Очнулся на рассвете следующего дня. Состояние уже более-менее приличное. Я лежал на дне повозки, которая находилась в движении, и слышал голоса. Некоторые даже узнал и, заставив себя приподнять туловище, прислонился к покачивающемуся борту и окликнул Нунца Эхарта, которому поручил вместо себя командовать армией, пока я сражался с элитными воинами покойного бога-наемника.
Эхарт, старый товарищ, с которым мы познакомились в военном лицее «Крестич», был на коне. Он меня услышал, приблизился и пристроился рядом с повозкой. Сканировать его эмоции я пока не мог, но по спокойному лицу сделал вывод, что ничего ужасного, за то время, что я провел в грезах, не произошло.
– Докладывай, – сказал я.
Нунц кивнул и начал:
– Я принял командование армией. Орков держали и перемалывали, а наши чародеи продолжали бомбардировку вражеских тылов. Что было возле храма Улле Ракойны, не видел. Когда в святилище все стихло, и оно обрушилось, орки снова поднажали. Эльфы не выдержали, и пришлось вводить в бой Северную бригаду. Линию обороны снова выровняли и даже стали теснить орков. Но появились драконы. Уркварт, я такого в страшном сне представить не мог. Пятерка крылатых монстров летит над нами и плюется даже не огнем, как в легендах, а какой-то агрессивной кислотой. Пришлось поднимать на станки стрелометы и использовать магические боеприпасы. Так же перенацелил на отражение воздушной угрозы наших чародеев. Они подранили одного дракона, и монстры улетели. Но боевые порядки уже были расстроены, и я принял решение отступить. Прикрыл отход бригадой «Ройхо» и кавалерийскими частями. Сейчас мы на Северо-Восточном тракте.
– Потери?
– До десяти тысяч убитыми и четыре тысячи раненых. Основные потери пришлись на эльфов.
– Почему раненых меньше, чем убитых, если обычно все наоборот?
– Из-за кислоты, которой плевались драконы. Даже ее испарения оказались смертельными. Если бы не эти крылатые твари, убитых было бы не более трех тысяч, да и те в большинстве эльфы.
– Ясно. Приказы из столицы поступали?
– Да. Со мной говорил лично император, и он приказал занять оборону перед городом Шайдар, ждать подхода подкреплений и беречь телепорт.
– А что с теми, кто выжил после боя возле храма Улле Ракойны?
– Наверное, они уже в Шайдаре. Твой брат Айнур и Алай Грач собрали всех, кто уцелел, погрузили своих раненых в фургоны и уехали. Что обидно, Уркварт, ни слова мне не сказали, все сделали молча.
– А что противник?
– Потери в войске орков больше наших в несколько раз, так что они зализывают раны. Сначала пытались нас преследовать, но пару раз хорошо выхватили и отстали. А потом у них в тылах какая-то суета началась, кто-то на них напал, и они вовсе остановились. Сейчас между нами почти десять миль.
– Вандиль в порядке?
– Да. Он с нашими чародеями.
– Есть еще что-то, о чем я должен знать прямо сейчас?
– К тебе Яна Ойкерен рвется, спрашивает, что делать с хромым коротышкой, которого северяне возле храма спеленали.
– Это не срочно, – поморщился я.
– Тогда все, – усмехнулся он.
Снова накатила слабость и, уже не имея сил разговаривать, я только кивнул Эхарту, закрыл глаза и сразу заснул.
Теперь это уже был настоящий сон. Хоть и недолгий, всего два часа, но я окончательно пришел в норму и почти восстановился. Так что смог покинуть повозку, снова вооружился, перекинул через грудь ремень безразмерной сумки, которой никто не приделал ноги, и вышел на обочину широкого каменного тракта. Сначала, чтобы просто справить в кустах нужду. А затем уже ради демонстрации воинам армии, среди которых, как мне сообщили телохранители, распространяются самые дикие слухи о том, что происходило возле храма, и тяжелом ранении герцога Ройхо. Вот и пришлось несколько минут торговать лицом, дабы все увидели – герцог жив и здоров. Значит, наемникам заплатят деньги, а вассалам не надо думать, кто станет новым сюзереном, ибо старый вот он, никуда не делся, стоит и улыбается.
Я вернулся на тракт и запрыгнул в седло подведенной телохранителями лошади. После чего сразу же появился Вандиль. Как и я, он был верхом. Судя по всему, во вчерашнем сражении он ран не получил. Однако чародей хмурился и явно был чем-то недоволен.
– Что не так, Вандиль? – спросил я его.
– Мне не нравится то, что я делаю, Уркварт, – отозвался он.
– Что именно?
– Война, драки, сражения, убийства… Все это не мое. В первую очередь, я ученый. Мое предназначение в другом. Я должен исследовать тайны Вселенной и развиваться, а вместо этого вынужден убивать. И если бы не твоя настоятельная просьба, меня бы здесь не было.
– Вот победим Энги и вернешься к своим исследованиям, – усмехнулся я.
– Нет, – он покачал головой. – Это никогда не закончится. Допустим, разобьете вы эти армии вторжения и перебьете богов-наемников, драконов и элитных бойцов Светоносного. А он пришлет новые армады. Но даже если он надорвется и отступится, есть другие боги, которые не прочь захватить еще один мир с богатыми ресурсами и миллионами разумных. А время-то уходит, Уркварт.
Понимая, к чему он клонит, я уточнил:
– Ты решился на переброску антигравитационной платформы в другой мир?
– Верно, – подтвердил он.
– А ты уверен, что там будет спокойней, чем здесь?
– Такой уверенности нет. Поэтому я буду искать варианты.
– Как?
– Пленные чародеи и высокопоставленные офицеры из армии Энги многое знают. Есть записи пророков и провидцев. Да и у жрецов сведений про иные миры хватает. Так что варианты есть. Мне нужен технологический мир, где всем плевать на богов.
– И когда ты собираешься нас оставить?
– Твою армию покину в Шайдаре, а планету, наверное, в течение года, когда закончится ремонт платформы и произойдет полная подзарядка энергетического кристалла большой емкости.
– А что насчет мести Финголиэри?
– Всему свое время. Уверен, что шанс поквитаться с этим богом у меня еще появится.
– Ага, – я кивнул. – Особенно после того как тело Нергея, в котором ты находишься, умрет и ты окажешься снова в новорожденном эльфийском принце.
– Это не проблема, – он беззаботно взмахнул рукой. – Я себя осознал, вернул свои знания и могу с этим разобраться.
Помедлив, я сделал еще одну попытку удержать чародея, на которого, как на сильного союзника, рассчитывал в грядущих сражениях:
– Вандиль, ты мое мнение знаешь. Останавливать тебя не стану. Но мне кажется, что ты торопишься, и твои действия смахивают на дезертирство. Тебе самому от того, что бросаешь нас в трудную минуту, тошно не будет?
Он хмыкнул, на его губах появилась усмешка и, шутливо погрозив в мою сторону указательным пальцем, он сказал:
