Ранней осенью 1815 года отец одного из учеников обратился к мистеру Сегундусу с просьбой. Этот джентльмен (звали его Палмер) узнал, что на севере графства продается дом. Он не собирался его покупать, но ему сказали, что в доме есть библиотека, с которой стоит познакомиться. Мистер Палмер был человек занятой и, хотя во многом полагался на слуг, счел их недостаточно образованными для подобного дела. Он попросил мистера Сегундуса побывать в том доме, посмотреть книги и сообщить, стоит ли их приобрести.
Поместье Старкросс-Холл стояло среди горстки каменных домиков и хозяйственных построек. Место было уединенное, со всех сторон окруженное пустошами. Высокие деревья закрывали его от дождей и бурь, но они же придавали ему унылый и мрачный облик. В деревеньке было много обветшалых каменных стен, из-за них выглядывали обветшалые каменные амбары. В воздухе была разлита такая мертвая тишина, что казалось, будто наступил конец света.
Через небольшую, но бурную речушку был переброшен древний каменный мостик, сильно пострадавший от времени. По темной, почти черной воде быстро проплывали ярко-желтые листья; они вращались и складывались в узоры; мистеру Сегундусу подумалось, что они – как и многое другое в окружающем нас мире – напоминают магические письмена.
Усадьба, длинная и невысокая, но довольно просторная, была сложена из того же темного камня, что и прочие дома в деревне. Запущенный сад и двор покрывал ковер палой листвы. Трудно было рассчитывать, что на этот дом сыщется покупатель. Для фермерского хозяйства поместье было слишком большим, а для семьи джентльмена – слишком унылым и отдаленным от городской жизни. Здесь мог бы жить священник, но в деревеньке не было церкви. В нем можно было бы открыть гостиницу, но в ней некому было останавливаться – старая грунтовая дорога, когда-то проходившая через деревню, заросла бурьяном, и от нее остался лишь каменный мостик через речку.
Мистер Сегундус постучал, но никто не ответил. Он заметил, что дверь не заперта. Входить без разрешения было неудобно, однако, прождав минут пять, он решился и толкнул дверь.
Дома, как и люди, если предоставить их самим себе, быстро приобретают странности. Этот дом напоминал старого джентльмена в поношенном халате и рваных домашних туфлях, который просыпается и ложится спать когда заблагорассудится и ведет бесконечные беседы с давно умершими друзьями. Мистер Сегундус рассудил, что кто-то должен присматривать за домом, и отправился на поиски. Он обнаружил комнату, в которой не было ничего, кроме составленных одна в другую фаянсовых форм для сыра. В другой лежали груды странных одеяний из красной материи. Мистер Сегундус никогда таких не видел: то было что-то среднее между поддевкой и облачением священника. На кухне почти не сохранилось посуды, зато был череп крокодила под стеклянным колпаком. Казалось, зубастая пасть ухмыляется и череп очень доволен собой, хотя мистер Сегундус не понимал, чему тут радоваться. Еще он нашел комнату, куда можно было попасть только по крутой лесенке. По стенам ее висели картины с изображениями всевозможных схваток и драк; здесь были сражающиеся воины, дерущиеся мальчишки, петушиные бои, бои быков, собачьи бои, бои кентавров и даже сцепившиеся жуки. Следующее помещение было пустым, если не считать стола, на котором стоял кукольный домик – точная копия самой усадьбы. Внутри игрушечного домика красиво одетые куколки жили спокойной, размеренной жизнью: пекли кукольные пироги и хлеб, развлекали гостей игрой на клавесине, играли в крошечные карты, воспитывали крошечных детей и обедали индейкой размером с ноготь на пальце мистера Сегундуса. Кукольная жизнь резко контрастировала с унылым запустением, царившим в реальном доме.
Сегундус побывал во всех комнатах, но не нашел ни одной живой души и не обнаружил библиотеки. Наконец ему попалась неприметная дверца под лестницей. За дверцей оказалась каморка, а в ней – человек в грязном белом сюртуке, который сидел на стуле, положив ноги на столик, попивал бренди и смотрел в потолок. После непродолжительных уговоров он согласился показать библиотеку.
Первые десять книг мистера Сегундуса не заинтересовали – в них содержались проповеди и моральные наставления вековой давности, а также жизнеописания ничем не примечательных людей. Следующие пятьдесят книг оказались в таком же роде. Мистер Сегундус уже подумывал, что просмотр библиотеки не отнимет у него много времени, однако вскоре он нашел несколько очень интересных и необычных изданий по геологии, философии и медицине и воспрял духом.
Несколько часов он провел, знакомясь с книгами и забыв обо всем на свете. Один раз ему послышалось, что к дому подъехал экипаж, но он не обратил на это внимания. Потом Сегундус почувствовал, что страшно голоден – он ничего не ел со вчерашнего дня. Рассчитывать на обед в этом доме не приходилось, а до ближайшего постоялого двора путь был неблизкий. Он решил найти нерадивого слугу из каморки и узнать, нельзя ли здесь перекусить. Сегундус побрел по дому, открывая все двери, заглядывая в комнаты и ощущая нарастающий голод и недовольство нерадивым слугой.
Внезапно он очутился в старинной гостиной, отделанной мореным дубом, и увидел камин в форме маленькой триумфальной арки. Прямо перед ним у окна в глубоком кресле сидела прелестная молодая женщина; она смотрела на деревья и высокие голые холмы за поместьем. Сегундус успел заметить, что на левой руке у нее не хватает мизинца, и вдруг понял, что молодой красавицы в комнате больше нет… вернее, кто-то сидел в кресле, но то была совершенно другая женщина – гораздо старше, примерно одних лет с мистером Сегундусом, и несколько тучноватая. На ней было лиловое шелковое платье, на плечах – индийская шаль, а на руках – маленькая собачка. Дама сидела в той же позе, что и привидевшаяся Сегундусу красавица, и так же задумчиво смотрела в окно.
Все произошло чрезвычайно быстро, однако образы дам были до чрезвычайности – почти сверхъестественно – яркими, словно в горячечном бреду. По телу мистера Сегундуса прошла судорога, и он лишился чувств.
Когда Сегундус пришел в себя, он лежал на полу, а над ним встревоженно склонились две женщины. Быстро приходя в себя, он понял, что среди них нет той красавицы, которую он заметил первой. Одна дама была та самая, с собачкой, что появилась в кресле вместо молодой, вторую – полную белокурую пожилую женщину с неприметным лицом – Сегундус видел впервые. Очевидно, все это время она находилась в гостиной, но он ее не заметил.
Дамы не позволили ему сразу встать. Говорить ему они тоже не разрешали; по их мнению, это могло привести к повторному обмороку. Дамы подложили ему под голову подушки, накрыли его одеялом, чтобы согреть (мистер Сегундус уверял, что не замерз, но они и слушать ничего не хотели). Они брызгали ему в лицо лавандовой водой, подносили нюхательную соль. Затем им показалось, что из-под одной двери тянет сквозняком, и они бросились закрывать щель. Мистер Сегундус заподозрил, что утро у дам выдалось скучное и, когда появился незнакомый джентльмен и рухнул без чувств, они скорее обрадовались, чем огорчились.
Через четверть часа ему разрешили сесть в кресло и выпить чашку слабого чая без сахара и сливок.
– Это я виновата, – сказала дама с собачкой. – Феллоус сообщил, что из Йорка приехал джентльмен посмотреть книги. Мне надо было раньше предупредить вас, что мы в доме. Разумеется, вы не думали нас увидеть и от неожиданности лишились чувств!
