Токло поднял голову и глубоко вздохнул. Было трудно разобрать какие-либо запахи за перебивающим всё запахом нефти, который пропитал его шерсть и отравил воду за его спиной. Он стоял неподвижно, позволяя ветру ерошить его шерсть, пока он случайно не уловил прилив запахов плосколицых, исходящий откуда-то справа от него, куда ушли плосколицые.
Он осторожно побрёл в этом направлении, низко прижавшись ко льду, чтобы он смог нырнуть в другой сугроб, если увидит ещё каких-нибудь плосколицых или огнезверей. Движение на воде замедлилось, хотя несколько огнезверей по-прежнему расхаживали вокруг своей башни.
Пройдя какое-то расстояние, он заметил что-то крупное, что темнело над бледным снегом. Это нечто было размером с берлогу плосколицых, но его края странно подрагивали на ночном ветерке. Оно подсвечивалось изнутри чем-то вроде маленьких огоньков. Подобравшись поближе, он понял, что это было разновидностью крошечной берлоги, которую они видели рядом с Дымной Горой, с такими же мягкими стенами, что он мог легко прорвать их когтями. Его надежды подтвердились. Если Луса была там, то, возможно, будет не так трудно пробраться внутрь и спасти её.
Он закрыл глаза и понюхал воздух. Смешанные запахи начали отделяться друг от друга, превращаясь в более явные — снова нефть, но помимо неё птицы и тюлени! Внутри палатки плосколицых! Он зажмурился, пытаясь отделить от них ещё один запах, который нёс с собой аромат листьев, и прохладных ручьёв, и тёплой земли… Его сердце пустилось вскачь, когда он узнал этот запах. Это была Луса! Это точно она!
Токло чуть не подпрыгнул от радости, как обычно делала она. Она была жива! И он нашёл её! Теперь ему нужно только забрать её оттуда. Он подумал, может ли она поймать пару птичек или тюленей, которые сидят вместе с ней в этой берлоге. Тогда, в конце концов, она сможет поесть. Его живот заурчал, а рот наполнился слюной, когда он представил, как вопьётся зубами в сочную птицу или тюленя.
Он подошёл к палатке так близко, как только смог, и замер всего в нескольких медведях от колышущихся стен. Он слышал, как бормочут внутри плосколицые, снаружи дремали несколько огнезверей, но там, где он прятался, было тихо и спокойно. Токло обошёл палатку, пытаясь найти место, где запах Лусы был сильней. Там было столько запахов, смешавшихся вместе, что она определённо должна быть окружена плосколицыми. Возможно, сейчас не лучший момент, чтобы врываться внутрь и затевать драку.
Под его лапами хрустнул более твёрдый снег, и он замер, так как голоса внутри стали громче. Они его услышали? Он попытался насторожить уши, чтобы расслышать их бормотание, но даже те звуки, которые ему удалось уловить, не сказали ему ровным счётом ничего. Один из огоньков отделился от других и направился к двери. Токло находился с задней стороны палатки, поэтому он не мог сказать, вышли ли плосколицые оттуда или нет. Он отошёл на пару медведей и замер там, откуда мог увидеть вход в палатку.
Неожиданно небо прорезал яркий свет. С изумлённым воплем Токло повалился на задние лапы. Следом за первым небо пронзил второй огонёк, и он услышал, как перекрикиваются плосколицые. Они кидались в него огнём! Он повернулся и бросился прочь от палатки. Он бежал, пока запах палёной шерсти не остался далеко позади него.
Наконец, он остановился и оглянулся, задыхаясь от быстрого бега. Яркие огни шипели в воздухе, а плосколицые утопали в свою палатку. Они даже не погнались за ним. Они просто хотели от него избавиться!
Токло разозлился. Как они посмели отлучить его от Лусы! Она была ЕГО другом! Она нуждается в нём! Он зарычал и впился когтями в снег, глядя на палящий свет, кружащийся внутри палатки. У него не было выбора. Он должен уйти и ждать более подходящего момента, хоть мысль о том, что он хоть на мгновение, но должен бросить Лусу там, и прожигала его изнутри. Но завтра он найдёт способ проникнуть внутрь, и эти плосколицые пожалеют о содеянном!
Токло брёл сквозь снег, ища место, где он мог бы устроить убежище и наблюдать за палаткой с расстояния. Его нора получилась не такой крепкой, как получалась у Каллик, но ему удалось сложить вокруг себя снежную стену, которой было достаточно, чтобы оградить его от пронизывающего ветра. Он несколько раз покрутился на месте и лёг, опустив голову на лапы. Казалось, что над ним было столько же звёзд, сколько шерстинок в шкуре.
Он нашёл Путеводную Звезду и вздохнул. Сегодня она казалась даже более одинокой, чем раньше.
Глава 24. Луса
Когда Луса проснулась, она лежала на столе, и свет, зависший над ней, был ярче солнца. В её шерсти что-то было, как будто в ней копошилась сотня огромных жуков. Она попыталась сесть и посмотреть, что это такое, когда она поняла, что была привязана к столу плотными, бурыми венами. Вокруг её пасти сомкнулась маленькая клетка, так что она не могла воспользоваться зубами, чтобы освободиться.
В её груди начала нарастать паника. Что происходит? Где она? Она задрыгала лапами с такой силой, которую только могла приложить, рыча и скаля зубы на бурые вены.
— Шшш, — прозвучал над её головой голос плосколицего. Луса почувствовала как сильные, нежные лапы погладили шерсть между её ушек. Её захлестнули воспоминания об одном из служащих Медвежатника, который точно также гладил её по голове, когда она была совсем крохотным медвежонком.
Луса тут же прекратила сопротивляться, пытаясь понять, что происходит. До неё дошло, что те насекомые, что копошились в её шерсти, на самом деле были лапами плосколицых. Их длинные, тонкие пальцы были невероятно ловкими и на удивление нежными. Они смывали с её шерсти вонючую жидкость!
Она немного расслабилась. Может быть, это разновидность добрых плосколицых, вроде смотрителей Медвежьего Вольера. Токло бы не поверил, что таковые существуют, но Луса знала, что так и есть. Она помнила, как они приносили ей фрукты, как лечили её мать, когда она заболела. Может, эти плосколицые тоже пытались её вылечить, очищая её шерсть от жидкости, которая убила ту птицу.
Теперь её глаза привыкли к яркому свету, так что она смогла увидеть за ним плотные, тёмно-зелёные шкуры, которые натянулись над их головами и спускались вниз, формируя четыре стены и большое отверстие. То, как она хлопала и колыхалась на ветру, напомнило ей маленькие берлоги, из которых они воровали еду около Дымной Горы, хотя эта палатка была намного, намного больше.
Она увидела, что вокруг неё были другие столы и клетки, а также много-много плосколицых, все они либо работали, либо болтали друг с другом, либо сновали от клетки к клетке. Луса увидела серо-белых птиц, скорчившихся в тазиках с чистой водой, пока плосколицые отмывали их крылья. Она также заметила в клетках тюленей, все они выглядели усталыми, грустными и жутко воняли.
В одной из клеток было животное, которого она не узнала. Оно было огромным, толстым и жирным, как гигантский сморщенный тюлень, но только с усами и двумя крупными, заострёнными зубами, выпирающими прямо из его рта. Луса уже думала испугаться такого зверя, но он выглядел таким вялым, что она подумала, что наверняка смогла бы залезть на его спину, а он бы даже не заметил.
