Я составляла план. И список собственных правил.
Номер один – не оставаться ни с кем из Ворошиловых один на один. C этой парочки станется. Так что никаких «доедем до кафе на моей машине», «провожу тебя до дома», «смотри, какой свободный лифт!». И, само собой, никаких «может, ко мне, детка?» в любых возможных вариациях. Не знаю, планируют ли эти двое на время спора исключить другие половые связи в своей жизни.
Но, черт, как же я надеюсь, что да.
Ехидно улыбнулась.
– Что смешного? – буркнул Волк, разглядывая красный пластиковый поднос с двумя чашками очень хренового кофе.
Что-то я слишком добренькая. Надо было этому самоуверенному снобу выбрать слоновьего чая из опилок, который буфетчицы разливают в граненые стаканы половником из безразмерного чана. Чтобы чаинки застревали в зубах.
– Нет, что вы. Я не смеюсь. – Я поспешно отхлебнула из своей чашки. Надо бы поубавить самодовольства, а то всю операцию провалю. – Просто давно не пила такого вкусного кофе. Пахнет невероятно.
Никита Андреевич скривился:
– У вас от этой дряни вкусовые рецепторы отмерли. Если бы мы пошли в место поприличнее, вы бы прочувствовали разницу.
Смерила босса строгим взглядом. Значит, милым котиком он притворяться не собирается? Даже интересно посмотреть, как, оставаясь грубияном, он планирует завоевать мою несчастную девичью тушку. На мое сердце эти двое уродов не претендуют, как я уже выяснила.
– Не обижайтесь, Никита Андреевич. Но я с вами наедине оставаться… побаиваюсь. Теперь.
Зайка-трусишка – это прям про меня. Самое то, чтобы заманивать Волка.
– Я уже извинился за этот неловкий инцидент.
– Неловкий? Вы пытались меня изнасиловать, – снизила я тон до смущенного шепота, чтобы не привлекать внимания окружающих. Босс-брюнет подался вперед, чтобы оказаться ко мне поближе.
– Я был уверен, что вы не против, – шикнул он на меня, опять обвиняя во всех бедах.
– Простите, а фразы «Я не хочу» и «Остановитесь» вы просто не расслышали?
– Проигнорировал, – не моргнув глазом, признался Волк.
Что-то у меня дыхание перехватило от такой наглости.
– И считаете, что это нормально? – вырвалось у меня невольно.
Сдается мне, что я имею дело с клиническим случаем. Гомо-идиотус, человек недоэволюционированный. Вид распространенный, но малоизученный. В основном на горьком женском опыте.
– Ненормально – ударять людей холодным оружием и пытаться сломать начальнику нос, – протянул Никита Андреевич. Его ладонь накрыла мою. – А когда девушка страстно стонет в моих руках, выгибается, словно изголодавшаяся кошка, и позволяет тереться пахом о свою…
Отдернула руку. Мои скулы запылали, дыхание сбилось.
Волк довольный откинулся на спинку пластикового стула. Его ухмылка ничуть не уступала звериному оскалу. Что-то я не совсем понимаю – он меня смутить пытается? Или запугать?
– Допускаю, что ошибся, – пожал этот самец плечами. – И вы доходчиво указали на мое… непозволительное поведение. Которое не повторится.
«Да ты что!..» – я мысленно ошалела от такого «счастья».
– Я не держу на вас зла, – продолжал Волк извиняющимся тоном. – Но и вам… тебе, Ангелина… красивое имя, кстати…
«Проституточное», если верить твоим словам, жук.
– …не стоит меня демонизировать.
– Привет работникам, – голос Максима за моей спиной оказался неожиданностью. Эти двое меня до инфаркта доведут. – Мой братец вам докучает?
Руки блондина мягко легли на мои плечи, затем он обошел мой стул и присел передо мной на корточки.
– Вас пора спасать?
Ребятки, это вас спасать надо. От меня.
– Простите, что здесь происходит? – захлопала я глазками, аки дурочка последняя. И растерянно стала переводить взгляд с одного брата на другого.
– Макс, свали! – процедил старший Ворошилов.
– Не смотрите, что он бурчит, – шепнул Макс мне на ухо. – Только дайте знак, и я вас уведу. И он вас больше не побеспокоит.
– Максим Андреевич! – Я сняла его руку со своего плеча. Другую он сам убрал, когда присаживался. – Я боюсь, что вы сгущаете краски. Все хорошо…
Два ужа на сковородке.
Вот бы как-нибудь понять, насколько тесно братья между собой общаются? Ведь если они будут отчитываться друг перед другом о каждом нашем разговоре, моя затея быстро прогорит.
Надо быть очень, очень осторожной.
Максим достал из кармана визитку и вложил ее мне в руку. Судя по всему, жест должен был остаться незаметным, но блондин настолько выразительно смотрел на своего брата, что нетрудно было догадаться, для кого весь этот спектакль.
– Не позволяйте ему вас запугать. – Максим встал и лучезарно улыбнулся. – Позвоните мне.
И ушел.
Визитку из рук я выпускать не стала. Пусть Никитка побесится. Вертела в руке карточку с номером Ворошилова-младшего, постукивая ею по столу, обдумывая, что сказать дальше.
– Никита Андреевич! – Я поджала губы, ненавидя себя за то, что такая добренькая. – Вы ничего не хотите мне объяснить?
Чем не шанс ему признаться? Ну дураки, понятно. С кем не бывает?
– Ангелина… – Волк вновь подался вперед. – Этот разговор может остаться между нами?
Кивнула.
– Вы, очевидно, девушка неглупая. И могли заметить, что у нас братом… отношения специфические…
Это слабо сказано.
– Ну о репутации Максима, вероятно, можно и не говорить.
– Поверьте, насчет этого у меня иллюзий нет.
– Ангелина, вы мне нравитесь.
Вот так прямо в лоб? Вау! Да, внутренний скептик во мне сегодня ликует.
– Учитывая нашу встречу в кабинете, сомневаюсь, что вы действовали, исходя из глубокой неприязни ко мне.
Никита напрягся. Можно было видеть, как заходили у него на скулах желваки. Губы поджал, пальчики – в кулак, аж костяшки побелели. Кажется, мне стоит быть менее ехидной. А то сорвется рыба моей мечты с крючка.
– Я говорю серьезно.
Ага!
– Никита Андреевич. Не подумайте, что я ханжа… Но с места в карьер – это не для меня.
– А что для вас?
– Не знаю. – Я пожала плечами, прикидывая, что можно устроить Волку такое, чтобы он потом волосы на себе рвал. – Сходить куда-нибудь, пообщаться, чтобы узнать друг друга получше.
Никита хмыкнул. И в этой его ответной реакции отлично читалась самоуверенность. Как и у его братца. Мол, знаем ваших, маршрут один: ресторан – такси – постель.
Выкуси, солнышко!
