— А какое же интересует?
— Мертвое… И то что принадлежит мертвому.
— Вроде затонувших сокровищ? — догадалась она.
— Ну да… — согласился принц.
Да уж… Кто бы ни сочинял местные мифы и легенды — он явно был ушлым парнем. Такие потрясающие условия себе создать — топи кого хочешь, отбирай что хочешь, все равно никто не сунется проверять.
— И храмы у этих ваших духов есть? — поинтересовалась она.
— А это еще зачем? — не понял его высочество.
Так, ясно. Древний выдумщик по наследству промысел не передал…
— Ну хорошо. С духами воды разобрались. А какие еще есть?..
* * *
Они так и просидели до вечера. Анжелика узнала все что только можно о духах земли, огня, травы, камней, колодцев, лесов лиственных и лесов хвойных. У всех этих духов были свои особенности и предпочтения, все они накладывали на человека определенные ограничения, к счастью, только на своей территории.
Но были еще и великие духи. Вот те, кажется, вмешивались в дела людей вне зависимости оттого, где те находились.
И настроение Артиуса если и улучшилось, то не намного. Он все еще хмурился и — Анжелика была в этом почти уверена — избегал на нее смотреть. А когда их взгляды все-таки случайно встречались, хмурился еще больше и отводил глаза.
И почему-то ей самой становилось от этого неловко.
До вечера пришельцы так и не появились. Уже начинало темнеть, а Анжелику — ощутимо клонить в сон, но идея улечься прямо на холодную землю ее не очень-то радовала.
В очередной раз зевнув, на робко посмотрела на Артиуса
— И все еще нет… Может быть, имеет смысл лечь спать?
— Да, конечно, — рассеянно проговорил Артиус, — я как раз собирался предложить. Собирался он, как же! Впрочем, спорить она не стала.
— Прямо на земле?
Она ожидала услышать насмешливо утвердительный ответ: мол, а что тут такого? Не маркиза же, можете и потерпеть походные условия. Но Артиус сказал:
— Конечно же, нет.
Он и правда весь день был непривычно сдержан и серьезен… Дело в предчувствии? Или в чем-то другом?
Артиус вытащил из сумки сверток, который на поверку оказался куском ткани размером с простыню на хорошую пятиспальную кровать. Только вот незадача: ткань эта была тоньше занавески.
Принц взмахнул руками, и ткань тонким облачком легла на землю, да так интересно легла, почти не касаясь поверхности. Если смотреть со стороны, практически перина.
— Это тоже что-то волшебное?
Артиус пожал плечами:
— Вроде как походная постель. Ничего необычного. Такие запросто продаются в лавках. Ну эта, может, чуть лучше. Ее делали не городские, а дворцовые мастера…
Анжелика улеглась на «обычную походную постель у самого края.
Ничего себе! Эта подстилка, хоть и носила суровое звание «походной», оказалась мягкой как пух. И даже еще мягче! Что ж, хотя бы синяков не будет. Да ладно синяков — в таких условиях и выспаться можно…
Только вот одно небольшое неудобство. Вечер принес прохладу. К тому же ветер был довольно сильным.
— А чем можно укрыться?
Если уж комфорт — то по полной!
— Вообще-то можно краем самой кровати, — терпеливо разъяснил его высочество, — однако я бы советовал укрываться плащом. Не хотелось бы быть слишком заметными, особенно если учитывать, что здесь, как выяснилось, могут быть и посторонние.
Анжелика вспыхнула: укрыться плащом — как минимум, значит снять его с себя, а учитывая, что под плащом у нее ничего не было для лучшего действия артефакта, задача становилась еще сложнее.
Но обнажаться перед принцем она не собиралась — что-то изменилось. Сначала — во время их вылазки в город, потом — в пути, и теперь…
Анжелика не без труда вывернулась из рукавов, не снимая плаща, и укуталась в него полностью.
— Ну вы готовы? — раздался голос принца сзади, когда она наконец устроилась на перине.
Хм… Спрашивает? Неужели проявил деликатность и отвернулся?
— Да, — буркнула Анжелика.
И почти сразу почувствовала, как он улегся рядом — не касаясь ее и все-таки очень близко.
И поняла, что теперь ни за что не уснет.
Он был так близко, что она почти ощущала тепло его тела. Слышала дыхание и ловила каждый шорох. Уснуть не получалось — хоть только что казалось, что она валится с ног от усталости.
Вместо того чтобы спать, Анжелика вспоминала… Вспоминала, как она встретилась с ним здесь несколько дней назад и как он до смерти ее перепугал. А еще — как рисовал недостающие родинки на спине фальшивой маркизы. И не только на спине! И как они сидели в таверне, так близко… И ее разрывали на части противоречивые желания: вырваться из его объятий и никогда из них не вырываться.
А еще вспоминала его тяжелое дыхание и долгий взгляд — тогда у комнаты. Она не сомневалась, что знает, о чем он тогда думал и на что не мог решиться. Никуда не уходить. Сделать шаг вперед, сжать ее в объятиях — теперь по-настоящему, без игр и притворства.
Но он не решился. Ушел. Быстро — словно бежал от нее. А она разочарованно выдохнула. Потому что ждала, что он останется?
А его напускная строгость весь прошедший день — не потому ли, что он никак не может признать, что его к ней тянет. Так же, как и ее к нему?
Она не слишком обманывалась по поводу своих чувств. Вряд ли это большая и светлая любовь, которая нечаянно нагрянула, стоило Анжелике пересечь границу между мирами и оказаться так далеко от дома, что и представить невозможно. Нет.
Просто здесь — и это она понимала слишком хорошо — у нее не было никого, кроме Артиуса. Он единственный, кто готов был что-то для нее делать — в этом чужом и равнодушном мире.
Единственный, кто не позволяет ей чувствовать себя совсем уж одинокой.
Анжелика лежала без сна и смотрела на незнакомое небо, на незнакомые звезды, и на незнакомую луну. А может, это и не луна вовсе! И это чужое небо словно давило на нее своим холодным безразличием.
Слезы, непрошеные, горькие сами полились из глаз. Анжелика старалась сдерживаться, но все, что накопилось за эти дни — боль, страх, отчаяние — вырывалось наружу слезами. Ну почему было не разрыдаться раньше — когда она торчала в своей комнате — без посторонних глаз?
Но нет! Ниагарский водопад слёз выбрал самое неподходящее время, чтобы пролиться. Это было тем более обидно — и девушка разрыдалась еще сильнее.
— Что случилось? Почему вы плачете?!
Плеча осторожно коснулась рука. И лучше от этого не стало. Анжелика расплакалась еще горше.
— Ну же, — Артиус сел на их походной постели, — объясните, что не так?
