы болезни и уверяет, что на данный момент все идет отлично.
В июне Тео и Йоханна едут в Овер — навестить Винсента. Меня они тоже берут с собой.
Дядя встречает нас на вокзале, держа в руках подарок — гнездо, о котором я уже рассказывал: я бережно храню его с тех самых пор. В маленьком городке в окрестностях Парижа дядя вспомнил увлечения своего детства, те счастливые годы, когда он лазил по деревьям и собирал гнезда. Это позволило ему вернуться к давним сюжетам: теперь, по прошествии лет, они выходят легко и непринужденно. Глубокая и искренняя любовь к природе всегда жила в сердце Винсента.
Я часто, очень часто думаю о твоем малыше и жду не дождусь, когда он вырастет и сможет приезжать в деревню. Деревня — идеальное место для ребенка. Как бы я хотел, чтобы вы с Йоханной навестили меня вместе с сыном во время каникул, вместо того чтобы ехать в Голландию, как обычно.
Мама с папой приняли его приглашение.
У меня не осталось воспоминаний о том дне, когда мы вчетвером гуляли вдоль берегов Уаз, однако моя мать не раз мне о нем рассказывала. Это была ее последняя встреча с Винсентом: он был спокоен, ласков и, казалось, наконец обрел внутреннюю гармонию.
Откровения
Переживая заново давно забытые чувства, Ван Гог решает сделать шаг назад, к старым сюжетам. В разговоре с Тео он признается, что хотел бы вновь обратиться к копированию рисунков из книг по анатомии, над которыми провел немало бессонных ночей в начале творческого пути.
Дядя пытается найти опору, нащупать ориентиры, что помогут ему уверенно продолжать карьеру. Выработав собственный творческий почерк, он желает вернуться к базовым принципам и упорядочить полет фантазии выверенными, сознательными движениями кисти. Он боится, что импровизация обернется для него блужданием впотьмах.
Пришли мне их как можно скорее — я бы очень хотел заново попытаться скопировать карандашные этюды Барга, особенно обнаженные фигуры. Я проделаю эту работу довольно быстро, все шестьдесят листов за месяц — прошу тебя прислать мне экземпляр и обещаю не замарать его и не испортить. Если я сейчас не займусь изучением пропорций и человеческого тела, то в будущем у меня возникнут трудности. Надеюсь, ты не сочтешь мою идею абсурдной или бесполезной.
