Девочек выпустили из-под опеки снова, и папа захотел, чтобы они все вместе избежали жизни с мамиными родителями. Они переехали в Глостер, сняли квартиру в доме 25 на Мидленд-роуд, и вскоре мама родила Хезер.
К этому времени, как заявляло обвинение, мама знала, что Рена где-то рядом с ними и может легко встретиться с папой, а возможно, даже поддерживает половые связи с ним. Папа попытался убедить ее в том, что это неправда, даже переделал татуировку с именем «Рена», исправив буквы так, чтобы получилось «Роуз». Однако мама оставалась без какой-либо помощи в быту, и ее очень тяготило ухаживать за двумя детьми, которых бросила Рена, да еще и за собственной дочерью.
Однако ее роман с папой был далек от завершения. А когда через короткое время его снова посадили в тюрьму Лейхилл за кражу, мама навещала его настолько часто, насколько могла, и они обменивались любовными письмами.
В одном из них она писала:
Моему любимому
О чем ты так долго говорил в начале своего письма? Я даже не могу заставить себя вдуматься. Слушай, любимый, это же так здорово, еще три встречи, и пройдет половина того времени, что мне осталось ждать тебя. Эти люди постоянно мельтешат и действуют мне на нервы. Да, дорогой, насчет Шарм. Я думаю, она любит, когда с ней ведут себя строго. Но милый, почему именно я должна вести себя с ней так?
Дорогой, я не думаю, что Господь хочет, чтобы я шла на эти танцы. Так что я и не пошла на них. Любимый, я думаю, что отныне я позволю Господу направлять меня. Ведь всегда этим все и заканчивается (как ты знаешь). Ха! Ха!
Ладно, милый, будь там счастливым, жду 18-го.
Боготворящая тебя жена
Роуз
Даже хотя оставалось восемь месяцев до того, как они поженятся, а папа еще был женат на Рене, мама уже называла себя его женой. Однако за рамками этой романтической болтовни упоминание о том, что с Шармейн нужно «вести себя строго» наводило на мрачные мысли и означало, что мама была жестока к ней.
Папа отвечал маме, рассказывая о подарке в знак любви, который он сделал для нее. Это был миниатюрный цыганский караван из дерева, который открывался и служил шкатулкой для драгоценностей. К нему было прикреплено деревянное сердце, внутри были написаны слова «РОЗЕ, КОТОРАЯ ЛЮБИТ ФРЕДА», а само письмо он озаглавил так: «Наша любящая семья».
Вот что там было написано:
Моей любимой жене Роуз
Любимая ты забыла написать опять. Твой караван стоит у ворот тюрьмы. Милая я заполнил форму для посещения на 18е или 19е а еще на 15е июня. Вобще до 24го осталось недолго… Я буду любить тебя вечно любимая. Говори все что хочешь отныне и на всегда. Милая. Уже скоро увидимся. Вот тебе вся моя любовь.
Боготворящий тебя муж
Фред
По всему письму были надписи «Для Хезер», «Анна», «ШАРМ», «Для Роуз». Еще там были оставлены следы поцелуев и слова: «Мистер и миссис Уэст на всегда».
Она ответила ему письмом, которое было озаглавлено словами: «ОТНЫНЕ И НАВСЕГДА».
Моему дорогому любовнику
Милый, прости меня за то, что я расстроила тебя в своих предыдущих письмах. Я не хотела (и я НЕ шучу). Я знаю, ты меня любишь. Это просто кажется очень диким, что кто-то думает обо мне так много. Я ЛЮБЛЮ тебя. Любимый, я приму все, что ты сделаешь, потому что я знаю, что это будет прекрасно. Дорогой, я бы хотела лошадку для нашего каравана, а еще отправить его на выставку. Нам так много нужно будет сделать в ближайшие пару лет. И мы сделаем это просто потому, что любим друг друга. Ну ладно, любимый, увидимся 31-го. Лучше не писать много, а то я могу это растоптать своей большой ногой (Ха! Ха!) Шлю тебе свою любовь и сердце.
Боготворящая тебя жена
Роуз
PS Любимый, я включила радио и там играет какая-то хорошая романтическая музыка. О! Как бы я хотела, чтобы ты был рядом со мной. Все еще помню твою любовь и твое тепло. Роуз
15 июня 1971 года она снова навестила его с детьми. Он был очень рад увидеться с ними, а она была рада узнать, что его выпускают досрочно 24 июня. Вскоре после той встречи Шармейн пропала.
Представители обвинения заявили, что мама убила Шармейн, спрятала ее тело в подвале и сказала папе о том, что сделала, когда тот вышел из тюрьмы. Затем он вырыл яму и закопал тело на заднем дворе, где наконец и были найдены останки в 1994 году. Папа с мамой сказали Энн-Мари, что Шармейн уехала жить к своей матери на другой конец страны. Хронология этих событий была скорее догадкой, чем подтвержденным фактом, поэтому я не придала этому значения тогда. А сейчас… Я не знаю, что и думать. Сделала ли это мама? Могла ли она? Даже сейчас для меня сложно принять, что она непосредственно виновна в том, что приложила руку к этой смерти и к смерти Хезер, но что я могу поделать с тем, что мой мозг отказывается в это верить? Но это не значит, что это неправда.
Помимо этого, оставалась проблема, что сказать Рене, которая объявилась в доме 25 на Кромвель-стрит, хотела увидеть Шармейн и была расстроена ложью и недомолвками в ответ на свой вопрос, почему ее дочери нет дома. Она также побывала у родителей папы и задала им те же вопросы. Рена начала подозревать что-то неладное. Как сказал обвинитель, папа решил что-то с этим сделать. Он согласился показать ей Шармейн и так заманил Рену на поле Фингерпост рядом с Мач-Маркл, где убил и похоронил ее. Когда ее останки нашли, в той же могиле был закопан маленький пластиковый бумеранг – он мог принадлежать Шармейн. Я чувствую, что все мелкие детали, наподобие того бумеранга, показывают, насколько сложными личностями были мои мама и папа, как трудно в целом понимать их. Даже когда папа вел себя максимально бесчеловечно, у него все равно оставалось понимание о том, как вести себя «хорошо».
Когда Шармейн и Рена перестали быть для них препятствием, мама и папа смогли свободно думать о будущем. Они захотели жить в доме покрупнее, который смог бы вместить их растущую семью и где у мамы было бы отдельное помещение для работы проституткой, поэтому они купили дом 25 на Кромвель-стрит. На суде прозвучало, что в течение последующих четырнадцати лет мама и папа были сообщниками и поэтому вместе ответственны за смерть еще девяти девушек. Кроме того, были высказаны предположения, что случилось с этими девушками.
Линда Гоф впервые пришла в дом 25 на Кромвель-стрит потому, что ее парень был здешним жильцом. Ее семья жила в Глостере, а Линда работала швеей. Она была ненамного старше мамы, и они подружились. После того как ее парень ушел от нее, она сама стала снимать комнату в доме. Она оказалась втянутой в лесбийские отношения с мамой, а затем в половую связь с папой. Поначалу все это происходило по обоюдному согласию, но закончилось тем, что ее связали и заточили в подвале на несколько дней, где ее безжалостно пытали и насиловали, а затем убили и похоронили. Ей был двадцать один год.
