– А! Давид! Салют! – приветствует он меня.
Убирает руку с тела Василисы и протягивает мне. Нехотя, пожимаю.
Василиса медленно поворачивается ко мне. И я не узнаю ее. Это не та вредная и своенравная девчонка.
Сейчас она мило улыбается мне. Слишком мило. Аж тошнит.
– Ах, Давид, – вздыхает и гладит меня рукой по щеке.
– Вы что? Знакомы? – спрашивает Руслан. – Отлично! Слушай, Давид, не хочешь к нам присоединиться? Посидим, отдохнем, – подмигивает, кивая на Василису.
Она как будто не замечает этого.
И я соглашаюсь. Мне просто интересно, как далеко она готова зайти в этих своих играх.
Мы идем в вип-кабинет. Там еще двое таких же мудаков.
Василиса оглядывается по сторонам.
– А где Игорь… Сергеевич? – спрашивает.
Так вот, с кем она сюда пришла. Ну, и куда же действительно подевался этот гондон?
– Игорь Сергеевич отошел, – усмехается одни из гостей. – Скоро приедет. Не бойся, садись иди, – и хлопает себе по колену.
Неужели сядет? Сука. Что вообще тут происходит?!
Но я пока держусь. Только сжимаю кулаки.
Должен же быть предел? Она должна остановиться?!
– Я, наверное, тоже пойду, – говорит Василиса уже более привычным для меня голосом и обнимает себя за плечи. Дрожит.
Вроде, не холодно. Что с ней?
– Сука, Игорек, напиздил, все-таки, – вдруг произносит третий, – быстро отпускает. Слишком быстро. Такой товар никто не возьмет. Звони ему, сука, пусть меняет там формулы свои. Иначе башку откручу. А ты, – и он ласково смотрит на Василису, – не бойся. Иди сюда, девочка. Отдохнем. Не пожалеешь. Сейчас мы тебе добавим.
И он что-то наливает в бокал и манит пальцем Василису. Она не двигается. Тогда он приподнимается и тянется к ней. Я перехватываю его руку.
– Она не хочет.
– А ты кто такой, что за нее отвечаешь? – сразу поднимается и быкует он.
– Муж ее.
– Чего? – ржет. – Хуйню не гони. Нет у нее никого. Никому она не нужна. И никто искать не будет. Ты, если мешать будешь, лучше вали отсюда. А то огорчим.
Он дергает свою руку и толкает меня в грудь. Берет Василису за руку и тянет на себя.
– Давид! – оно оборачивается ко мне и теперь я вижу прежнюю Василису. Мою девочку. Она.
– Пусти ее! – шагаю к мужику, но тут ко мне подбегает другой и пытается ухватить за руки.
– Не мешай! – рычит он. – Отвали, сказали.
– Стой! Пусть здесь сидит. А то еще позовет кого. Сука. Держите его, пока я…
И вот меня пытаются удержать уже два мужика, а третий тянет на себя Василису, закрывая ей рот ладонью.
– Туз, стой! Главный ее к себе приволочь велел. Ты что? Забыл?
– Она ему для другого нужна. Так что, не убудет, если мы пару раз дырки ее трахнем. Узкая, наверное, раз такая недотрога. Сука! Кусается! – злится он. – Ложись, давай! Быстрее отработаешь – быстрее к учебникам вернешься!
И он толкает Василису на диван.
Я изо всех сил пытаюсь вырваться из захвата, не сводя глаз с Василисы. Она тоже отчаянно сопротивляется.
– Да, суки! В моем же клубе! – вырывается у меня.
– Чего?! – хмурится один из тех, кто держит меня, и переводит взгляд на мужика, который уже наваливается своей тушей на хрупкую девочку.
Я пользуюсь этой заминкой и отталкиваю от себя этих мудаков. Не дожидаясь, с размаха одному в челюсть, второму в солнечное сплетение.
Распахивается дверь. Вбегает Тимур.
– Что за на хуй?! – кричит он и набрасывается на того, который уже пытается встать.
– Охрана, блять! – кричу я в открытую дверь. – Где вас носит?! Уволю всех! Что за херня в клубе творится?!
Пока в кабинет залетают сразу трое охранников, подхожу к Тимуру и, обхватив его за пояс, тяну с мудака, который уже хрипит кровью.
– Хватит, брат! Хватит! Оставь дерьмо. Разберутся с ними.
Оттаскиваю его. Потом шагаю к Василисе. Мужика с нее уже сняли и он сидит с закрученными руками на полу.
Василиса сидит, поджав колени и натягивая как можно ниже платье. Дрожит. Смотрит испуганными глазами. Губы тоже дрожат. Она переводит взгляд с мужика на другого мужика. Потом на Тимура. На охранников. Только не на меня. Не смотрит.
Иду сначала к Тимуру.
– Ты как? В порядке?
– Да, – зло отвечает он, зыркая на мужиков.
– Так, этих ментам сдайте. Егорову позвони, – говорю я одному из охранников. – Пусть заберет. Я завтра с ним свяжусь. А этих пусть не выпускает пока. Понял?
– Сделаем.
Все. Вроде. Со всем разобрались. Теперь главное.
Молча иду к Василисе. Она так ни разу и не посмотрела на меня.
Беру ее на руки и несу на выход. Она ничего не говорит. Не сопротивляется. Не кусается. Не стучит кулачками. Наоборот, протягивает свои ручки и обнимает меня за шею.
И я слышу, как чаще начинает биться мое сердце. Так и стучит.
Сжимаю зубы и иду к машине с черного входа, чтобы не вливаться в толпу. Никого не хочу видеть.
Нас везет водитель. Я сижу с Василисой на руках на заднем сидении. Она так и дрожит. Пальцы ледяные. Ощущаю их холод у себя на шее.
Василиса сидит, не двигаясь, склонив голову. Не произнося ни звука.
Я тоже молчу.
Сейчас это самое правильное, пожалуй.
Заношу ее в дом. В спальню. В свою спальню. Аккуратно кладу на кровать. И тут только она поднимает на меня взгляд. Впервые за все время. Смотрит испуганно. И меня боится.
Я выдергиваю из-под нее одеяло и накрываю ее.
– Спи, – говорю я, а Василиса берет меня за руку. И опять ледяные пальцы. Сжимаю их, пытаясь согреть.
Смотрю на нее сверху вниз. Маленькая, хрупкая, глупая девочка. Которую пытались изнасиловать.
Как и я.
Чем я лучше тех уродов?
Вопрос неприятный, больной. Но так и вертится в голове.
Разве я лучше? Только что хотел ее один. Чтобы ни с кем не делить. Чтобы только моя.
Но ведь тоже через силу. Заставить.
Еще сильнее сжимаю ее пальчики и отпускаю.
Разворачиваюсь и ухожу.
Сам ухожу.
Оставляю Василису одну.
И даже закрываю за собой дверь.
Мне надо подумать. А для этого побыть одному.
Да, и Василисе надо прийти в себя.
Спускаюсь вниз и плюхаюсь в кресло, предварительно прихватив бутылку из бара.
