– О чем ты? – как ни в чем не бывало, спросил брюнет, с неподдельным таким удивлением.
– Хватит прикидываться, – теряя терпение, спустилась еще на пару ступеней и остановилась. – Нам нужно поговорить! Сейчас же!
На мгновение, я испугалась собственной смелости, но быстро отмахнулась, решив, что ничего он мне не сделает.
Мужчина сложил руки на груди и прищурился.
– И о чем ты хочешь поговорить?
В глазах у него был такой холод, что я невольно поежилась, но сдаваться и идти на попятную не собиралась.
– Для начала – куда ты уезжал, и что с тобой случилось? – перед глазами предстал израненный мужчина, и в груди что-то болезненно сжалось от мысли, что все могло закончиться иначе.
Вильгельм вздохнул и положил левую руку на перила лестницы, будто стоять ему было тяжело.
– Я ездил на границу своей территории, потому что ее пересекла группа еретиков, – он помолчал. – Они нас и потрепали. Еще вопросы?
– Что у вас с ними за разборки?
– Старая и долгая история. Их не устраивает что я владею этими землями.
Ага, вполне похоже на правду. Ну, ладно.
– А почему ты избегаешь меня все эти дни? – я спустилась еще на одну ступень и расстояние между нами снова сократилось.
– У меня просто не было времени. Я не избегал тебя.
– Неужели?
Мужчина сверкнул своими медовыми глазами, и внутри меня что-то подскочило от этого взгляда.
– Ты права, нам нужно было поговорить еще в то же утро, когда ты проснулась в моей постели, – брюнет вздохнул. – Мне не следовало этого делать. Я заставил тебя. Такого больше не повторится. К тому же, ты еще совсем ребенок, а я так подло поступил с тобой.
Я закусила внутреннюю сторону нижней губы, но глаз не отвела. Может, в его словах не было ничего грубого или обидного, но почему-то захотелось его уколоть, как можно больнее.
– Ну да, ты прав, – я спустилась с последних ступеней и посмотрела на Вильгельма снизу вверх, вздернув подбородок. – Арина бы сама прыгнула к тебе в постель, без твоих стараний.
Брови мужчины медленно поползли вверх, и он сразу же захохотал, что для меня было полной неожиданностью. Перестав смеяться, он сжал в объятиях шокированную меня, прижимая к своей груди.
Я замерла, чувствуя такое приятное, почти родное тепло и знакомый, притягательный мужской запах.
– Глупая, ты не представляешь как ты мне дорога! Пока я был в отъезде я только и делал, что думал, как ты здесь, совсем одна. Я боялся, что мог обидеть тебя, ведь я был не так осторожен, как следовало бы, – он замолчал. – Я боялся, что, не поговорив с тобой, ты напридумываешь себе невесть чего и отношения между нами пойдут под откос.
– А я и напридумывала, – пробормотала я, пытаясь выбраться из мужских объятий, но он не позволил. – И мои фантазии тебе не понравились бы.
– Верю на слово, – Вильгельм погладил меня по голове и отстранился, все еще держа руки на талии. – Уже поздно, иди спать. Завтра обо всем поговорим, если у тебя есть вопросы.
Я слегка улыбнулась и кивнула.
–Доброй ночи, – брюнет наклонился и поцеловал меня в лоб.
– Доброй, – я медленно побрела в свою комнату, пару раз оборачиваясь и встречаясь с глазами цвета меда.
Я долго лежала и пыталась уснуть, но ничего не получалось, хоть время уже давно перевалило за полночь. Все мои мысли сейчас занимал Вильгельм. Казалось, я попала в один из просмотренных мною фильмов и теперь была его главной героиней.
Я слышала, как брюнет тихо поднялся по лестнице и пошел в свою комнату, прикрыв за собой дверь.
Я прекрасно знала, почему мне не спится и от бессонницы, в данном случае, прекрасно поможет лишь одно средство.
Поднявшись с постели, я сняла с себя футболку и надела шелковый халат, который прохладой коснулся моего обнаженного тела. Зачесав пальцами полосы набок, я вздохнула, собираясь с духом, и решительно шагнула прочь из комнаты.
Подойдя тихо к двери, я осторожно подтолкнула ее и вошла в комнату Вильгельма, где царил абсолютный мрак. Но, я прекрасно помнила расположение вещей и мебели, потому добралась до кровати без происшествий и остановилась не решаясь на дальнейшие действия.
– Аркадия? – я услышала возню на постели. – Что такое?
«Я не могу сказать тебе, что сейчас чувствую, но уверена, ты хочешь того же, чего и я».
Одним движением развязав пояс на халате, я скинула его с себя, и он упал мне под ноги. Прохладный ветерок коснулся тела, проникая в комнату из открытого окна, и кожа мгновенно покрылась покалывающими мурашками.
Подумав секунду, я забралась на кровать, сразу же натыкаясь на горячую грудь Вильгельма. Он прекрасно знал, зачем я пришла, так зачем медлить?
Мгновение – и я оказалась лежащей на спине, прижатая мужским телом, чьи руки уже гладили меня в неприличных местах.
– Ты пришла сама, – прошептал брюнет на ухо, обжигая горячим дыханием шею. – Значит, ты приняла меня, – он потерся носом о мою щеку. – Я не буду сдерживаться, но если будет неприятно – скажи мне.
– Я поняла…
В этот раз не было долгих прелюдий – Вильгельм действовал немного жестче, причиняя телу едва ощутимую боль, которая лишь сильнее пробуждала во мне дикое желание.
Мужчина не позволял касаться себя – он сжал мои тонкие запястья одной рукой и поднял их над моей головой, продолжая резче двигать бедрами.
Обхватив брюнета ногами, я выгнула спину, желая чувствовать его всеми клетками тела.
Отпустив мои руки, он сжал ими бедра, ни на секунду не сбавляя темп.
Я задыхалась, но не хотела, чтоб он останавливался.
– Вильгельм, – прошептала я.
– Да, милая?
– Поцелуй меня…
Долго ждать не пришлось. Губы мужчины накрыли мои, яростно сминая и подчиняя себе.
Стон удовольствия вырвался прежде, чем этот поцелуй закончился.
Лежа у брюнета под боком, я чувствовала себя невероятно счастливой, а еще, знала, что рядом с ним мне совершенно нечего бояться.
* * *
Утро началось с невероятного запаха весенних цветов на соседней подушке, где какое-то время назад лежал Вильгельм.
Взяв в руки букет, который был перевязан белой лентой, я вдохнула в себя этот прекрасный аромат и зажмурилась, как довольная кошка.
Накинув на голое тело тот же халат, в котором пришла сюда, я забрала букет и пошла вниз, на поиски брюнета.
Я обнаружила его на кухне, стоящим у плиты в одних лишь штанах.
Подкравшись к нему сзади, я обняла его за талию, прижимаясь щекой к спине.
– Доброе утро, – он развернулся в кольце моих рук и, наклонившись, поцеловал в губы.
