* * *
В то время как связанного пленника волокли к месту казни, к воротам крепости подъехала карета с гербами одного из самых влиятельных родов королевства Зерафири. Из кареты выпрыгнули два высоких мужчины, одетых в мундиры со знаками отличия того же рода. Они подошли к двум стражникам, охраняющим вход во внутренний двор. Никто, кроме самых сильных магов, не смог бы распознать в этих благородных сэтах магистра Дагрона и маршала Сандгрона, спрятавшихся под иллюзией.
— Что за праздник у вас сегодня, почтенные воины? — обратился с вопросом к стражникам Даг. — Вижу, над крепостью поднят королевский стяг, а караульные на стенах облачены в парадные мундиры…
— Сегодня — великий день, благородные сэты, — отозвался один из стражников. Он оказался человеком словоохотливым и обрадовался возможности обсудить новости с проезжими. — Мы получили известие, что третий ненаследный принц королевства, его высочество Максон Юстер, принесет сегодня супружеские обеты своей избраннице.
— Надо же, мы третий день в пути, и невольно упустили из виду такое важное событие, — покачал головой Дагрон.
— Так это еще не все! — продолжал сплетничать стражник. — У нас в темнице держали оборотня-шпиона. Оказывается, этот недочеловек — бывший муж избранницы нашего принца. Принц прислал приказ повесить пленника, так что через пару минут во дворе крепости состоится казнь! Вон, там уж и виселица готова, и арестанта приволокли.
Сандгрон и Дагрон переглянулись. Оба понимали: нападать на стоящих по другую сторону запертых ворот стражников бесполезно, ведь попасть в крепость это не поможет, а времени брать твердыню осадой или искать обходные пути уже не оставалось.
— Послушай, добрый человек, — заговорил Сандгрон чуть льстивым тоном. — Прояви милость, пусти поглядеть на казнь: мы с братом оборотней никогда не видели, обидно пропустить такое зрелище!
В знак того, что готов отблагодарить собеседника за услугу, Санд залез за пазуху и извлек из внутреннего кармана позвякивающий металлом мешочек:
— Смотри: вот тут двадцать золотых монет. Это тебе и твоему другу — за нас двоих. Ну, что скажете?
Стражники, стоявшие у ворот, зашушукались, зашептались между собой: видно, договаривались и обсуждали цену.
— Ладно, идите вон вправо к боковой дверце. Видно, что вы — сэты благородные, не обманете простых людей с оплатой, — проговорил, наконец, в окошко болтливый воин.
Дагрон и Сандгрон, пригнув головы, прошли в указанную дверцу, передали стражникам мешочек с золотом, отошли чуть дальше и присоединились к толпе. Даг, помимо иллюзии, кинул на себя и на Санда заклинание «слияние с тенью». Оно действовало почти так же, как заклинание отвода глаз, которым пользовались оборотни. Теперь эльфа и огненного воина почти не замечали, а если и замечали, то принимали за своих.
— Пора спасать княжича, Санд. Ему вот-вот петлю на шею наденут. Как будем действовать? Есть предложения? — тихо шепнул Дагрон своему товарищу.
— Если ввяжемся в драку, это ему точно не поможет, — так же шепотом отозвался маршал. — Надо хитростью действовать. Веревки, что ли, на нем поджечь?..
— Да стой ты! Еще не хватало вместе с веревками самого мальчишку спалить! — аж зашипел магистр темной магии. — Давай уж лучше я брошу заклинание тлена — и на канаты, и на сеть.
— И что — парня заклинанием не заденет? — недоверчиво поднял бровь Сандгрон.
— Не заденет. Сила мага не только в запасе магии, но и в мастерстве…
— Тогда давай, действуй, потом решим, что дальше делать! — поторопил эльфа маршал.
* * *
Выйдя в гордом одиночестве из Круга Сиятельной, Злата не стала сразу же перекидываться в совень. Вокруг тела девушки все еще висело облачком золотистое сияние, обещая неприкосновенность и помощь Сиятельной.
— Как спасти Ольгрона?! — сверлила голову Воскобойниковой одна-единственная мысль. — Успею ли я долететь до крепости, в которой его держат, раньше, чем мой рыжик погибнет?
Злата, как уже привыкла делать в минуты сомнений, полезла в карман за своим говорящим зеркальцем.
— Алиса, помогай! — позвала артефакт.
— Хозяйка? Давно не виделись, — как всегда иронично откликнулось зеркальце. — Ну что, тебя можно поздравить со счастливым замужеством?
— Нет. Я отказала Максону. Подробности потом. Надо Ольгрона лететь спасать, а я дороги не знаю.
— Спасать? От чего?
— Оказывается, его поймали, держали в плену, похоже, в той крепости, через которую мы проезжали, когда меня сэт Стилгрон сопровождал. А сегодня собираются повесить… — голос девушки невольно надломился и задрожал, обещая водопад слез.
— Соберись, хозяйка! Некогда реветь. Зови совень и смотрите вдвоем в изображение, запоминайте дорогу, — приказала Алиса.
— Смотрим! — всхлипнула Злата, но все же сумела удержаться от слезоразлива.
В зеркальце вместо лица Златы, румяного от гнева и непролитых слез, появилось изображение дороги, на которой стояла девушка, но так, будто кто-то смотрел на нее сверху. Изображение начало отдаляться и перемещаться, указывая направление полета. Перед взором Воскобойниковой плыли, плавно уходя за границы зеркального круга, дороги, леса, реки и поселения. Наконец, изображение остановилось и вновь приблизилось, показывая крепость, сложенную из грубо отесанных гранитных камней.
— Ну что, все понятно? — уточнил на всякий случай артефакт.
— Да, Алиса, понятно. Что бы я без тебя делала? — поблагодарила Злата.
— Что-что… сидела бы и слезы лила. Лети уже скорее! — сварливо ответило зеркальце.
— Да. Летим! — девушка захлопнула шкатулку, опустила ее в карман и позвала свою птицу: — Совень, пора в путь!
«Подпрыгни и раскинь руки», — получила она короткое указание и тут же выполнила его.
Белой легкокрылой молнией метнулось в небо пернатое тельце, окутанное золотистым облачком. Совень встала на крыло, помчалась на юго-запад, вслед уходящему солнцу.
Злата летела и удивлялась про себя: «Вот уж не думала, что совы так быстро летать способны».
«А мы и не способны, — ответила на мысль девушки ее вторая ипостась. — Это, видимо, все еще помощь Сиятельной действует».
«Значит, Праматерь считает, что я сумею как-то помочь Ольгрону!» — тут же обрадовалась Воскобойникова.
Больше она старалась ни о чем серьезном не думать, чтобы не отвлекать свою птицу. Картина, которую девушка уже видела в зеркальце, теперь мелькала у нее перед глазами вживую, но Златке было не до восторгов, она хотела лишь одного: оказаться скорее рядом со своим младшим мужем, спасти его — неважно, как, неважно, от кого — только бы он был жив!
…Когда на горизонте показались каменные стены крепости, дневное светило уже почти касалось своим круглым донышком кромки лесных крон. Совень-Злата еще быстрее заработала крыльями и начала снижаться. Десяток-другой взмахов, и вот она уже видит просторный квадратный двор крепости. Посреди двора — эшафот, окруженный зеваками. На эшафоте — трое: глашатай, зачитывающий приговор. Палач, готовый накинуть на шею пленника петлю. И сам пленник, опутанный сетью и веревочными канатами так, что туловища не видно, и только рыжая кудрявая макушка отливает медью в косых розовых лучах уходящего светила.
