Малдон стряхнул мою руку и коротко хохотнул. Гнусный, глумливый смешок «малыша».
– Серьезно? А я думал, мы не грохнем этот мир, пока в нем живут наши дети.
Вот же скотина.
– Мои дети не живут в нем, – процедил я.
– Знаю. Но знаю и то, что сразу после их смерти ты отправился к Сумеречным вратам и отыскал Воронью лапу. Ну да, ты любишь представлять дело так, будто старикан сам пришел к тебе. Но мне-то известно: приполз к нему ты. Разве нет?
– И?..
– Ты мог продать свою жизнь только за одну цену. Что угодно – если не для себя. Слишком уж ты ненавидишь Рихальта Галхэрроу. Потому и цепляешься за любовь к мертвой женщине и не хочешь принять Валию. Мертвых любить безопасно. И уж точно невыгодно.
Паршивец умел хорошенько поддеть. Но я любил Эзабет больше всего на свете. Наверное, больше, чем своих детей. Хотя… как я любил их? Когда они были живы, у меня почти не находилось для них времени.
– Все осталось в прошлом, – сказал я.
Малдон рассмеялся.
– Если бы осталось, то мы бы сейчас не ехали навстречу Глубинному императору и его армии. Да-да, я тоже чувствую Глубинных королей. Они – одно целое, хоть и считают себя разными личностями. Остаток Шавады во мне ощущает приближение Акрадия. Не беспокойся, я не расскажу остальным. Эти люди не так одержимы разрушением, как я. Узнай они, против чего вышли, понеслись бы назад, поджав хвосты. Им захотелось бы найти другой способ победить. Но шанс у нас последний, причем именно теперь. Игра предстоит отчаянная и жуткая. Ты сам взялся играть только потому, что Воронья лапа обещал воскресить твоих детей. Верно?
Эх. Паршивый мелкий умник. Я ведь никому не говорил, за какую цену продался Безымянному, из-за чего делал с людьми скверные вещи и выполнял приказы, не вполне сочетаемые с идеей всеобщего блага.
– Да, – нехотя подтвердил я. – Воронья лапа поместил души моих детей в тела, которые иначе появились бы на свет мертвыми. Я не знаю, где они теперь, что за имена носят, пережили ли младенчество. Ничего не знаю. Но шанс они получили. В новых телах дети никогда не узнают меня и не вспомнят, какими были прежде. Но это не важно. Главное, у них появилась новая жизнь.
– А ты уверен, что Воронья лапа выполнил обещание?
– Нет. Вероятно, он просто навешал мне на уши лапши. А я, получив метку ворона, служил ему за эту ложь. Ну и пусть. За одну только надежду можно заплатить жизнью.
Мы помолчали. Тонкая песчаная поземка крутилась у копыт коней, скрипели колеса фургонов.
– Хорошо, что ты рассказал мне, – наконец заявил Малдон. – А то потом бы уже не получилось.
– Почему?
– Ты уходишь. Разве не понятно?
Но я уже потерял интерес к разговору. Рядом с нами маршировал легион – призраки в мундирах тридцатилетней давности, с оружием на плечах. Третий батальон, оставленный мной в Адрогорске, снова шел бить драджей. Я салютовал им, приложив ладонь ко лбу, и все отвечали мне. Мои люди вернулись, чтобы посмотреть, как мы уходим в никуда.
– Нет, – сказал я. – Здесь нет границы между призрачным и реальным. Морок не знает ее.
Впереди из песка поднималась каменная лестница с гладкими ступенями. Венчалась она аркой портала, ведущего неведомо куда.
Иногда Морок прост. Там живут твари, желающие сожрать тебя, даже когда они не очень голодны. Там есть большие кучи песка и камней, провалы, поля травы, жаждущей твоей крови. Расколотое небо издает много странных звуков, но к ним привыкаешь. Скверная магия, застоявшаяся после апокалипсиса, просачивается в тело, во рту появляется кислый привкус, ноздри воспаляются. Но и к застоявшейся магии можно приспособиться.
Я дал колонне знак остановиться.
Арка была здесь не к месту, как ворон в голубятне. Она будто касалась моих рук и плеч невидимыми щупальцами, тянула к себе. Лошадь, и так не слишком меня любившая, недовольно фыркнула.
– Что это? – спросила поравнявшаяся со мной Амайра.
Я знал, что это. Нередко видывал такое в последние два года.
– Гробница, – сказал я и махнул рукой.
Фургоны, наконец, встали.
Арка была сделана из бледного камня, колонны ее толщиной могли сравниться с древними дубами. От земли к порталу вела сужающаяся кверху лестница, а сам портал просто висел в десяти футах над землей. В арке стояла темнота.
– Помнишь ту спиральную лестницу? – осведомилась Ненн. – Ох, и дерьмово же вышло!
– Мы потеряли там Дженнин, – напомнил я.
– Здесь? – спросила Амайра.
Она не слышала Ненн и подумала, что я говорю про этот портал.
– Нет, на спиральной лестнице, – пояснил я.
– На какой?
Ненн закатила глаза, Бетч покачал головой.
Мы наткнулись на ту лестницу пятнадцать лет назад. Тащились по Мороку и заметили на горизонте уходящую в небо линию. Подъехали ближе и обнаружили спиральную лестницу вроде тех, что в прежние века любили делать в замках. Я послал Дженнин обозреть с высоты окрестности. У основания лестницы на ступеньке кто-то нацарапал словно «нужник» и стрелочку, указывающую вверх. Тогда сильно дуло. Но Дженнин храбро пошагала по лестнице – и не вернулась. Мы подождали, покричали. Потом я и Ненн последовали за ней. Когда мы поднялись на двадцать футов, увидели вдруг те самые надпись «нужник» и стрелочку. И тут сверху пришла Дженнин.
– Оттуда здоровский вид, – сообщила она и проследовала мимо нас.
Мы бросились следом, но внизу ее не нашли. Дженнин не могла никуда деться, и мы опять поднялись. Она же снова спустилась и сказала про здоровский вид. Я хотел взять ее за руку и отвести на землю, но мои пальцы соскользнули. Дженнин шагнула и вновь исчезла за поворотом. Несколько раз я пытался остановить ее, но все было напрасно. Наверное, если бы кто-то из нас встал на ступеньку с надписью, то присоединился бы к Дженнин, попал в ту же пространственно-временную прореху и спускался до бесконечности. Полагаю, Дженнин все еще там, осматривает окрестности и возвращается вниз, ко мне, снова и снова.
Морок знает много способов завладеть человеком. Так, влекущий меня портал, безусловно, был очень опасным. Он часто возникал передо мной и, казалось, убеждал зайти.
Я спешился, встал на колени в песок, сосредоточился. Морок я понимал хорошо. Ощущал направление на кратер Холода, руины Адрогорска и Клира, и, конечно, на Бесконечную прорву, где я врезал в предплечье свою судьбу. Но этот портал не был фиксированной точкой. Земля не хотела рассказывать про него. Морок молчал, будто хотел что-то от меня скрыть.
– Объедем, – предложила Валия.
– Ну да, и подальше, – согласился я.
– Как думаешь, что там, за аркой? – спросила Амайра.
– Вряд ли что-нибудь хорошее, а может, попросту ничто.
