Я пью прямо из горла. Без закуски.
Смотрю на искусственный камин. На эти неживые языки пламени.
Хочу ли я Василису? До взрыва мозга.
Хочу эту девчонку.
Почему не пошел и не взял то, что хочу? Она ведь сейчас и сопротивляться не будет. Сил не хватит. Или из чувства благодарности уступит.
Благодарности?
А мне это надо? Чтобы мне дали… Нет, не из жалости, но тоже не лучше – как «спасибо». Хочу я ее так? Нет.
Опять отпиваю и тру глаза.
Сука.
Как сложно это все.
С этими козлами я, конечно, разберусь. Там ничего сложного.
Самая большая проблема лежит там, на втором этаже.
Не могу без нее. И с ней не могу. И она не может.
Что делать?! Мозг готов сломаться. Поэтому я опять заглушаю его алкоголем.
Прислушиваюсь. Тихо.
Пойти проверить ее? Что-то она мне не нравится. Дрожит и руки ледяные. Похоже, эти сволочи что-то ей подсыпали. Только что? Этим займемся завтра.
Встаю и иду опять наверх. Прямо с бутылкой. Осторожно приоткрываю дверь в спальню. Полоска лунного света освещает комнату.
Тихо.
Подхожу к кровати.
Василиса спит, свернувшись калачиком и укутавшись в одеяло. Такая маленькая. Беззащитная. И моя. Наконец, в моей кровати.
Лечь к ней?
Член тут же одобрительно дергается.
Лечь и прижаться к ней. Стиснуть, чтобы дышать не могла. И не отпускать больше. Никогда.
Но потом понимаю, что нет. Испугается. Опять отдалится.
Поправляю член, молча наблюдая за спящей красавицей.
А вдруг она никогда не захочет. Сама не захочет?
Насиловать не хочу. Да и не смогу. Теперь нет. Хотя готов был. Хотя, блять, может и не был готов. Только грозился. Сам перед собой.
Сажусь перед ней на корточки. Отпиваю еще.
– Ну, что мне с тобой делать? – бурчу себе под нос, обхватывая голову руками. – Заебала ты меня, зайка. И не в прямом смысле, к сожалению.
Еще раз смотрю на нее. Спит. Не слышит.
Так даже лучше.
Последний взгляд и ухожу. Опять оставляю ее одну.
Возвращаюсь в кресло перед камином. Отхлебываю из бутылки, а там уже пусто. Отбрасываю ее от себя и откидываюсь в кресле. И не замечаю, как засыпаю.
Просыпаюсь от грохота. Глаза еле открываются. Прищурившись, ищу источник шума.
И светло уже. Солнечный свет бьет прямо в глаза. Прикрываюсь рукой.
На ковре передо мной не четвереньках стоит… Василиса?
Вот это сон. Что же будет дальше?
– О бутылку споткнулась, – бурчит Василиса, потирая ногу.
Не сон, значит. А жаль, я бы себе в нем нафантазировал. Хоть во сне.
Опять хочу выпить. Чтобы заглушить все это вот в себе.
Пытаюсь встать, опираясь о ручки кресла. И не могу. Снова падаю на него.
– Чего тебе? – спрашиваю у Василисы, когда она встает на ноги и подходит ко мне.
– А что вчера было? – голос такой тихий, покорный.
– А ты совсем ничего не помнишь?
– Помню. Но не понимаю.
– Ну, я догадываюсь. Но сегодня еще точно узнаю.
Смотрю на нее снизу вверх. Вот она, совсем рядом. Схватить и посадить себе на колени.
– Давид, – все также тихо произносит она и прикусывает губу.
– Ну, чего тебе? – меня раздражает вся эта ситуация. Я чувствую свое бессилие и поэтому злюсь. И на нее. Но больше на себя.
– Что мне теперь делать? – спрашивает.
– Иди, – пожимаю плечами, а у самого мышцы сводит от мысли, что она может и правда уйти. – Куда хочешь, иди. Ты же хотела свободы. Чтобы я дал тебе уйти. Иди. Не все приключения еще собрала на свою…
Взгляд сам скользит на ее задницу. Шлепнуть бы ее сейчас. Нет. Не шлепнуть, а отшлепать. Чтобы надолго запомнила. А потом…
Нет. Мысли опять ведут не туда. Стоп.
– Хорошо, – опустив голову, говорит она. – Спасибо тебе, Давид. И… прости меня…
Что? Я не ослышался? Спасибо и прости?
Это точно не сон?
Кладу руку ей на попу. Только чтобы проверить. Что не сплю. Что все реально.
Василиса вздрагивает, но не отходит. Я сам убираю руку.
– Ты свободна, – говорю, отворачиваясь. – Ты же этого хотела.
И она делает первый шаг от меня. Опустив голову и ничего не говоря.
Сука. Уйдет ведь. Хочу ли я этого? Не переигрываю?
Голова просто гудит. Сердце того и гляди выскочит из груди. А следом и член из штанов.
Ну, вот же она! У меня дома. Моя.
В этом ахуительном платьице, которое каждый раз приподнимается, когда она делает шаг.
– Василиса! – зову ее и сразу же вскакиваю с кресла.
Быстро приближаюсь, хватаю ее и разворачиваю к себе.
Она смотрит на меня. Но нет, не испуганно. А как-то выжидательно, что ли. Как будто тоже ждет от меня, что же будет дальше.
И вот сейчас, держа ее в руках, сжимая пальцами тонкое тельце, я понимаю, что ни хера не отпущу ее. Даже если будет просить. Будет?
– Василиса, – сейчас в этом слове больше вопросов, чем я мог бы задать.
– Давид, – выдыхает она и кладет руки мне на плечи.
Я еще сильнее сжимаю ее в своих руках, наклоняюсь и впиваюсь губами в уже приоткрытый манящий рот. И опять ее вкус. Который просто срывает мне крышу. Остатками разума понимаю, что все. Я не смогу остановиться. Стану тем самым насильником, которых проклинал.
Но Василиса спасает меня – сама сильнее сжимает свои пальчики на моей шее, скребет по ней ногтями, посылая тысячу мурашек по всему телу.
Глубоко проникаю языком, представляя, как член будет врезаться в узкую дырку. Где был только я. И в паху становится томительно больно от предвкушения. Хриплю ей в губы.
Понимаю, что хочу ее настолько, что возьму ее прямо здесь, у стены.
Задираю на Василисе платье, нащупываю быстрыми движениями трусики, чтобы сорвать их. А их нет. Замираю на мгновение, еще раз проводя пальцами по нежной коже и усмехаюсь ей в губы.
Вот сучка. Знала ведь, что не дам уйти.
Осталось проверить ее готовность. Но почему-то уверен в ней на сто процентов.
Указательным пальцем веду между складок и Василиса громко стонет мне в губы. Пытается свести ноги, но я просовываю коленку ей между ног.
Надавливаю на палец и он проникает внутрь. Неглубоко. Но я чувствую влагу. Течет. Хочет.
