Расстроившись, Каллик боднула её в бок.
— Тебе действительно не нравиться? — спросила она.
— Мне жаль, — сказала Луса, кашляя и потирая лапкой нос. — Я восхищаюсь тем, что ты поймала тюленя, я, правда, восхищена, но когда я кладу его себе в рот, я чувствую себя совсем вяло. Боюсь, если я буду есть это и дальше, мой живот лишь ещё сильнее разболится, — она тоскливо моргнула.
Каллик посмотрела вверх и вдруг поняла, что Токло стоит около них с сосредоточенным выражением лица.
— Ты совсем ничего не можешь съесть? — надавил он.
Луса покачала головой и легла на снег. Каллик пришлось подметить, что на этот раз её подруга выглядела действительно заболевшей. Она отощала и выглядела усталой, её шерсть постоянно была влажной от снега, из-за чего она казалась ещё меньше.
— Вот, к чему это привело, — резко сказал Токло.
Уджурак оторвал свою голову от тюленя, которого он ел, его внимание затронула решимость в голосе Токло. Каллик обменялась с ним многозначным взглядом. Этот тон голоса обычно означал, что Токло задумал сделать что-то, зная, что им это не понравится.
— Так не пойдёт, — сказал Токло. — Сожалею о твоём путешествии, Уджурак. Но Луса и я обязаны вернуться на сушу… прямо сейчас.
Глава 16. Токло
Кривая башня из сине-белого льда выскочила из снега слева от Токло, став такого размера, как если бы был он, поднявшись на задние лапы. Она склонилась над ним, будто предупреждая, что собирается обрушиться вниз на него и его друзей.
Токло не хотел рассказывать другим о своём сне, который определённо сильно отличался от их снов. Исполинская бурая звёздная медведица, явившаяся ему, принесла только мрачные пророчества. Токло проснулся не менее мрачным, по его телу бегали мурашки и сильное ощущение того, что здесь никто из них не был в безопасности, а особенно — Луса.
Он старался не замечать этого. Ни один разумный бурый медведь не стал бы принимать решения на основе глупых сновидений. Вот всё, чем они являются. Просто сновидениями.
Но болезнь Лусы не была сном. Если она не сможет питаться здесь, на льду, она будет голодать, даже если они удержат её от впадения в спячку. Каждый раз, когда Токло смотрел на неё, он вспоминал другого маленького медведя, сонного и слабого и неспособного достаточно питаться, чтобы наполнить свой желудок. Тоби. Его брат погиб. Токло не допустит, чтобы тоже самое произошло и с Лусой. Не допустит, если у него есть возможность что-то с этим поделать.
— Послушай, — сказал он, прочистив горло. — Ух… Может быть, ты и видел свою мать, Уджурак. И, может быть, тебе предначертано идти этим путём, — он кивнул на сияющий край неба. — Но не мне.
— Что ты имеешь в виду? — казалось, Уджурак не может поверить в его слова.
— Всё, что я вижу, — это лёд, куда ни глянь, от края неба до края неба, — пояснил Токло. — Всё это принадлежит лишь белым медведям. Здесь нет места чёрным медведям, особенно тем, кто даже не может оставаться не спящим.
— Я не сплю, — буркнула Луса без особого энтузиазма.
— Я волнуюсь за неё, — продолжил Токло. — Даже если нам удаётся разбудить её, она не питается правильной пищей. Ей нужно вернуться на сушу.
— Но звёздная медведица! — запротестовала Каллик. — Ты тоже видел её, не так ли? Это был знак для всех нас! За нами наблюдает очень необычная медведица, которая хочет, чтобы мы были в безопасности.
Токло фыркнул:
— Правда? Ты что, чувствуешь себя в безопасности? Тебе кажется, что в безопасности Луса? — он кивнул на чёрную медведицу, которая пыталась встать и устало повалилась на лапы. — Нет, я не доверю мою судьбу в лапы странного медведя, сошедшего со звёзд. Мы сами должны о себе позаботиться. И для чёрных и бурых медведей это означает возвращение на сушу, — он бросил на Уджурака тяжёлый взгляд. — Ты добьёшься того, чего хочешь, Уджурак, но моё участие в твоём путешествии подошло к концу. Теперь о тебе позаботиться Каллик. Я отведу Лусу обратно в лес, где она должна жить.
— Нет! — сказал Уджурак, рассвирепев. — Вы не можете бросить нас! Разве ваши сны не сказали вам остаться? Луса, что сказала тебе Арктур?
Луса пригнула голову и вцепилась когтями в снег.
— Она… Я не знаю, всё это было так странно. Я имею в виду… Она сказала мне следовать моим инстинктам. Она сказала, что дикий мир заговорит со мной, а я должна слушать, — она быстро моргнула. — Но я не знаю, что это значит! Я думала, это означает, что я должна идти с вами, но я не уверена. Что, если дикий мир говорит мне вернуться на сушу, чтобы впасть в спячку? Что, если то, что я не способна питаться тюленями означает, что я не должна больше здесь находиться?
— Ты не должна так думать, — сказал Уджурак. — Тебе предназначено быть здесь, с нами. Я уверен в этом.
— Мне жаль, — тихо пролепетала она. — Я думаю, дикий мир говорит мне, что я должна жить жизнью чёрного медведя. Я хочу пойти с Токло.
Токло почувствовал вспышку решимости. Всё-таки, хорошо, когда есть кто-то, кто может подметить, что он прав. Каллик и Уджурак смотрели на Лусу с шоком и непониманием.
— Но мы должны быть вместе! — закричал Уджурак. — Мы уже так близко! Моя мама сказала, что нам предначертано сделать это вместе, и она не могла ошибиться!
— А что случилось с твоим "Я бурый медведь"? — оскалился Токло. — А теперь оказывается, не так уж и плохо быть неким мистическим видом звёздного медведя заодно? Что ж, Я просто бурый медведь, спасибо огромное, во мне нет ничего особенного, и это меня, как бы, вполне устраивает. Я не хочу иметь дело со звёздными медведями или любой какой бы то ни было звёздной заварушкой, в которую ты нас ввязал.
— Токло, пожалуйста, — сказал Уджурак. — Мы не сможем сделать это без вас двоих.
— Не можете сделать ЧТО? — поинтересовался Токло. — Ты даже не знаешь ради чего мы здесь! Куда мы идём? Или мы просто собираемся продолжать идти, пока небо не закончиться? Это путешествие блохоголовое, и ты это знаешь.
— Это не так! — взвыл Уджурак. — Моя мама сказала…
— Если твоя мать такая же, как моя, — прорычал Токло. — То нам не следует куда-либо за ней идти.
Он почувствовал укол вины, увидев боль, написанную на мордочке Уджурака, но и её было не достаточно, чтобы изменить его решение. Предупреждения звёздной медведицы эхом звенели в его голове, и он не собирался игнорировать их, даже если это означало драться с Уджураком. Особенно учитывая то, что драка с ним гораздо более простой повод разделить их группу, чем пытаться объяснить услышанное.
— Ладно, — с глубоким вздохом сказал Уджурак. — Каллик и я продолжим идти туда, где встаёт солнце. Без вас.
— Ох, Луса, ты уверена? — сказала Каллик, зарываясь носом в мягкую чёрную шерсть Лусы. — Я тоже волнуюсь за тебя… Но я не хочу тебя покидать!
— Я тоже не хочу покидать тебя, — простонала Луса. — Но, думаю, мне придётся. Мне так жаль, Каллик. Я, правда, пыталась.
