А шеф, ещё успеет во мне разочароваться. И сто раз пожалеть, что не нанял нормального управляющего. Это точно.
Нет, я не должна жаловаться на такую, свою жизнь. Она у меня совсем не плохая. Я видела тех девчонок, что приходят в тренажерный зал. Выгибаются перед парнями и мужчинами, выставляя напоказ своё тело. Привлекают внимание яркими и подчас слишком откровенными нарядами. В этой погоне за вниманием когда-то была и я. Так же стреляла взглядом по клиентам супермаркета, также заигрывала и глупо смеялась. Так же улыбалась с загадочным выражением лица. Я смотрела со стороны, на то, как сама вела себя.
И вот, где я теперь. А сколько приложила усилий, для этого? Да нисколько. Совсем никаких усилий. Ничего. Случайность. Простая, обычная случайность. Как множество других плохих и хороших случайностей.
Поэтому жаловаться на жизнь мне нечего. У меня есть всё. А что если вдруг, всё это куда-то исчезнет. Что буду делать? Пойду снова в супермаркет? И снова, буду стрелять взглядом в поисках того, кто заберёт меня оттуда.
Нет. Теперь я вижу разницу. Буду ценить то, что есть и стараться это не разрушить.
У меня уже есть мужчина. И пусть я не падаю в обморок от любви к нему, всё же он тот, кто дал мне всё это. Дал свободу в чём-то, но в чём-то её отобрал. Я неплохо живу. Совсем неплохо. И всё что нужно, быть ему приятной и иногда, покорно раздвигать ноги. Это совсем не трудно.
Я чувствовала себя птицей, которая попала в клетку. И пусть это не была золотая клетка, но всё же, она держала меня.
Не хочу возвращаться туда, в супермаркет. Не хочу возвращаться к маме и её друзьям алкашам, к её Валерику, который лапает меня по утрам. Пусть лучше Данил меня лапает. Это гораздо приятнее. И за это я получаю приличные деньги. Конечно, это тоже неправильно. Но я могу закончить всё в любой момент, когда захочу. А когда это случится, я не знаю.
Если с Данилом я заставляла себя что-то чувствовать, то с Долговым всё совсем по-другому. С ним рядом, я ощущала невидимую связь. И хоть разговоры наши деловые, и отношения деловые, но во всем этом сквозила, какая-то невидимая тайна. Мы как будто всё время отталкивались друг от друга. Уж я-то точно от него отталкивалась. Да и он держал дистанцию.
Иногда, я спрашивала его что-то по документам, тогда, он подходил очень близко, склонялся надо мной, и я чувствовала его дыхание. Я почти слышала биение его сердца. И старалась не дышать. А потом он отходил, и я выдыхала. Это испытание, какое-то оно даже жестокое. Во мне рождались тайные желания. Желание видеть, чувствовать, завоёвывать.
Точно могу сказать, что он тоже напрягался, он не играл. А если играл, то игра эта тонкая, незаметная, изощрённая. Он наблюдает, я чувствую это кожей, даже затылком. Если у него есть цель, то он непременно её достигнет, если уже не достиг.
Внутри точно порох, достаточно его поджечь — он взорвётся. И этого я боялась.
Я боялась его действий. Мысленно умоляла не спровоцировать этот взрыв. И возможно поэтому, всё ещё цеплялась за Данила. Как за защиту, от того, что может произойти. Но чем дальше, тем больше желание взрыва эмоций, тем больше притяжение и тем смелее, бесстрашные действия.
Единственное что останавливало, это знание того, что он любитель женщин. Всё своё притяжение, все порывы, я не могла положить перед ним, зная наперёд, что всё это, он возьмёт только на время. И правда эта останавливала меня от глупых, непоправимых ошибок. Хоть было и нелегко.
Иногда я думала, всё, вот сейчас. Я видела решимость и огонь в его глазах.
Но нет, нет. Этому не быть.
Пусть я буду страдать, пусть, но тем самым предотвращу, ещё большее своё страдание. Если потом он бросит меня, или поступит, так как поступил с Оксаной.
Возможно, раньше меня можно было легко обмануть, затянуть в сети иллюзорной любви. Но только не теперь. Не теперь.
Рабочий день давно закончился, все сотрудники разошлись, а мы с Долговым всё сидели над договорами. Застряли над бумагами и не могли чего-то найти. Я уже порядком устала, хотела домой в кровать, но сидеть тут, с ним, это тоже доставляло какое-то удовольствие. Быть близкой к нему, хоть и не касаться. Я начинала находить в этом тихое наслаждение.
Я набирала на компьютере текст, а Долгов за столом напротив, перелистывал бумаги.
— Всё не могу больше. Хочу домой, — я закрыла программу, — завтра доделаю.
Я встала и пошла к выходу, пора собираться.
— Таня, — окликнул он.
Я обернулась. Серьёзное выражение на его красивом лице.
Чего он хочет?
— Уходи от него, — произнёс он, так, что мне тут же захотелось уйти от Данила.
— Зачем? — в моём голосе тихий вызов, требование честного ответа.
— Я, прошу тебя. Сегодня уходи. Он давит на тебя.
— Он помог мне, в трудную минуту.
— В чём ты видишь эту помощь? В том, что он воспользовался твоей беспомощностью? В том, что ты стала его любовницей? Так это не помощь. Он просто воспользовался ситуацией. Он сделал это для себя. Но никак не для тебя.
— Он дал мне жильё, деньги.
— Ты считаешь это много?
— Думаю да. Это много.
Направление этого разговора мне не нравилось.
Долгов встал, подошел ко мне.
— Послушай, — протянул руку, чтобы коснуться.
— Не надо, — жестко сказала я, — не приближайся. Я не хочу.
Если он подойдёт ближе, я уже ничего не смогу сделать. Ничего.
— Хорошо, — он развернулся и снова пошел к столу.
Я с облегчением вздохнула и поняла, какая тонкая грань нас разделяет. Но переступить её — я не могу.
Глава 44
Вечером я резала овощи на кухне, когда звонок в дверь заставил вздрогнуть. У Данила ключ, он никогда не звонит, открывает ключом.
Кто это?
Я покраснела от догадки, но тут же постаралась её откинуть. Нет, этого не может быть. Я тихо подошла к двери. Звонок повторился, я вздрогнула.
— Таня открывай, я слышу, ты там!
Голос Долгова, такой уверенный и дерзкий. Я испугалась, что он будет кричать на весь подъезд, быстро подошла к двери и открыла. Он вошел и захлопнул за собой дверь.
— Зачем ты сюда пришел? — я возмущённо смотрела на него.
Он потянул ко мне руку, я ударила по ней и отшатнулась. Долгов резко подошел и прижал меня к стене.
— Нет. Нет! — я сопротивлялась, упиралась ладонями ему в грудь, — Нет, нельзя. Нет.
— Он уехал, не волнуйся он не придёт, — шептал он и тянулся губами моей шее.
— Уходи немедленно! Я не хочу! Убирайся! Ты не должен приходить сюда. Это нечестно.
Я сопротивлялась его движениям, но чувствовала, что силы не равны.
