— Вставай! — опять приказывает он, отпуская мой подбородок и чуть отталкивая меня. — Я хочу получить выигрыш. Снимай с себя это тряпье!
31. Арман
Вот она стоит передо мной на коленях. Все, как я мечтал. Пухлые губы приоткрыты и я еле сдерживаюсь, чтобы не засадить ей сразу. И я сделаю это. Но не сейчас.
Член уже упирается в шов джинсов и я встаю, чтобы не было так больно.
Лисова так и сидит на коленях, опустив голову. Вся сжалась. Чувствую ее страх. Подхожу к ней и кладу руку ей на волосы.
— Ты же будешь послушной девочкой? — спрашиваю и слегка натягиваю волосы пальцами.
Тяну вверх, заставляя встать. Теперь мы смотрим друг другу в глаза. В них отчаяние и страх. Больше ничего. Это злит меня.
Она пришла ко мне как на казнь. Ведет себя плохо. Я не чувствую ее желания.
За волосы притягиваю к себе. Утыкаюсь носом в ее щеку. Вдыхаю аромат. Голову сразу ведет. Она так действует на меня!
— Лисова… — произношу и звук больше похож на хрип, чем на голос.
Трусь носом о щеку.
— Помнишь, ты говорила, что этого не будет никогда? — шепчу и уже не в силах терпеть дискомфорт от члена, упирающегося в шов джинсов.
— Чего не будет? — слышу в ответ.
— Что я не трахну тебя, — мои губы уже на шее и я ощущаю ими ее дрожь.
Это дрожь не от страха. Я уверен. Ей нравятся мои прикосновения.
— Я же говорил, что ты сама придешь. Помнишь? — наступаю на нее, заставляя делать шаги назад.
Туда, ближе к дивану.
— Ты в моей власти, Лисова, — кладу обе руки ей на талию и толкаю назад. — Моя. Пока я хочу этого.
— Зачем тебе это все, Арман? — спрашивает, чуть не плача.
— Потому что хочу, — смотрю прямо в глаза. — Как дорогую машину. Как эксклюзивные часы.
Еще один шаг назад.
— Сейчас хочу тебя, — говорю прямо.
— Но ведь Антон твой друг…
— Замолчи! — не выдерживаю и толкаю ее на диван. Она падает и ойкает.
С ужасом смотрит на меня и пятится назад, но упирается в подлокотник. Хватаю ее за щиколотку и тяну на себя. Резко одним движением. Она сразу же оказывается подо мной.
Не лежит спокойно. Елозит. Пытается выбраться. И я вжимаю ее сильнее в диван. Членом упираюсь в бедро. Беру ее руку и просовываю ее между нами. Кладу на ширинку. Своими пальцами давлю на ее пальцы и она сжимает член.
Тяжело выдыхаю.
Прости, Лисова, но в первый раз я трахну тебя быстро. Я слишком долго ждал. Пока самая яркая из моих фантазий — просто трахнуть тебя. Вбить член в твою дырку. Как тогда.
Отпускаю ее и она сразу же отдергивает руку от ширинки. Приподнимаюсь и снимаю с себя майку. Отбрасываю ее в сторону.
Лисова опять испуганно смотрит на меня. Облизывает губы. Наклоняюсь и впиваюсь в них. И вспоминаю их вкус. Сладкий, нежный, такой притягательный.
Сразу же толкаю язык ей в рот и, наконец, делаю там, что хочу. Меня никто не отталкивает, не бьет, не царапается.
Руками нащупываю пуговицы у нее на блузке и быстро расстегиваю их.
Лисова хватается за края блузки и пытается свести их.
— Хочешь, чтобы я связал тебя? — спрашиваю и вынимаю ремень из джинсов.
Судорожно мотает головой.
— Тогда сама заведи руки назад.
Глядя на ремень в моих руках, медленно отпускает края блузки и заводит руки за голову.
— Умница, — хвалю ее. — Так и держи их, пока я буду тебя трахать, Лисова.
Хватаю одной рукой лифчик и дергаю его вверх. Лисова вскрикивает.
Отбрасываю ремень и задираю ее юбку. Просовывая руку между бедер и возбуждаюсь от того, что она в чулках.
Каждый раз, глядя на нее на работе, я представлял, как задираю юбку, провожу пальцем по кромке чулок и отвожу трусики в сторону.
То же самое проделываю и сейчас.
Облизываю пальцы и провожу по складочкам. Горячим. Пусть пока и недостаточно увлажненным. Но я не могу ждать.
Лисова пытается опустить руки, но я тут же бросаю на нее красноречивый взгляд и она опять возвращает их на место.
Одной рукой расстегиваю замок на джинсах и член сразу же выпрыгивает оттуда. Увидев его, Лисова опускает-таки руки и начинает пытаться выбраться из-под меня.
И я понимаю, что, если не засажу сейчас ей, то лишусь рассудка и хладнокровия и могу запросто причинить ей боль. А я пока не хочу этого.
Поэтому быстро приставляю член к ее складочкам. Развожу их пальцами. И резким движением вхожу.
Лисова вскрикивает и начинает часто дышать.
Как же в ней узко! Антон прав.
Она закусывает губу и тихо стонет.
— Привыкай, — шепчу ей на ухо и немного вынимаю член.
А потом опять резко вхожу. И она опять вскрикивает.
Помнится в тут ночь, в гостинице, все было намного легче. Член хоть и протискивался, но без проблем скользил в ней. А сегодня, без смазки, я с трудом двигаюсь. Но так мне нравится даже больше.
Ее стенки так плотно прилегают к члену, что я чувствую, что не продержусь долго.
Впиваюсь губами в шею и ускоряюсь.
Лисова беззащитно стонет от каждого проникновения. Руками упирается в грудь. И вскрикивает, когда я прикусываю ее в шею и ставлю засос.
Она отворачивается и лежит, закрыв глаза. Абсолютна холодна.
Нет. Не такой я ее помню. Она может быть другой. И будет со мной. У нас еще много попыток впереди.
Сейчас мне надо спустить. Иначе ни о чем другом я думать не могу.
Чувствую приближение и почти полностью выхожу из нее и сразу же протискиваюсь назад.
— Моя, — шепчу, тяжело дыша, и закрываю глаза в ожидании. — Мой… мой лисенок.
Делаю последний толчок и падаю на нее. Жду, когда последняя капля окажется в ней.
Открываю глаза и натыкаюсь на испуганный взгляд напротив.
— Что? Что ты сказал? — спрашивает она дрожащими губами.
32. Арман
Меня забавляет этот ее испуг и одновременно удивление. И вообще, теперь я чувствую себя гораздо лучше. Спало напряжение стольких дней.
Идя в гостиницу в ту ночь, я был уверен, что просто трахну ее. Один раз. И все. Получу, что хотел. Разве не это мне было нужно?
Но оказалось, что, получив что хотел, я захотел большего. После той ночи, каждый раз видя ее, я думал лишь о том, как мой член скользил в ней. А в ушах раздавались ее стоны. Но все перечеркивалось именем, которое она пыталась шептать. Именем Антона. В то время как МОЙ член долбил ее. Не Антона, а МОЙ!
