Глава 58
Яна
Прячась за деревом, внимательно слежу за детьми, выходящими из здания на прогулку. Никита должен быть здесь. Я уже побывала в двух интернатах. Там его нет. Или его не вывели на прогулку. Такое тоже возможно.
Но почему-то я чувствую, что он здесь. Что сейчас я увижу сыночка.
И предчувствие меня не обманывает.
Вцепляюсь ногтями в кору дерева, чтобы не сорваться и не побежать к забору, когда на игровой площадке появляется Никита. В казенной одежде и нелепой кепке он идет, опустив голову. Один. У него нет здесь друзей.
Садится на лавочку и сидит там. Проводит рукой по щекам. Плачет?!
Сердце разрывается от этой картины. И у меня самой начинают течь слезы.
Мне хочется броситься к забору, перелезть через него и забрать сына. Выкрасть его. Увезти. Спрятать.
Но я понимаю, что это бред. Это ухудшит ситуацию. Мне некуда бежать. И Олег… Я не могу его бросить.
Поэтому так и стою, вцепившись в дерево, и смотрю на Никиту.
Так проходит час. Именно столько продолжается прогулка. Я провожу весь этот час вместе с сыном. Мысленно.
Он так и не поиграл толком. От веселого разговорчивого мальчугана осталась лишь тень.
Воспитательница хлопает в ладоши, призывая детей возвращаться в здание. Никита не реагирует. Тогда она зовет его по имени.
Никита продолжает сидеть. Я волнуюсь. Что с ним? Вдруг он заболел?
Воспитательница опять зовет его. Он не реагирует. Тогда она быстро шагает к нему и грубо хватает его за плечо. Что-то возмущенно кричит и машет свободной рукой. До меня доносятся лишь отдельные слова.
Никита дергает руку, пытается освободиться. А потом толкает ее. Попадает руками в ногу.
И тут происходит то, от чего у меня холодеют руки и сердце перестает биться.
Воспитательница замахивается и хлестко ударяет Никиту по щеке.
Все меркнет. Я слышу только плач сына. Я вижу только его, лежащего на земле. И я бегу. К нему бегу.
– Что вы делаете? – кричу через забор, впиваясь в него руками. – Не смейте!
– Мама! – Никита тут же вскакивает и бежит к забору. Но воспитательница перехватывает его и тащит за собой.
– Пусти! Пусти! – кричит он и упирается ногами в землю.
– Отпустите его! – требую и я.
– Отойдите от забора, – зло бросает мне женщина. – Я охрану вызову.
– Отдайте мне сына! – кричу я.
Все это сопровождается плачем и криками Никиты. Но воспитательнице удается затащить его в здание. Потом оттуда выходит уже другая женщина. Сначала долго всматривается в меня, потом подходит. Но останавливается в метре от забора.
– Покиньте территорию, – произносит строго.
– Я не уйду! Тут мой сын! Вы не имеете права!
Женщина не отвечает. Уходит. Я продолжаю стоять. Иду к воротам и пытаюсь их открыть. Бесполезно.
Зато слышу сзади звуки подъезжающей машины. Оборачиваюсь. Полиция.
– Пройдемте, – говорит мне полицейский, вышедший из машины.
– Я никуда не пойду, – твержу я.
– По-хорошему пока говорю, – он делает шаг ко мне.
Я сильнее сжимаю прутья забора.
Из машины выходит второй полицейский.
Им двоим не составляет труда справиться со мной. Меня привозят в отделение.
– Можно один звонок? – спрашиваю я, пока полицейский заполняет протокол.
Он долго осматривает меня, потом, наконец, сухо отвечает:
– Можно.
И я звоню. Роману. Он молча выслушивает. Не говорит ни слова. Кладет трубку.
Может, я зря ему позвонила? Надо было сразу адвокату звонить? Зря. Просить еще об одном звонке?
Но тут раздается настойчивый стук в дверь. И она сразу открывается.
Роман.
Полицейский удивленно смотрит на него.
– Мы можем поговорить наедине? – спрашивает Роман у хозяина кабинета.
Тот внимательно оглядывает Романа.
– В коридоре подождите, – кидает мне и я выхожу.
Спустя несколько минут выходит и Роман. Молча берет меня за предплечье и ведет по коридору на выход.
– Подожди, – говорю я. – Там еще не все оформили.
– Ничего не будет, – коротко произносит он. – Пошли.
– Куда ты везешь меня? – спрашиваю уже в машине.
– Домой. И запру тебя там. Чтобы глупостей не совершала.
У меня звонит телефон. Это куратор из опеки. Недовольным голосом она высказывает мне свое недовольство моим таким поведением и прямо угрожает, что это негативно скажется на всем процессе. Кладет трубку, не прощаясь.
– Что еще? – спрашивает Роман, заметив мое уныние на лице.
– Они не отдадут мне Никиту. Не отдадут. Роман! Нельзя, чтобы его Дмитрий забрал! Нельзя!
– Так, спокойно, – Роман резко разворачивается. – Маршрут меняется.
И он привозит меня… в опеку? Зачем?
Мы идем по узкому коридору. Роман подходит к кабинету и стучит.
– Войдите, – слышу знакомый уже голос.
И точно – в кабинете знакомая Романа. Анжелика Валерьевна, кажется?
– Анжелика Валерьевна, – говорит Роман, – у нас проблемы.
Глава 59
Яна
Я смотрю на эту красивую молодую девушку. Неужели она сможет нам помочь? Молоденькая совсем.
И Роман рассказывает ей про меня, про Никиту. И про мое сегодняшнее посещение интерната.
– Этого не стоило делать, – красивые, ровные брови девушки сходятся на переносице.
– Там мой сын, – с мольбой в голосе произношу я. – Он – единственное, что у меня есть. И его там бьют.
– Это серьезное обвинение, – произносит строго. – Лучше такими словами не бросаться.
– Я сама видела! На моих глазах!
Она задумывается, потом встает:
– Подождите здесь, – и выходит из кабинета.
Возвращается с папкой. Опять садится за стол и начинает листать ту самую папку. Ее я видела и на столе у куратора. Похоже, это мое дело.
– На мальчика оформляется опекунство, – произносит девушка. – Старшим братом. Мальчик не попадет в интернат. Не беспокойтесь.
– Нет! – восклицаю я. – Никиту нельзя передавать Дмитрию! Нельзя! Это опасно!
– Но вот тут хорошие характеристики. Доход соответствует.
– Нет! – опять перебиваю я. – Понимаете, Никита его боится. Дмитрию сын нужен для чего-то. Я не знаю точно. Возможно, наследство. Никиту нельзя ему отдавать.
