Подхватив мою собранную сумку, Марк вышел из палаты, а я посеменила следом за ним, минуя недовольные лица медицинских работников. Ну, ещё бы, я им прямым текстом заявила, что они не имеют никаких прав удерживать меня здесь, а если попытаются, то в следующий раз мы с ними встретимся в суде. И вот сейчас, в полном молчании, мы ехали по трассе, в который раз слушая мой звонящий телефон.
– Может, ответишь? – Марк посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
Я скривилась, но всё-таки послушалась и ответила на звонок матери.
– Ну, что-о? – обречено вздохнула я, слушая мамину тираду.
– Ты ещё не оправилась! Куда ты едешь? – возмущалась мама.
– Предлагаешь мне сейчас обратно возвращаться? – скривилась, встречаясь в зеркале с взглядом Марка.
– Вероника! – взвизгнула мама, так что мне даже пришлось отстраниться от телефона.
– Ладно, мам! – крикнула я. – Мы не скоро! Пока! – и сбросила вызов, продолжая смотреть на телохранителя. – Меня сегодня кормили ужасной молочной кашей, и больше в моем желудке ничего не было с самого утра. Так вот, к чему это я… давай поедим шаурмы?..
* * *
– А вот здесь поверни налево, – я сидела между сидениями и указывала дорогу Марку. – Сейчас мы чуть проедем вперед и увидим вывеску с большой шаурмой…
Телохранитель усмехнулся, но сделал все так, как я сказала, останавливаясь, наконец, у небольшого ларька, где делали самую вкусную шаурму в городе.
– Вот и приехали, – хлопнула я ладонями по сидению, собираясь выбраться из машины, как вдруг мужчина остановил меня.
– Сиди, я сам схожу, – сказал он. – Не хватало мне ещё, чтобы ты убилась где-то по дороге.
Я фыркнула, но ничего против говорить не стала. Я действительно едва ногами передвигала, не говоря о том, что каждый шаг приносил мне боль.
– Тебе с чем?
Я подняла глаза на брюнета и довольно улыбнулась.
– С двойным сыром.
Марк кивнул.
– С сыром, так с сыром, – пробормотал он и вышел из машины, шагая к ларьку, где была очередь всего из одного человека.
Я вздохнула и закусила губу, наблюдая за тем, как Марк то и дело поворачивается в сторону машины.
Что происходит со мной? Пару дней назад я готова была выцарапать этому типу глаза, а сейчас мы спокойно разговариваем и я даже не сержусь на его грубые выражения. Кажется, я очень сильно ударилась головой, иначе сложно все это объяснить. А ведь Марк хороший, даже заботливый, к чему были все эти глупые выпады с моей стороны, не понятно. Хотя нет, я знаю – папа приставил личного телохранителя, ущемляя мое личное пространство, гордость и независимость, вот и результат, только Молотов был тут не причем. Конечно, я какое-то время злилась на него за то, что он скинул меня в бассейн, но это все ерунда, ведь я действительно сама налетела на него и опрокинула сок на нас обоих. Да, я признаю это.
Ожидая сделанный заказ, Марк стоял и по-прежнему оборачивался в мою сторону, засунув руки в карманы брюк.
А он красивый, зараза…
Наконец, забравшись обратно в салон, Марк подал мне мой заказ, оставляя себе вторую шаурму. Довольно улыбнувшись и поблагодарив своего добытчика, я вцепилась зубами в лаваш, не сдерживая довольный стон.
Молотов засмеялся.
– Что? – я уставилась на него.
– Ничего, – ответил он. – Не думал, что ты можешь быть нормальной.
Моя бровь медленно поползла вверх.
– Нормальной? – переспросила. – А я все это время была ненормальной?
– Именно, – мужчина кивнул. – Ты вела себя как маленькая избалованная девочка и не видела очевидных вещей. Противилась воле отца и, собственно, моей.
Я перестала жевать и хмуро посмотрела на телохранителя.
– Не боишься, что я сейчас обижусь?
Марк обернулся ко мне.
– На правду не обижаются. Лучше оставайся такой, какой я сейчас тебя вижу. Ты производишь хорошее впечатление.
– Правда? – я опять откусила кусок. – С побитым лицом и шаурмой в руках?
– Ага, – кивнул Марк. – Это приятнее видеть, чем ненависть в твоих глазах.
Я проглотила еду и вытерла салфеткой перепачканные соусом губы.
– Прости.
Молотов снова обернулся ко мне, хотя сидел на водительском сидении в пол-оборота.
– За что?
Я пожала плечами.
– За то, что пролила тогда сок, – я скривилась. – За то, что трепала тебе нервы и не слушалась…
– То есть ты всё-таки признаешься в том, что это ты на меня налетела? – перебил Марк.
– Я извинилась, – напомнила.
– Тогда прости, что скинул тебя в бассейн, – кивнул брюнет.
– Ага, а за то, что в багажник меня кинул, извиниться не хочешь?
– Ты меня спровоцировала.
Я фыркнула.
– Ладно-ладно! Оба виноваты. Мир? – я машинально протянула мужчине мизинец. Марк усмехнулся, глядя на меня, но протянул свой в ответ.
– Мир.
* * *
После того, как Марк привез меня домой, отдавая в руки родителей, мне стало грустно, ведь я хорошо провела время с этим мужчиной, а сейчас все снова встает на свои места, так, как и было раньше. Не то чтобы мы стали с ним лучшими друзьями, но врагами уже точно не являлись. Мне было рядом с ним вполне комфортно и я не жалела о проведенном с этим чеовеком времени.
– Вероничка! – Нина Николаевна бросилась ко мне. – Бедная моя! Как же так? Бледная вся, темные круги под глазами!..
– Все хорошо, – как можно спокойнее произнесла я фразу, которую буду постоянно использовать в ближайший месяц, а может и больше. – Я в порядке.
Домоправительница качала головой и прижимала руки к груди, рассматривая ссадины на моем лице.
– Ты кушать хочешь? – спохватилась она. – Пойдем на кухню, я тебя покормлю!
Я обернулась на стоящего за моей спиной Марка и улыбнулась.
– Да нет, спасибо, – я снова посмотрела на женщину. – Мы шаурму ели.
Нина Николаевна опять охнула, всплеснув руками.
– Шаурма? Да разве ж это еда? Ника, испортишь себе желудок этой гадостью!
Я покачала головой.
– Покормите лучше Марка, а я не голодна, – ответила, переминая на месте с ноги на ногу, потому что было неудобно стоять.
– Я тоже не голоден, – подал голос мой телохранитель. – Спасибо за предложение, но я откажусь.
Папа и мама, молчавшие до сих пор, тоже решили заговорить с непутевой дочерью.
– Мне звонил твой лечащий врач и рассказал, что ты устроила в больнице, – отец подошел чуть ближе. – В кого ты такая упрямая и своенравная?
