— Это можно понять. Р. Дэниел устроил спектакль в обувном магазине. Кстати, Лайдж, он действительно вынул бластер или вы немножко увлеклись?
— Он вынул его в самом деле. И даже направил на толпу.
Комиссар покачал головой.
— Ну ладно. Кто-то узнал его. Признал в нем робота.
— Погодите! — возмутился Бейли. — Его нельзя отличить от человека.
— Почему?
— Вы могли? Я вот не смог.
— Это не доказательство. Мы с вами не специалисты. Предположим, в толпе был роботехник с заводов в Уэстчестере. Профессионал — человек, который всю жизнь занимается перестройкой и конструированием роботов. Он замечает что-то странное в Р. Дэниеле. То, как Р. Дэниел говорит, или его манеру держаться. У него возникают сомнения. Может, он делится ими со своей женой, а та рассказывает подругам. Но это слишком неправдоподобно. Слухи замолкают. Люди не верят этому. Но до Джесси слухи успели дойти.
— Может быть, — неуверенно согласился Бейли. — Тем не менее как насчет комнаты на двоих?
Комиссар пожал плечами и поднял переговорную трубку. Через некоторое время он сказал:
— Вам могут дать лишь сектор Q-27. Соседство неважное.
— Ничего, сойдет.
— Кстати, где сейчас Р. Дэниел?
— Он просматривает картотеку. Пытается собрать сведения о подстрекателях.
— Боже правый, да ведь их миллионы!
— Я знаю, но он делает это с удовольствием.
Бейли уже было взялся за ручку двери, но неожиданно обернулся и спросил:
— Комиссар, доктор Сартон рассказывал вам о планах Космотауна? О внедрении культуры C/Fe?
— О чем?
— О введении роботов.
— Немного, — сказал комиссар равнодушно.
— Он говорил вам когда-нибудь, какие цели преследует Космотаун?
— О, улучшение здоровья людей, повышение жизненного уровня. Обычная болтовня, ничего нового. Конечно, я соглашался с ним. Поддакивал и все прочее. А что мне оставалось делать? Пусть себе тешится, авось далеко не зайдет. Быть может, когда-нибудь…
Бейли ждал, но так и не узнал, что может произойти «когда-нибудь».
— А он говорил об эмиграции? — упорствовал он.
— Об эмиграции? Нет. Пустить жителя Земли на Внешние Миры им не легче, чем найти алмазный астероид в кольцах Сатурна.
— Я имею в виду эмиграцию на новые планеты.
На это комиссар ответил взглядом, полным откровенного скептицизма.
Бейли помолчал немного, а потом вдруг выпалил:
— Комиссар, что такое цереброанализ? Когда-нибудь слышали об этом?
Круглое лицо комиссара нисколько не изменилось; он спокойно ответил:
— Понятия не имею. А что это?
— Ничего. Просто услышал где-то..
Он вышел из кабинета и, усевшись за свой стол, снова погрузился в размышления. Не такой уж комиссар актер, чтобы так притворяться. Что ж тогда…
В 16.05 Бейли позвонил жене и сообщил ей, что ни сегодня, ни в течение нескольких следующих дней он не будет ночевать дома. После этого Джесси никак не хотела класть трубку.
— Лайдж, что случилось? Ты в опасности?
— Полицейский всегда в опасности, — объяснил он беспечным тоном.
Такой ответ, видимо, не устраивал ее.
— Где тебя искать?
Но он не хотел ей говорить.
— Если тебе будет вечером скучно, поезжай к своей матери, — сказал он поспешно и тут же отключил линию.
В 16.20 он заказал разговор с Вашингтоном. У него ушло много времени, чтобы разыскать человека, которому он звонил, и не меньше того, чтобы убедить его на следующий день вылететь в Нью-Йорк. К 16.40 ему это удалось.
В 16.55 из кабинета вышел комиссар и, проходя мимо Бейли, неопределенно ему улыбнулся. Дневная смена повалила к выходу. Те немногие, кто работал здесь вечером, при виде Бейли приветствовали его с различной степенью удивления в голосе.
К столу подошел Р. Дэниел с кипой бумаг в руках.
— Это что? — спросил Бейли.
— Список тех, кто может иметь отношение к организации медиевистов.
— Сколько же их набралось?
— Более миллиона, — сказал Р. Дэниел. — У меня только часть из них.
— И вы надеетесь все это проверить, Дэниел?
— Это было бы непрактично, Илайдж.
— Слушайте, Дэниел, почти все земляне медиевисты по натуре. Комиссар, Джесси и я сам. Возьмите, например, комиссара с его… (Он чуть было не сказал «очками», но вспомнил, что земляне должны держаться друг за друга и что нужно беречь лицо комиссара как в прямом, так и в переносном смысле…) с его украшением вокруг глаз, — невнятно закончил он.
— Да, я обратил на это внимание, но не решался спросить, что это такое, — сказал Р. Дэниел и добавил: — У других землян я не видел таких украшений.
— Это довольно старомодная штука.
— А для чего она служит?
Бейли оставил этот вопрос без ответа, а вместо этого спросил сам:
— Как вам удалось составить этот список?
— Его составила машина. Оказывается, машине можно дать определенную задачу, и она сделает все остальное. Я настроил ее на проверку всех случаев нарушения общественного порядка, связанного с роботами, за последние двадцать пять лет. Другая машина просмотрела местные газеты приблизительно за тот же срок в поисках материалов, направленных против роботов или космонитов. Поразительно, как много можно сделать за три часа! Машина даже вычеркнула из списка тех, кого нет в живых.
— Чему вы удивляетесь? Ведь у вас тоже есть электронные машины.
— Конечно, и самые разнообразные. Очень совершенные. Но все они уступают вашим по величине и сложности. Нам такие и не нужны, учитывая тот факт, что население самого крупного из Внешних Миров едва достигает населения Нью-Йорка.
— Вы бывали на Авроре? — спросил его Бейли.
— Нет, — ответил Р. Дэниел. — Меня собрали на Земле.
— Откуда же вы знаете, какие там электронные машины?
— Ну, это просто, партнер Илайдж Моя электронная память содержит все, что знал покойный доктор Сартон. Можете не сомневаться, что в ней достаточно фактического материала о Внешних Мирах.
— Понятно. Вы можете есть пищу, Дэниел?
— Я работаю на ядерном топливе. Я думал, вы знаете об этом.
— Прекрасно знаю. Я спросил, умеете ли вы есть, а не нуждаетесь ли вы в пище? Класть пищу в рот, пережевывать ее, глотать? Ведь это очень существенная деталь, без которой нельзя походить на человека.
— Я вас понял. Да, я могу производить механические операции жевания и глотания. Но емкость того, что вы могли бы назвать желудком, у меня мала, так что рано или поздно мне надо удалять поглощенный материал.
