– Ну не делай из меня сказочного мудака, дорогая, – тормозит меня жестом Макс. – В этой проблеме виновата только ты сама.
– Макс… – я мотаю головой, закрывая уши, – хватит, Макс. Просто с меня достаточно. Мы общаемся с тобой, как инопланетяне. Ты хоть иногда думай, что говоришь. Я не твой деловой партнёр. Я женщина, которая к своему сожалению тебя когда-то очень сильно любила.
Мы замолкаем, потому что со стороны лестницы снова слышатся шаги.
Возле нашего столика появляется пара официантов. Один расставляет бокалы, разливает вино и зажигает на столе свечи. Другой, тот что принимал заказ, осторожно отодвигает в сторону пачку денег и опускает перед нами блюда.
– Телячий медальон с томатами черри, руколой и страчателлой, – представляет он содержимое наших тарелок. – От шефа. Приятного аппетита.
– Спасибо, – чуть улыбаюсь официанту.
Макс же наоборот давит их строгим взглядом, под которым парни теряются и от греха сбегают, выполнив необходимый минимум.
– Хорошо, Ася, – возвращает взгляд на меня. – Я хочу поговорить с тобой, как с женщиной…
– А как с женщиной, – строго прерываю его. – Нам с тобой не о чем разговаривать.
Глава 16. Гордая кошка
Макс
Ужин проходит совершенно не так, как я запланировал.
Прояснившиеся обстоятельства нашего расставания выбивают меня из коллеи и заставляют чувствовать себя обворованным! На долбаных пять лет… Без неё.
И это ещё хорошо, что Ася у меня разборчивая девочка.
А если бы она вышла замуж? Родила детей? Если бы зашла за эту черту недосягаемости от меня? Что тогда?
Она никогда не предала бы семью…
Внутри себя я истерично разношу все, что попадается под руку, а внешне я спокоен и пытаюсь найти хоть малейшую зацепку, чтобы Гордеева сейчас не встала и не ушла.
И это просто неподъёмно сложно, когда ты не имеешь на человека никаких прав и адекватных рычагов.
Снова шантаж?
Окей. Но если первый раз у меня вышло красиво выкрутиться, то второй раз точно не прокатит. Очков перед Асей не прибавит.
Найти другую? Да ты что, родная! Я уже находил. Меня тошнит от них.
А ещё я поцеловал тебя всего несколько минут назад. И хочу ещё. Прямо сейчас. Обещать все что угодно, и чтобы можно было наконец-то прикоснуться к твоему телу без жести.
Ася вытирает лицо от следов помады влажной салфеткой.
– Вот, возьми, – передаёт мне упаковку салфеток и зеркало.
Остервенело тру красную субстанцию по лицу и экстренно соображаю, что сейчас говорить вообще.
– Объясни, – прошу я ее, возвращая предметы. – Почему нам не о чем разговаривать?
– Потому что я боюсь снова впускать тебя в свою жизнь, – отвечает она тихо и просто. – Я тогда почти не выжила.
– Я осторожно зайду… – отвечаю ей в тон и облизываю губы, чувствуя, как разгоняется сердце.
– Ты уже заехал танком, – ухмыляется она. – Просто удача, что ничего не разбил.
– Давай мы сейчас просто поедим, – прошу я ее. – Попробуем поговорить. И дальше…
– Давай поедим, – сдаётся Ася.
– Тогда давай за мир, – поднимаю я бокал, все ещё не веря, что Гордеева хоть и не сделала шага на встречу, но и не убежала.
– За перемирие, – поправляет она меня, беря в руки свой бокал. – Без «дальше».
Игнорирую ее последние слова.
Делаем по глотку.
Я не знаю, как мне это удаётся, но мы действительно уходим от опасной темы и какое-то время просто болтаем о разной ерунде, которая нас связывает. Кушаем творение местного шефа и пьём вино.
Ася даже несколько раз вполне искренне смеётся.
– А ещё, – чувствуя ее легкость, я смеюсь вместе с ней, – Я как-то бросил Нелли посреди улицы в Париже и побежал за девушкой, потому что мне показалось, что она – это ты… – осекаюсь, видя, как улыбка стекает с лица Аси.
Господи, ну какой я идиот!
– Почему ты разводишься с женой? – спрашивает и нервно делает глоток из бокала.
– Потому что наш брак насквозь фальшивый. – Отвечаю ей. – Нас попросили пожениться родители. На тот момент мы просто спали с друг другом и не искали высоких отношений. Получилась из это подхода полная задница.
– А что ты делал в клинике? – Ася врезается мне в лицо своим внимательным взглядом.
– Брал справку о том, что Нелли не может иметь детей. – Отвечаю честно. – Наши родители ставили условием брака рождение наследника. Тогда и Нелли и я получили бы большие суммы денег. Они мне не нужны.
– Бедная женщина, – совершенно неожиданно для меня Ася закусывает губку и качает головой.
– Почему? – не понимаю я этой жалости.
– Это очень грустно, когда женщина лишается своей природы, – говорит она. – Моя крестница Лиза, – на лице появляется воодушевление, – девочка, правда, сейчас уже большая. Почти четыре. Так вот, когда она родилась, даже пахла по особенному. Сладенько так. Я ее в пятку целовала. Вот… – Ася вспыхивает смущением. – Я просто к тому, что жалко, когда нет маленького в семье…
– Нет, Ась, – я прерываю ее. – Ты не так поняла. Моя жена слишком любит лёгкие наркотики, алкоголь, сигареты и свою фигуру, чтобы рожать. При этом она страшная эгоистка и истеричка.
– А ты – белый и пушистый? – прищуриваются Ася.
– Нет, – жму плечами. – Я – мудак. Потому что смотрел за женой откровенно плохо. И забил на неё большой…
– Ладно… – она перебивает меня и снова тянется к своей сумочке. – Ты извини, спасибо за ужин, за разговор, но мне и правда пора…
«Дурак!» – мысленно издаю стон. – «Нафига я все это с ней обсуждаю! Как нас вообще занесло в эту тему!»
– Ась… – делаю попытку остановить.
– Завтра рабочий день, – она упрямо встаёт на ноги.
Как отпустить? Я же не могу!
– Я вызову такси. – Говорю таким тоном, после которого подчиненные обычно даже не решаются задавать вопросов. – Сначала отвезу тебя, потом поеду к себе…
– Нет, не нужно, – строго обрывает меня она. – Давай разные такси.
– Как скажешь, но плачу я, – рычу и стреляю глазами на рукотворный памятник нашего расставания. – Деньги забери, пожалуйста. Они твои. Может, пригодятся.
Оплачиваю счёт. Запихиваю стопку купюр в сумочку Аси самостоятельно, потому что она сама не берет, и мы спускаемся к выходу.
Забираю у замешкавшегося администратора Асину шубку и помогаю ей одеться.
Несколько секунд моего законного кайфа…
Я глубоко вдыхаю запах ее волос и не могу отказать себе в удовольствии провести пальцами по шейке.
