И это его проникновение сразу же выстреливает. Пытаюсь изогнуться под ним, но он плотно прижимает меня к кровати. Двигаются только его бедра.
Меня уже накрыло, а он все еще продолжает доводить меня.
Царапаю ему спину. Кусаю за плечо. А он не обращает внимания. Сосредоточенно впечатывает меня в кровать.
Я уже не слышу себя. Свои стоны и крики. Меня оглушает оргазм. И мне даже кажется, что я теряю сознание. И когда прихожу в себя, Арман уже просто лежит на мне.
Целует в шею, проходит языком по ключицам. И, наконец, целует в губы. Языком продолжает те же движения.
Его член все еще во мне и мне не хочется, чтобы он покидал меня. Каждой клеточкой я ощущаю его пульсацию.
— Лисенок, — шепчет Арман, оторвавшись от губ. — Мой… Только мой…
Кладет голову мне на плечо и, похоже, засыпает.
— Арман, — шепчу я и перекатываю его на бок.
Он просыпается. Целует в шею.
— Прошла голова? — интересуется.
Смущенно киваю.
— Видишь, какой я хороший доктор. Давай поспим немного. Еще часок.
Утыкается мне в плечо и засыпает. И я тоже проваливаюсь. Голова и правда больше не болит.
Я опять просыпаюсь первой. Тихо встаю. Арман еще спит. Опять оглядываю комнату в поисках часов. Их нет. Тогда решаю выйти посмотреть в других комнатах.
Открываю дверь и в меня сразу же ударяют солнечные лучи. За окнами день! Не утро, а день!
Возвращаюсь в комнату и быстро одеваюсь.
— Арман, — аккуратно толкаю его в плечо. — Где мой телефон?
Он приоткрывает глаза.
— Что случилось, Лисенок?
— Арман, уже давно утро. Мне пора.
Он привстает и хмурится.
— Пора? — в его голосе я слышу нотки гнева.
— Отдай мне телефон, пожалуйста.
Арман встает и подходит ко мне. Берет за плечи.
— Лисенок, тебе не понравилось? Почему ты уходишь?
— Потому что уже утро и ты обещал…
— Ты вернешься к нему?! — он дергает меня за плечи.
— Я пришла сюда ради него, — стараюсь не показывать, что мне страшно.
— Ну и катись! — он толкает меня и я ударяюсь о дверь.
— Но, Арман, ты обещал, что меня отвезут обратно. И мой телефон…
Он хватает свои джинсы, роется в карманах. Достает несколько купюр.
Берет мою руку и кладет в нее их.
— На. На большее не отсосала. Это на такси. Вызовешь с охраны.
Еле сдерживаю слезы.
— А телефон?
— Он в машине. Мне сейчас лень за ним идти. Потом отдам. Иди отсюда. Я хочу спать.
И он буквально выталкивает меня за дверь. И закрывает ее на замок.
А я так и стою со смятыми бумажками в руках. Сжимаю кулаки и спускаюсь к охраннику. Прошу вызвать такси.
Еду сначала в больницу, но там говорят, что Антона вчера выписали. Хоть какая-то хорошая новость.
Быстрее тороплюсь к нему. Мне хочется рассказать ему о своей обиде. Мне нужна его жалость сейчас. Его поддержка.
Он сам открывает мне дверь.
— Ах, это ты… — почему-то разочарованно произносит он. — Чего пришла?
— Антон, — чувствую, что уже не смогу сдержать слезы, — почему ты так? Я пришла сразу, как…
— Тебя не было два дня, Лиза! Сука! Два гребанных дня! Что так понравилось, что уходить не хотелось?
37. Лиза
— Что ты говоришь, Антон? Какие два дня? — искренне удивляюсь.
— Где твой телефон? — спрашивает он.
— Остался у Армана. Антон, он…
— Плевать, — перебивает меня он. — Я не хочу это знать.
Отворачивается и уходит в комнату. Иду за ним. В комнате стоят несколько пустых бутылок и тяжелый запах алкоголя.
— Антон, ты что? Пил?
— Почему пил? — ухмыляется он, падает в кресло и пьет прямо из бутылки. — Я и сейчас пью. Ну, давай, Лиза, рассказывай. Славно потрахались?
Удивленно смотрю на него. Но он всерьез ждет ответа.
— Кто из нас лучше трахается? Теперь же можешь сравнить, — он зло улыбается.
— Антон, перестань, — прошу его и закрываю лицо руками.
Он встает и подходит ко мне.
— Антон, — шепчу, — ты обещал все забыть. Не вспоминать…
Он наклоняется ко мне и я чувствую его дыхание возле своей щеки. Потом он резко отстраняется.
— Нет, не могу, — говорит слишком серьезно. — От тебя пахнет им. Отойди от меня. Отойди лучше, Лиза.
— Антон, зачем ты так? — почти плачу. — Я бы никогда сама… Ты же знаешь… Я люблю тебя…
— Знаю, Лиза. Знаю, — соглашается он и сам отходит от меня. — Любишь. Потому и пошла. И переспала с ним.
Опять отпивает из горла.
— Мне надо смириться с этим, — говорит, глядя в бутылку. — Просто свыкнуться с мыслью. Ты права — это ничего не меняет. Мы любим друг друга и поженимся. Но пока…
Бросает взгляд на меня.
— Пока уходи, Лиза. Уходи. Я не могу тебя видеть после него. Не могу.
— Антон… — зову его с последней надеждой. — Обними меня, Антон. Ты нужен мне. Мне плохо. Антон.
— Не могу, Лиза, не могу. Не могу прикоснуться к тебе. Не сейчас. Уходи, пожалуйста. Потом поговорим. Не сейчас.
И он разворачивается и уходит на балкон, оставляя меня одну в комнате.
Как же так? Я не смогу без него? Мне нужна его поддержка. Нужна. Именно сейчас. Но смотрю ему в спину и понимаю, что все бесполезно. Он чужой. Сейчас он чужой. Он не смирился и не может принять. И мне очень хочется верить, что пока. Пока не смирился. Пока не может принять.
Вытираю слезы и иду к двери. Возле нее оборачиваюсь в надежде, что Антон остановит меня. Но нет. Передо мной все та же спина. От которой сейчас исходит лишь холод.
И я ухожу. Еду домой. Говорю маме, что плохо себя чувствую и закрываюсь в своей комнате. Падаю на кровать и реву. Заглушая всхлипы подушкой. Мне горько и обидно.
Память упорно подкидывает картинки, когда Арман сует мне деньги в руку, а Антон стоит спиной ко мне. Пытаюсь заснуть, чтобы не видеть этого. И не получается.
А еще опять ужасно болит голова. И ноет все тело. Меня как будто разламывают на части. И я даже не знаю, какая боль ощущается острее: физическая или моральная.
Кое-как отключаюсь. Просыпаюсь от прохладного прикосновения ко лбу.
— Лиза, что с тобой? — спрашивает мама. — Ты вся горишь. Что случилось? Ты заболела?
