– Нет, не сегодня. Пока рано. Давайте просто проверим, как протекает беременность.
Начинается обычный осмотр. Я внимательно слушаю. Я до сих пор не могу отойти от мысли, что могла лишиться этого чуда. И все из-за кого… Из-за человека, которого вынуждена до сих пор терпеть. И молчать.
– Одевайтесь, – врач чуть толкает меня.
– Простите, я задумалась.
– Бывает такое с беременными, – улыбается она. – Значит так. Никаких стрессов. Всех посылайте… ну, сами знаете, куда. Помните, что для вас сейчас самое важное – это ребенок. Вам надо его сберечь. Как женщина не должна вам этого говорить, но как врач обязана – если вы потеряете этого ребенка, то, скорее всего, больше не сможете иметь детей.
Я зажмуриваюсь. От страха.
– Я должна была предупредить. Поэтому ну-ка, мамочка будущая, улыбнулись и открыли глазки!
Слушаюсь ее. Открываю глаза, но не улыбаюсь.
– Все у вас будет хорошо, – тепло говорит она. – В следующий раз обязательно папу ребенка приведите. Ему нужно будет сдать кое-какие анализы. Проверим на резус-фактор.
Ничего не отвечаю. Лишь сердце сжимается до боли.
После врача еду домой. Мне не охота никуда идти. Я никого не хочу видеть.
У меня в голове до сих пор последний разговор с Аркадием. Он прямо сказал, что, если я не выйду за него замуж, его знакомые из банды, которую взяли вместе с Тимуром, подтвердят, что он и Тимофей в доле. И тогда обоим грозит реальный срок.
Я одинаково переживала и за Тимофея, и за Тимура. И винила себя. По крайней мере, в том, что Тимур оказался вмешанным во все это.
Он же ради меня это делал. А теперь он потеряет многое. Уже потерял.
Тимофей рассказывал мне. Тайком ото всех.
Еще в больнице у меня состоялся разговор с отцом. Без мамы.
– Папа, почему ты говорил, что я должна выйти замуж за Аркадия? – спросила я.
Я тогда уже знала, что сделаю это. По другой причине, но сделаю.
– У нас нет выбора, Анжелика, – с грустью произнес отец. – Мне пришлось активы переписать на Аркадия. Иначе мы бы потеряли все.
– Что ты имеешь в виду?
– Последние два проекта были провальными. Пришлось брать кредиты. А расплатиться нечем. Если банки подадут в суд, они заберут все. Весь наш бизнес. Я думал прежде всего о тебе и о Тимофее. Я не могу оставить вас без всего.
Я слушала молча, глотая слезы. Идеальная картинка разбивалась прямо на моих глазах.
– Но Аркадий вступит в права только при условии заключения брака с тобой, – продолжил отец. – Это была единственная возможность обезопасить нас на случай, если и Аркадий захочет воспользоваться таким положением. Все было предусмотрено.
Я закрыла лицо руками и уже плакала по-настоящему. Не могла больше держать это в себе. Вот почему Аркадий не хотел отпускать меня.
– Дочка, – папа подошел и обнял меня, – ну что ты? У вас же ребенок будет. А он должен родиться в законном браке. Все же идеально сходится. Поверь, любовь придет со временем.
Он еще что-то много и долго говорил, но я уже не слышала.
Я бы все равно вышла замуж за Аркадия. Ради брата. И ради отца моего ребенка. Да, это был ребенок Тимура. В этом у меня не было сомнений.
Об этом же каждую встречу напоминал мне и Аркадий. Называл меня шлюхой, а малыша – ублюдком и отродьем. Он ненавидел его. И я боялась. Боялась за него.
После очередного скандала я поставила условие – он не смеет прикасаться ко мне и к моему малышу. Если он попытается причинить ему вред, я переступлю через свою любовь к Тимофею и Тимуру и все расскажу следователю, который безуспешно пытался найти насильника.
То ли я говорила убедительно, то ли Аркадий и сам понял, что лучше оставить меня в покое, но после этого он больше не заводил со мной разговоров. Стал реже появляться.
И я немного успокоилась.
От Тимофея тайком я узнала, что Тимур под домашним арестом. Наверное, так даже лучше. Я боюсь встречи с ним. Боюсь не сдержаться. Оказаться слабой.
А нельзя. Ради самого Тимура я должна держать себя. Ради него и ради нашего ребенка.
Я лежу в своей комнате и пытаюсь не расплакаться. Для себя я давно решила: я с Аркадием пока Тимуру угрожает тюрьма. Но ведь когда-то же это кончится? Его должны признать невиновным. И тогда…
– Анжелика! – голос мамы вырывает меня из моих фантазий. – Аркадий пришел! Я уехала!
И все падает внутри.
Я не хочу его видеть. Зачем он опять притащился?
Не успеваю ответить, что плохо себя чувствую, как дверь с грохотом открывается и в мою комнату вваливается Аркадий.
– Спишь? – спрашивает, плюхаясь в кресло напротив кровати.
– Зачем ты пришел? – говорю я и сажусь на кровати. – Мы же все решили.
– Не разговаривай так со мной, – зло произносит он. – Не забывай, чем ты мне обязана.
Противно и мерзко. Я отворачиваюсь.
– Я пришел, чтобы ты подписала кое-какие бумаги, – говорит он и достает какую-то папку.
– Какие ещё бумаги? – хмурюсь я.
– Они нужны для сделки. Вот. На, подписывай.
– Мне надо прочитать, что там, – отвечаю я.
– Подписывай! – настаивает Аркадий.
Встаёт и идёт ко мне. Я сжимаюсь от страха и тут раздается звонок в дверь.
Аркадий отворачивается и я быстро спрыгиваю с кровати и бегу в коридор.
Не спрашивая, открываю дверь. И почти вскрикиваю.
– Лика, – Тимур первым произносит что-то вслух. – Лика.
В одно движение оказывается рядом и прижимает меня к себе.
– Тимур, – шепчу я. – Тимур… Что ты здесь делаешь? Тебе же нельзя…
– Я пришел за тобой, – твёрдо произносит он. И собирается взять меня на руки, но я уворачиваюсь.
Со страхом оглядываюсь на дверь в свою комнату.
Нельзя, чтобы Аркадий увидел. Нельзя.
– Тимур, уходи. Нельзя. Прошу тебя. Пожалуйста. Уходи. Так будет лучше.
– Это правда, Лика? – он берет меня за плечи и смотрит в глаза. – Правда?
– Что? – шепчу я пересохшими губами.
– Ты выйдешь за него замуж? Правда? Почему, Лика? Ты же меня любишь! Меня!
– Тимур, тебе лучше уйти, – я зажмуриваюсь и отворачиваюсь.
–Это ведь мой ребенок? – в его голосе больше утверждения, чем вопроса.
Он и сам знает ответ. Я чувствую это. Но все равно не могу сказать ему правду. Не сейчас.
– Нет, Тимур, этот ребенок не твой, – произношу это спокойно, стараясь не выдать дрожь в голосе.
– Я не верю тебе, – он сжимает кулаки. – Это мой ребенок. Я знаю, Лика. Мой.
