– Ты очень странный человек.
– Спасибо за комплимент, – ответил он.
– А как обстоят дела с двигателем? – спросила Каира, указывая на каменный шар.
Она с давних пор знала, что внезапная смена темы смущает собеседника и позволяет заручиться преимуществом в разговоре, но на Озириса Варда эта тактика не действовала.
– Достигнут существенный прогресс, – сказал он. – Прототип на борту неболёта «Дочь времени», патрулирующего западное побережье Альмиры, работает нормально, хотя сам механизм недостаточно эффективен. А твой летучий корабль, оснащенный новым двигателем, станет настоящим исследовательским судном, целиком и полностью подвластным лишь воле капитана.
– Мне это нравится. И когда это произойдет?
– Скоро. Очень скоро.
– В прошлый раз ты говорил то же самое.
– Актус Шип приказал мне разработать утепленные мундиры для неболётчиков, чтобы ускорить подавление мятежа на севере, в Листирии. Ах, мои бедные руки! – Он размял пальцы, поморщился от боли. – Наконец-то я выполнил его приказ. – Он указал в угол лаборатории, где висел комбинезон из темной кожи со сложным заводным устройством на нагруднике и проводами, обвивающими рукава. – Примечательно, что каждый мундир не только имеет дополнительный слой теплоизоляции, но и синхронизирован с центровой шестерней, что позволяет неболётам поддерживать связь друг с другом на огромном расстоянии, через горы, моря и леса. Это изобретение по важности не уступает летучим кораблям. Так будут обмундированы все экипажи неболётов. Шип велел отправить мундиры на борт «Дочери времени», чтобы корабль координировал свои действия с остальным флотом.
– Да, очень впечатляет, – рассеянно сказала Каира.
– А вот Актус Шип меня даже не поблагодарил. И снова отказал мне в образцах, так что мне самому пришлось собирать гусениц в парке Третьего квартала. К сожалению, городские гусеницы плохо подходят для исследовательских целей: они слабы и худосочны, – вздохнул Озирис. – Однако сейчас, когда массовым производством мундиров занялись аколиты, я наконец-то смогу продолжить работу над двигателем.
При упоминании аколитов Вира насторожилась: именно так называл Вард своих помощников, строителей Каириного неболёта, скрывающих лица под странными масками.
– Откуда прибыли эти аколиты? – спросила Вира.
Она уже успела проверить все списки приезжих и лиц, допущенных в императорский дворец, но так и не обнаружила никаких упоминаний об этих людях, хотя Гайл, Райк и Вун попали в Бурз-аль-дун по подложным документам галамарских торговцев зерном.
– Интересный вопрос, – ответил Озирис Вард. – С одной стороны, они прибыли издалека, но, с другой стороны, родились здесь, в Бурз-аль-дуне.
Вира хотела было подробно расспросить Варда, но Каира уже направилась к выходу.
– Я очень довольна твоими достижениями, Озирис, – сказала Каира. – Не волнуйся, когда власть в Баларии окажется в моих руках, ты получишь все образцы, какие только пожелаешь. Пойдем, Вира. Сегодня у нас еще один банкет, надо к нему подготовиться.
17
Бершад
Остров Призрачных Мотыльков, Центральная пустошь
Путники двинулись на север – сначала вдоль реки, потом по лесу – и наконец оказались в отвратительных топях, поросших огромными черными грибами высотой с деревья. Поверхность грибов усеивали зеленые, оранжевые и красные сочащиеся язвы. По топям разносился мерзкий запах гнили.
– Далеко еще? – спросила Эшлин после того, как они минут двадцать брели в обход широченной ямы, заполненной вонючей слизью.
– Почти пришли, – сказал Венделл, указывая на густую поросль гниющих грибов, обвитых лианами. – Надо перебраться через вот эту хрень, и сразу за ней – частокол.
– Жалко, что у меня нет маски, – пробормотал Бершад, обнажив кардати и готовясь прорубить проход в зарослях.
– Лучше просто протиснуться между ними, – предупредил его Венделл. – Чтобы без лишнего шума, понимаешь?
Бершад подошел к стене грибов и рубанул по толстенному стеблю лианы. Из-под клинка брызнул фонтан гноя, вокруг завоняло, будто на жопе покойника лопнул чирей. Фельгора стошнило. Голл, отвернувшись, выругался по-листирийски.
Бершад снова занес меч.
Через несколько минут клинок застрял в сплетении лиан, покрытых мерзкой черной слизью. Бершад попытался высвободить меч, но тот не поддавался. Тогда Бершад выставил плечо вперед и всем телом надавил на лианы. Стебли натянулись до предела и разорвались. Бершад, едва не споткнувшись от неожиданности, выскочил на поляну и огляделся.
На дальней стороне поляны, покрытой жухлой травой, шагах в трехстах от зарослей грибов высился частокол из костей, выбеленных дождями и солнцем. Судя по размеру, кости принадлежали драконам, а сам частокол был в четыре человеческих роста высотой. Верхнюю треть частокола оплетали лианы с багряными шипами длиной с кинжал. Кости – ребра, лопатки, голени и фаланги, – уложенные в замысловатый узор, так плотно прилегали друг к другу, что между ними не оставалось ни щелки.
Все путники выбрались на поляну и уставились на частокол.
– Ужас какой, – скривился Фельгор. – Похуже, чем Лорбушский Рубеж на Вепревом хребте.
– Лорнарский Рубеж, – поправил его Бершад.
– Да без разницы, – отмахнулся баларин.
Эшлин сделала пару шагов вперед и спросила, сощурившись:
– Кто это построил?
Голл почесал подмышку.
– Ясное дело, демоны.
– Нет, – возразила Эшлин. – Не демоны.
– Это еще почему? – удивился Голл.
– Потому что строить могут только те, кто существует в действительности, – сказал Бершад.
Голл посмотрел на него, сплюнул, скрестил руки на груди и презрительно дернул подбородком, но промолчал.
Бершад всмотрелся в стену:
– Может, это Озирис? Кости такие же, как в корпусе неболёта, который ты сбила.
– Нет, вряд ли, – ответила Эшлин. – Корпус летучего корабля построен практично, без изысков. Создатель неболётов не допускал излишних расходов строительного материала и не заботился о красоте форм. А здесь вот, взгляни… – Она указала на кости, состыкованные в изящный узор. – В этом ведь не было никакой необходимости. Да и на возведение частокола наверняка ушли годы. Тот, кто его строил, обладает утонченным эстетическим чувством и высоко ценит красоту.
– Да, на Озириса непохоже.
– Верно, – кивнула Эшлин. – Впрочем, не важно, кто строитель. Нужные мне ответы скрываются за этим частоколом.
Необходимо было как-то перебраться через костяную стену.
