— Последняя моя съемка перед отпуском была для «Кензо». До этого снималась для «Луи Виттона», «Баленсиага» и «Ив Сен Лорана». Это из известных брендов. Также снималась для других французских марок, но вы не будете их знать.
Одноклассники — особенно девчонки — удивленно переглядываются между собой. А меня вдруг начинает распирать гордость за Наташу. За то, что не побоялась, рискнула, попробовала и получилось. Еще год назад она была хрупкой и ранимой, а сейчас сильная и уверенная в себе.
Но для меня она навсегда останется нежным цветком, о котором нужно заботиться.
— Так ведь путь на экран лежит через диван! — доносится до меня сквозь размышления язвительное замечание Карины.
Оно тут же вызывает во мне волну возмущения, и я уже открываю рот, чтобы ответить однокласснице, как меня опережает Наташа.
— Ты имеешь в виду рекламу диванов? — спокойно уточняет. — В рекламе диванов я еще не снималась.
По залу проносится смех. Карина едко хмыкает и отпивает из бокала. Наташа не выглядит смущенной ее язвительным замечанием, не краснеет, не прячет глаза. Хотя раньше бы Кузнецову смутил такой комментарий.
Другие ребята начинают перемывать косточки тем, кто на встречу выпускников не пришел. Одна девочка из нашего класса, оказывается, родила месяц назад ребенка, но при этом замуж не вышла.
— Слушайте! — громко восклицает Света и чуть ли не подпрыгивает на стуле. — Я вам сейчас такое расскажу! Помните, мы смеялись над Игорем и называли его педиком?
— Ага.
— Так вот он и правда гей, прикиньте!?
Несколько одноклассников давятся напитками и начинают громко кашлять.
— Чего??? — изумленно вопрошает Кирилл. — Откуда ты знаешь?
— Я встретила его в гей-клубе!
— Что ты делала в гей-клубе? — прищуривает глаза Алена.
— Мы с подругами из универа решили сходить в гей-клуб, потому что в обычных ночных клубах к нам постоянно кто-то клеится, — закатывает глаза. — А нам хотелось просто потанцевать, чтобы никто не лез. И вот представьте: танцую я в гей-клубе и, угадайте, кого вижу целующимся с другим парнем?
За столом воцаряется гробовая тишина. Даже я немного прифигел, хотя год жизни в Америке приучил меня к толерантности.
— Ё-моё, — прерывает ее Славик. — Я же при нем раздевался в раздевалке!
— Мы все при нем раздевались в раздевалке, Слав… — могильным голосом говорит Кирилл и опускается лицом в ладонь.
— Пипееец, — тянет Артем.
— Да ладно, — пожимает плечами Наташа. — Кому какая разница, кто с кем спит? Это личное дело каждого. Директор моего модельного агентства тоже гей.
— А если бы директором твоего агентства была женщина-лесбиянка, тебе было бы приятно с ней работать? — возмущенно спрашивает Слава.
— В модельном бизнесе очень много людей нетрадиционной ориентации. Лесбиянки тоже есть.
— А они к тебе пристают?
— Нет, они знают, что я гетеросексуальна, поэтому интереса ко мне не проявляют. Но я спокойно могу переодеться вместе с ними в раздевалке. Меня их ориентация не смущает.
— Наташ, а у тебя есть парень? — громко интересуется Влад.
Этого вопроса я ждал весь вечер. Затаив дыхание, готовлюсь услышать ответ.
— Нет, у меня нет парня.
Я даже не пытаюсь скрыть облегченной улыбки. Сам ее отпустил, сам решил уехать, но узнать, что у нее кто-то есть, было бы ножом по сердцу.
— Так до сих пор и не встретила никого, кто был бы тебя достоин?
Наташа порывается что-то ответить, но я ее перебиваю.
— А у тебя, Влад, есть девушка? — мне не удается скрыть злость в голосе.
— Неа.
— А чего так?
— Жду, когда Наташа снизойдет до меня. Но уже, видимо, никогда.
— Ой, Влад, да хватит тебе уже! — вмешивается Наташина подруга, Марина. — Твои шутки уже не смешные.
— А я не шучу.
— Давайте лучше повспоминаем что-нибудь веселое, — пытается перевести разговор на другую тему Артем. — Помните, как нас на осенних каникулах возили по Золотому кольцу?
В зале тут же раздается громкий смех, потому что все вспоминают ту экскурсию. У Наташи в этот момент звонит телефон, и она уходит из-за стола, чтобы поговорить. Ни секунды не сомневаясь, я иду за ней. Наташа выходит на улицу и отходит метров двадцать от бара. Я стою за ее спиной и слушаю разговор на французском.
Я начал учить в Гарварде французский, поэтому через слово понимаю ее речь. По всей видимости, ей звонит начальник. Она говорит про съемку в каком-то журнале, звучат названия люксовых брендов одежды. Потом речь заходит о модном показе осенью. Я обращаю внимание, что Наташа говорит очень безропотно, почти не споря с собеседником и со всем соглашаясь.
Наконец, она кладет трубку и оборачивается.
Глава 49. Тайна из прошлого
Застывает с телефоном в руке, не ожидав меня увидеть. Делаю к ней несколько шагов и останавливаюсь примерно в метре.
— Как дела? — спрашиваю первое, что приходит на ум.
— Все хорошо, спасибо, — слегка приподнимает уголки губ.
Между нами неловкая пауза, когда каждый не знает, куда себя деть.
— Тебе нравится то, чем ты занимаешься? — задаю вопрос, чтобы заполнить тишину.
— Да, вполне. Думаю, я нашла себя в жизни.
— Тогда я рад за тебя, — тоже пытаюсь выдавить улыбку.
Наташа делает шаг, чтобы обойти меня и вернуться в бар, но, сам того не осознавая, я перехватываю девушку за талию и притягиваю к себе.
— Малыш, — выдыхаю ей на ухо и целую в щеку.
Наташа дергается, как от удара током.
— Леша, отпусти меня, — просит севшим голосом.
— Нет.
Она пытается вырваться, но я крепко держу.
— Я думал о тебе каждый божий день.
Наташа перестает сопротивляться и замирает в моих руках. Я веду носом по ее шее, целую тонкую кожу.
— Перестань, — просит.
Я не перестаю. Поднимаюсь к ее губам и припадаю к ним. Наташа не отвечает, но мне это и не нужно, я все равно целую ее. Дыхание девушки учащается, ее длинные ногти вонзаются мне в руки сквозь рубашку.
— Леша, я прошу тебя, — уворачивается от моих поцелуев.
Обреченно опускаюсь лицом в ее волосы на затылке, сжимая хрупкое тело еще крепче. Иногда я так сильно по ней тоскую, что на стену лезть хочется. Миллион раз проклинал тот день, когда оставил ее плакать в Музеоне и ушел.
— Хватит! — строго выкрикивает и все-таки вырывается из моего захвата. Быстро меня обходит и бежит в заведение.
