Я замерла, время превратилось в кисель. Словно во сне руки сами, подняли лук и натянули тетиву. Я прицелилась. У волка на загривке вздыбилась шерсть, клыки ещё сильней оскалились.
— Рррррр
И в миг, когда он готов был прыгнуть, а я спустить стрелу прямо ему в сердце, я опустила лук.
— Ты за едой пришёл?
Услышав мой голос, зверь не прыгнул, но всё так же скаля клыки и утробно рыча не сводил горящих глаз.
— Иди бери, — медленно подняв руку указала на место запруды в реке, где лежала тушка глухаря. — Бери, и уходи. Мы не враги, нам делить нечего.
Я наверно спятила, раз решила поговорить с волком. Но сейчас это не казалось чем-то странным. Наоборот, было чувство, что волк понимает. Не сводя с меня настороженного взгляда, зверь попятился, а потом стремглав развернувшись, одним прыжком подскочил к реке, ухватил зубами свёрток с птицей и ломая кусты удрал в лес.
Постояв немного и прислушиваясь, не вздумает ли вернуться, подождала, пока в лесу опять стихнет, сунула стрелу в колчан и вернулась к сушняку. Какой тут спать. Чувствуя, как начинает потряхивать от пережитого испуга, подобрала мешок, сунула в него одеяло и не углубляясь в лес, быстро зашагала по берегу реки, всё ускоряя шаг, пока не сорвалась на стремительный бег.
В какой-то момент, берег стал обрывистым, коса уходила под воду и пришлось карабкаться наверх, и дальше я бежала уже не разбирая дороги, пока не выбилась из сил, а когда остановилась, меня со всех сторон окружали высокие сосны. Их густые кроны скрыли небо и звёзды, только взбудораженные моим появлением светлячки носились над зарослями папоротника, давая возможность хоть что-то рассмотреть. Приметив разлапистую сосну полезла наверх, повыше от волков и прочей напасти.
Залезть во тьме на дерево оказалось не так то просто. На гладком стволе было трудно зацепиться. Мешок стал просто неподъёмным и камнем оттягивал и без того ноющие плечи. Лук и колчан со стрелами цеплялись за сучки и ветки и я боялась порвать тетиву. И еще волосы. Собираясь в дорогу, я заплела их в две косы, мне казалось, так я похожа на деву воительницу из тех историй что бродячие сказители рассказывают внемлющей от восторга ребятне. Но сейчас, я наверно зацепилась косами за всё что только можно. Утром буду похожа на ежа, с торчащими из волос иголками.
Забравшись на боле менее удобную развилку, с трудом перетянула мешок со спины на грудь, вынула из него верёвку и крепко примотала себя к стволу. Теперь во сне не свалюсь и не сломаю шею. Было ужасно неудобно, но я так устала, что наверно смогу спать даже если окажусь примотанной к этой сосне головою вниз.
Только поспать не довелось. Было холодно и страшно. Совсем не так я представляла своё приключение и уж точно не думала что до конца дня окажусь на дереве посреди дремучего леса. Обхватив ствол я, то впадала в полудрёму, то рывком просыпалась от малейшего шороха. Чудилось что волк бродит у подножия дерева. Усталая, измученная, голодная и продрогшая до костей я благословила богов, когда под сенью леса стало сереть и защебетали птицы, приветствуя наступающий день.
Отмотав себя от дерева упаковала верёвку обратно в мешок и, вцепившись в ближайшую ветку, посмотрела вниз.
— Ой мамочки!
Земля была головокружительно далеко, локтей двадцать а то и больше. Правду говорят со страху и через широкий овраг перепрыгнешь и самую бурную реку переплывёшь, я вот на дерево забралась. Зато напрасно боялась. Здесь меня даже медведь не достал бы, но пора спускаться. Перекинув мешок обратно за спину, энергично потёрла руки, плечи и ляжки разгоняя застоявшуюся за ночь кровь и осторожно переставляя ноги и цепляясь за сучки и ветки, медленно спустилась вниз. Ступила на землю и без сил присела, привалившись к стволу сосны. Ноги не держали. Дождавшись пока дрожь уймётся, встала, отряхнулась, проверила лук и бодро зашагала на запад.
Через пару часов рассвело достаточно, чтобы понять, что иду в верном направлении. Даже если и не выйду к дороге, то ориентируясь по солнцу всё равно приду в Кряжки. А если вспомнить как я чесала ночью через лес, то может повезёт и уже сегодня буду ночевать в деревне. Сейчас, при свете дня, ночная встреча с волком вспоминалась как страшный сон. Если бы он не уволок мою птицу, я бы начала сомневаться, что это случилось на самом деле. Но урчащий от голода желудок был тому неоспоримым доказательством.
Набредя на ручей, от радости скатилась на дно оврага, упала на колени и зачерпывая сладкую ледяную воду от души напилась. Поплескала в лицо и пригладила торчащие дыбом волосы. Ничего, сейчас переведу дух, наполню кубышку из сушёной тыквы водой и причешусь, а то наверно похожа на пугало огородное. Достав гребень расчесалась и в этот раз мудрить не стала, заплела тугую косу и скрутила узлом под затылком.
— Кхм!
Резко оглянувшись, чуть не завалилась в ручей, увидев стоящего наверху оврага старика. Высокий с длинными белыми как лунь волосами, собранными от висков на затылке в хвост. Одет в тёмно-зелёную, явно не домотканую длинную рубашку, подпоясанную кожаным ремнём, коричневые шерстяные штаны и высокие сапоги. Обеими руками он опирался на выстроганный из палки посох, и глядя на меня весело улыбался.
— Доброе утро дедушка.
Я осторожно встала, не отводя взгляд от незнакомца.
— Скорее добрый день, — старик весело сощурился. — Век живу, а дурных девиц в лесу не видел, ты откуда будешь-то?
— Из Сборышей дедушка, мне в Кряжки очень надо, не подскажете дорогу?
— Глупая молодежь, всё вам дома не сидится. Ладно, пойдём, обедом угощу, а потом отведу в деревню.
И не дожидаясь моего ответа, развернулся, и растворился среди густых зарослей, словно его и не было. Схватив пожитки я резво полезла из оврага и поспешила за дедушкой. Я его узнала, деревенские мужики каких только баек не рассказывали об отшельнике живущем в лесу. Странный дед выручал в трудные минуты, всех кто умудрился попасть в беду. То среди болот тропу показывал, то от медведя спасал, то в избе своей привечал, не давая сгинуть в лютые морозы. Так и сложилась молва, что повстречать его в лесу большая удача.
Нагнав стрика, пошла чуть поодаль.
— Спасибо дедушка.
Старик от смеха зафыркал в бороду.
— Чего уж там, раз заблудилась, помогу, но ты точно домой не хочешь?
Я замотала головой. Несмотря на все злоключения домой возвращаться я не собиралась.
— Будь по твоему.
Пока шла по лесу за новым знакомым, диву давалась. Там где я видела непроходимые заросли, он находил тропу, где я думала придётся в овраг спускаться, за кустами оказывалось поваленное бревно а оказавшись на берегу неглубокой лесной реки с илистым каменистым дном, обнаружился брод из крупных валунов, разбросанных аккурат на ширину шага.
Старик, как заправский козёл проскакал по камням, постучав по каждому своей палкой и с улыбкой поманил меня.
— Давай, не пугайся, упадёшь в воду, дома просушишься, тут недалеко осталось.
