Когда они проходили мимо каменных изваяний Короля-ворона, Стрендж поинтересовался, не посещали ли мистер Сегундус или мистер Хонифут Ньюкасл – древнюю северную столицу Короля? Оказалось, что нет.
– Эта дверь – копия тех, что встречаются на севере на каждом шагу, – сказал Стрендж. – Первые установили, когда Король еще жил в Англии. В Ньюкасле, куда ни сверни, прямо на тебя из мрачной пыльной арки выступает Король. – Стрендж криво усмехнулся. – Однако лицо его всегда полускрыто, и он никогда с тобой не заговорит.
В пять часов джентльмены сели за стол в общей комнате гостиницы. Мистер Сегундус и мистер Хонифут нашли Джонатана Стренджа живым и общительным собеседником. Генри Вудхоуп, напротив, прилежно поглощал пищу, а в перерывах посматривал в окно. Мистер Сегундус, желая вовлечь его в общую беседу, повернулся к Генри и похвалил магический опыт Стренджа в Призрачном доме.
Генри Вудхоуп удивился.
– Я не знал, что это повод для поздравлений, – сказал он. – Стрендж не говорил, что занимается чем-то из ряда вон выходящим.
– Но, дорогой сэр! – воскликнул мистер Сегундус. – Последний раз в Англии подобный опыт проводился столетия назад!
– Я ничего не смыслю в магии. Вероятно, это весьма достойное занятие – я видел статьи о магии в лондонских газетах. Однако священнослужителю некогда читать газеты. Кроме того, я с детства знаю Стренджа как самого непостоянного человека на свете. Удивлен, что магия так долго занимает его ум. Полагаю, скоро он забросит и ее, как забросил все остальное.
Засим Генри Вудхоуп встал из-за стола и объявил, что прогуляется по деревне. Пожелав мистеру Сегундусу и мистеру Хонифуту приятного вечера, он оставил их.
– Бедный Генри, – вздохнул Стрендж, когда мистер Вудхоуп ушел. – Наши разговоры смертельно его утомили.
– Со стороны вашего друга было весьма благородно сопровождать вас в путешествии, если сам он не питает к магии интереса, – заметил мистер Хонифут.
– Несомненно, – согласился Стрендж. – Однако боюсь, присоединиться ко мне его вынудила скука. Он гостит у нас уже несколько недель, живем мы весьма уединенно, а я почти все время отдаю моим занятиям.
Мистер Сегундус спросил Стренджа, когда он начал заниматься магией.
– Прошлой весной.
– И столь многого достигли! – воскликнул мистер Хонифут. – И двух лет не прошло! Мой дорогой мистер Стрендж, это удивительно!
– Вы действительно так считаете? А мне кажется, я не совершил ничего стоящего. К тому же я не знаю, к кому обратиться за советом. Вы – первые волшебники, которых я встретил, и даю вам слово, я замучаю вас вопросами и не отпущу раньше полуночи!
– Можете всецело нами располагать, – заверил его мистер Сегундус, – однако сомневаюсь, что вас удовлетворят наши ответы. Мы занимаемся теоретическим волшебством.
– Вы чересчур скромны, – заявил Стрендж. – Только подумайте, сколько магических книг вы прочли!
Мистер Сегундус начал перечислять авторов магических книг, а Стрендж – быстро записывать их имена в книжечку, на счете и даже на ладони.
Бедный мистер Хонифут! Как хотелось ему принять участие в столь увлекательной беседе! Порой он даже вставлял пару фраз, при этом старательно делая вид, будто не участвует в разговоре. Впрочем, обманывал он только себя.
– Скажите, что ему непременно надо прочесть «Язык птиц» Томаса Ланчестера, – обращался он к мистеру Сегундусу. – Да-да, знаю, вы совершенно ее не цените, но я думаю, книга Ланчестера пригодится любому.
Мистер Стрендж заявил, что, по его сведениям, еще пять лет назад в Англии было четыре экземпляра «Языка птиц». Один – в Глостере, у книготорговца, один – в частной библиотеке джентльмена-волшебника в Кендале, еще один – в собственности кузнеца, жившего около Пензанса, – кузнец получил книгу в уплату за починку железных ворот. Четвертым затыкали щель в окне школы для мальчиков при Даремском соборе.
– А где они теперь? – воскликнул мистер Хонифут. – Почему вы не купили хотя бы один?
– Потому что мистер Норрелл успел везде побывать до меня и скупил их, – отвечал Стрендж. – Я не имел удовольствия видеть этого джентльмена, тем не менее он с завидным постоянством нарушает мои планы. Поэтому я и решил призвать умерших чародеев и поспрашивать их. Счел, что дама будет уступчивее, и выбрал мисс Авессалом
[45].
Мистер Сегундус покачал головой:
– Подобный способ получения магических знаний представляется мне скорее эффектным, нежели удобным. Не приходило вам в голову что-нибудь попроще? В Золотой век английской магии книги были еще более редки, чем ныне, однако волшебники не переводились.
– Я изучал биографии ауреатов, – сказал Стрендж, – хотел понять, с чего они начинали. И оказалось, как только ауреат понимал, что обладает мало-мальскими способностями к магии, он тут же пускался на поиски более опытного волшебника и просился к нему в ученики
[46].
– Вы должны попроситься в ученики к мистеру Норреллу! – вскричал мистер Хонифут. – Какие могут быть сомнения? Да-да, я знаю… – начал он, заметив, что мистер Сегундус собирается возразить, – знаю, что Норрелл несколько замкнут, но велика ли беда? Вот увидите, мистер Стрендж растопит этот лед. При всех своих недостатках Норрелл неглуп и поймет, как выгодно иметь такого помощника!
У мистера Сегундуса нашлось множество возражений. В особенности он напирал на то, что мистер Норрелл ненавидит других волшебников. Однако мистер Хонифут уже вцепился в эту идею и не собирался отступать.
– Не стану отрицать, – продолжал мистер Хонифут гнуть свое, – что Норрелл никогда не питал любви к волшебникам-теоретикам. Однако с равным он изменит свое поведение.
Стренджу идея понравилась; он был не прочь взглянуть на мистера Норрелла. Мистер Сегундус заподозрил, что подобные мысли посещали его и раньше, посему оставил дальнейшие возражения при себе.
