Вот один из котят заметил появление гостьи. Мяукнул громко, привлекая внимание своих товарищей, замер, повернувшись в сторону Воскобойниковой и старательно втягивая носом воздух. Постепенно котята окружили Златку со всех сторон. Впрочем, выглядели они такими милыми и безобидными, что девушка совсем не испугалась. Присела на корточки и стала приманивать малышей, чтобы познакомиться, погладить их по искристой шерстке.
— Коть-коть-коть-коть, — звала она мягким негромким голосом. — Идите ко мне, лапочки, коть-коть-коть.
Одна за другой к ней подобрались, настороженно принюхиваясь и чуть подергивая хвостами, три малышки: белая, золотистая и рыжая в пятнышки. Потыкались влажными прохладными носами в ладошку, начали крутиться, тереться о ноги Златы. Девушка принялась гладить и почесывать своих новых подружек, проявивших смелость.
Тут уже получить свою долю ласки захотелось еще трем котятам — на этот раз мальчикам. Они приближались к Злате по одному, с видом гордым и независимым, и только обнюхав ее пальцы и получив несколько поглаживаний, начинали ластиться и мурчать. Постепенно все шестеро котят принялись толкать Воскобойникову, куда-то тащить, аккуратно цепляясь зубками за подол платья.
— Куда вы меня зовете, безобразники? Куда заманиваете? — засмеялась девушка, но не стала сопротивляться и пошла вслед за парой самых шустрых малышей, которые явно показывали ей дорогу. Остальные с важным видом вышагивали справа и слева от гостьи.
Вскоре Злата увидела перед собой огромное, в три обхвата, дерево, мощные корни которого выступали из земли на добрые полметра. Между ними возлежал с царственным видом огромный седой иргуар. Он был раза в два крупнее Ольгрона в звериной ипостаси и выглядел древним, как и то дерево, в корнях которого устроил свое лежбище.
— Так вот куда вы меня вели, — пробормотала едва слышно слегка оробевшая девушка.
Приближаться к старому зверю она не рискнула: замерла в десятке шагов и уставилась в горящие зеленым пламенем глазищи. Иргуар не спешил. Лежал, шевелил усами, сверлил незнакомку пристальным взглядом. Котята в его присутствии присмирели, уселись полукругом и замерли, изредка подрагивая чуткими ушками.
— Ну не съешь же ты меня, правда? — обратилась к старику-иргуару Воскобойникова и сделала шаг к нему. Потом второй, третий.
Зверь поднялся. Потянулся. Зевнул лениво и тоже пошел навстречу смелой гостье. Они встретились примерно на середине разделявшего их расстояния: девушка и зверь. Иргуар вел себя спокойно. Обошел Златку по кругу. Обнюхал. Фыркнул пару раз, словно посмеиваясь. Потом остановился напротив, встал на задние лапы, а передними, не выпуская когтей, оперся на плечи девушки.
Златка сдавленно крякнула: веса в теле хищника было немало, удержаться на ногах оказалось сложно. Но она все же выстояла. Иргуар потянулся носом к ее шее, разинул клыкастую пасть и… лизнул левое плечо девушки — как раз там, где оставил свою метку младший муж, Ольгрон.
Кожу закололо, защипало. Стало горячо. Впрочем, испуганной девушке было не до неприятных ощущений. Она стояла, замерев, сжав зубы, и пыталась удержаться на ногах и не заорать на всю Рощу от испуга.
Старик-иргуар неожиданно хрипло муркнул, опустился на все четыре лапы и ткнулся носом в сжатый кулачок девушки. Она выдохнула. Ноги подогнулись. Златка опустилась в траву рядом со зверем и нервно хохотнула:
— Уф… напугал… так ты и есть Дух Рода?
Зверь снова фыркнул, искоса глядя на повеселевшую гостью, улегся рядом и положил свою огромную голову ей на колени.
— Что, тебя тоже почесать надо? — догадалась Воскобойникова. — Вот любите вы, кошачьи, это дело.
Она запустила пальцы в седую шерсть — чистую, теплую, приятную на ощупь, и несколько минут бездумно водила пальцами по голове иргуара, по шее и спине — насколько хватало длины рук. Тот изредка пофыркивал, наслаждаясь прикосновениями. Потом все же встал, обвил талию Златки хвостом и повел за собой. Котята пристроились рядом. Так, в сопровождении одного старого кота и шести малышей, девушка дошла до края Рощи. Как только под ее ногами оказалась уже знакомая тропа, спутники Златы исчезли, словно растворились среди древесных стволов.
— Ну, вот и прогулялась, — подытожила она и поспешила выйти из зарослей.
— Лучик! Мы тут! — услышала голос Ольгрона.
Муж уже спешил ей навстречу — взволнованный, с растрепанной больше чем обычно прической, словно все время, пока Злата гуляла по лесу, он сидел, схватившись за голову и ерошил свои медные кудри.
Рыжик подбежал, заключил жену в объятия, прижал к себе, начал покачивать, словно баюкая:
— Все хорошо, Лучик? Тебе не было страшно?
— Ну, если только совсем чуть-чуть, — не желая расстраивать мужа, шепнула девушка.
— Я знал, знал, что ты — храбрая и решительная!
Тут к обнимающимся молодым супругам приблизилась княжеская чета.
— Как самочувствие, дочка? — заботливо спросила сисса Рессатия. — Сильно устала? Все же три часа прошло!
— Правда? Я и не заметила, как время пролетело… — призналась Златка.
— Котят видела? — едва слышно, с видом опытного заговорщика, шепнула княгиня.
— И даже играла с некоторыми! — улыбнулась Воскобойникова.
Рессатия ответила мимолетной улыбкой и, чуть склонившись, сообщила девушке на ухо:
— Сколько котят к тебе подошло — столько детишек у тебя будет, но мужчинам об этом знать не обязательно, ведь заранее не угадаешь, сколько мужей пошлет тебе Сиятельная, и сколько котят даст тебе каждый из них…
— Поняла… — Златка аж рот открыла и принялась вспоминать количество котят, которых ей удалось подманить.
— Скажи, девочка, — вступил в разговор князь Кэтгрон, отвлекая новую родственницу от подсчетов. — Ты седого иргуара видела?
Воскобойникова пару раз кивнула головой, подтверждая догадку мужчины.
— Как вел себя Седой? Что делал? — продолжил расспросы отец Ольгрона.
— Обнюхал. Лизнул в плечо. Потом улегся головой на мои колени, и я чесала ему уши и спину.
— Даже так? — слегка растерялся сэт Кэтгрон. — Хотя… ну да, ты же человек, не оборотень…
— И что все это значит? — не стала сдерживать любопытства девушка.
— Это значит, что Дух Рода принял тебя. Теперь ты навсегда такой же член клана, как любой родившийся в наших семьях котенок. Даже если по какой-то причине вы с моим сыном расстанетесь, — при этих словах Злата почувствовала, как сжались руки мужа на ее талии, — в любом случае, дочка, ты останешься одной из нас.
— Это… это большая честь и радость для меня, — нашлась с ответом Златка.
Ольгрон, видимо, чтобы уйти от неприятной ему темы, решил поторопить и жену, и родителей:
— Идемте уже к дому. Моей жене пора присесть, отдохнуть. Да и стол накрытый нас всех дожидается.
