— Лежи и отдыхай, Лучик. И не смей шевелиться, иначе это безумие повторится прямо сейчас! — произнес угрожающе. — Я еще не насытился тобой, и не знаю, способен ли насытиться когда-нибудь вообще…
Злата замерла, распластанная на теле мужа, прижатая спиной к его груди кольцом сильных рук, и уставилась широко раскрытыми глазами в синее небо. Ол мог и не просить ее не двигаться: все мышцы в теле девушки словно расплавились, а в голове воцарилась счастливая звенящая пустота…
19. Королевский вестник
Лес словно не желал отпускать Ольгрона и Злату, засобиравшихся в обратный путь. Вначале он порадовал охотников четверкой ласхоров, угодивших в силки, расставленные рыжиком. Затем на глаза оборотню попалось редкое дерево мангроната, пройти мимо которого было бы огромной глупостью.
— Лучик, помогай! — позвал Ол и принялся выискивать в траве крупные, величиной с кокосовый орех, плоды, покрытые плотной шкуркой.
— А это что? — поинтересовалась девушка, начиная кружить в траве подле дерева.
— Это — мангронаты, очень вкусные и полезные ягоды. Они помогут Дагу быстрее восстановиться. А из ядрышек, которые содержатся в косточках мангронатов, делают краску для волос и чернила для письма.
— Ух ты! Так, может, стряхнем с дерева еще несколько?
— Ты что, нельзя! — замахал на жену руками Ольгрон. — Собирать можно только те плоды, которые полностью созрели и упали на землю самостоятельно!
С четверть часа понадобилось супругам, чтобы обследовать полянку и собрать все мангронаты, которых оказалось десятка полтора.
— И как мы их понесем? — задумалась Воскобойникова. — Эх, бабушкину авоську бы сюда! Ту, синенькую, с которой мы на базар за капустой ходили!
Златка аж глаза закрыла, вспоминая авоську, и тут почувствовала, что на голову ей упало что-то почти невесомое.
— Ты чем в меня бросаешься, Ол? — уставилась она на мужа, но по его удивленному взгляду поняла, что это не его проделки.
— Как ты это сделала, жена?! — изумленно выдохнул рыжик, поднимая с земли у ног девушки самую настоящую авоську.
— Н-не зн-наю… — попятилась Воскобойникова, глядя на авоську, как на гремучую змею. — Но это — привет из моего мира. Из того, в котором я жила раньше. Там у меня была такая сумка.
— Чудны дела твои, Сиятельная! — почесал затылок Ольгрон и принялся укладывать в авоську собранные плоды.
Больше чудес и находок не случилось, и где-то через три четверти часа молодые супруги добрались, наконец, до окраины леса.
— Мы с тобой опаздываем, Лучик. Ох, и влетит нам! — переживал Ол.
— Мог бы Дагрон говорить — влетело бы больше, — попыталась утешить младшего мужа девушка. — Санд все-таки не такой строгий.
* * *
…Дагрон, даже не имея возможности двигаться и разговаривать, сумел построить гарнизонного мага-целителя и вынудил того обливаться холодным потом. Сэт Хилгрон проболтался пациенту, нетерпеливо посматривавшему на дверь, что альда Злата в компании с княжичем Ольгроном отправились на охоту, и теперь проклинал свой длинный язык.
Первый советник, услышав такие новости, разозлился так, что на висках у него вздулись синие венки, а глаза цвета ночи окончательно почернели и стали метать молнии. Будь у магистра темной магии хоть капелька силы — скорее всего, лекарю не поздоровилось бы.
— Прошу вас, успокойтесь, альд Дагрон! — увещевал своего подопечного лекарь, но, кажется, только подливал масла в огонь. — Маршал Сандгрон не возражал, когда ваша супруга и ее младший муж уходили. Я уверен: они вот-вот вернутся!
Застывший в немом бешенстве эльф лишь слабо дергал губами в ответ, но несчастному сэту Хилгрону казалось, что мысленно магистр уже трижды плюнул ему, лекарю, в лицо и призвал на его голову с десяток самых страшных проклятий.
Сандгрон тоже проклинал тот миг, когда кивнул головой, давая свое согласие на совместную вылазку жены и Ольгрона. Маршал метался по краю крепостной стены, то и дело поглядывая в сторону леса, сжимал свои огромные кулачищи, из которых то и дело выглядывали красно-желтые язычки пламени. «Какой безумный какадару клюнул меня в темечко, если я отпустил их в лес?!» — ругал огненный воин самого себя.
Караульные, чтобы не попасть под горячую руку маршалу, даже изменили маршрут и старательно обходили стороной тот участок крепостной стены, где вышагивал взад-вперед разгневанный военачальник королевской гвардии.
Неизвестно, во что вылилось бы нарастающее напряжение маршала и наблюдающих за ним старших офицеров, но, к счастью, в три с половиной часа пополудни Санд разглядел вдали, почти у самой кромки леса, две человеческие фигурки и опознал в них Ольгрона и Злату. Дождавшись, когда они одолеют где-то треть пути, Сандгрон издали, со стены, погрозил им своим кулачищем и помчался в целительские покои, чтобы известить и успокоить Дагрона.
— Даг, они уже идут, с ними все в порядке! — гаркнул он с порога, отвечая на пугающе-черный взгляд старшего товарища. — Ох, и устрою я рыжему головомойку за его безответственность…
* * *
Крепость встретила усталых охотников грозной тишиной, которая, кажется, гудела и даже чуть слышно потрескивала от напряжения. Маршал Сандгрон с каменным лицом встретил жену и Ольгрона у ворот, молча забрал из рук рыжика добычу и процедил сквозь зубы приказ:
— Идите умывайтесь, переодевайтесь — и за стол. Обед давно остыл.
— Я только к Дагу загляну, — попыталась возразить Злата и осеклась, заметив огненно-красные сполохи в обычно спокойном взгляде среднего из мужей.
— Будет лучше, если мы явимся к нему все трое после того, как пообедаем. Он уже в курсе, что вы ходили на охоту: сэт Хилгрон проговорился. Я сообщал Дагу, что вы вернулись. — Санд вновь кивнул в сторону спальни: — Смените одежду, освежитесь, и хватит своевольничать!
— Ладно-ладно, не надо так рычать, — надула губки Златка, схватила Ольгрона за руку и потянула за собой. — Идем, Ол. Сейчас с Сандом лучше не спорить.
Пообедали быстро: Ол и Злата проголодались, офицеры — тоже, и только все еще взвинченному огненному воину кусок не лез в рот. Во время обеда оборотень рассказал начальнику крепости, где растет дерево мангроната, чтобы стражи границы тоже могли регулярно наведываться туда и собирать плоды. О том, как Злата попала в расставленные рыжиком силки, они оба промолчали, догадываясь, что этого ляпа им уж точно не простят.
Наконец, обед закончился, и Злата рванула в палату целителя, чтобы увидеться со старшим мужем. Даг, узнав, что его жена благополучно вернулась, успокоился ровно настолько, чтобы принять из рук сэта Хилгрона пару ложек эликсира, а потом эльфа сморила тяжелая дрема: все-таки чрезмерные переживания истощили его и без того невеликие пока силы.
— Тсс! Он спит, хотите — посидите тихо рядом, хотите — приходите позже, — принялся ворчать на Воскобойникову лекарь. — И вообще, я же вам объяснял, что альду Дагрону вредно волноваться!
