– А где принцы? – тихонько спросила Соня у Анечки. По ее представлению, новоиспеченные мужья тоже должны были быть где-то здесь, за столиком со здоровой и полезной пищей.
– Да кто где, – Анечка кивнула на столы в другом конце зала.
– А почему не с женами?
– Принято так. Женщины о своем судачат, мужчины о своем.
Соня близоруко вгляделась туда, куда показала Анечка, но своего принца там не разглядела. Да и ничьего другого тоже. То, что супруг даже не подошел, не пожелал ей доброго утра и вообще не появился, ей очень не понравилось. Ну да ладно, вечером увидятся, и она его хорошенько допросит на эту тему.
– Хоть бы взглянуть на родственничков, – сказала она Анечке. – А то как-то не по-людски: в семью взяли, а знакомиться, значит, не хотят?
– Да просто тут так все закрутилось. Будет время еще познакомиться, они тебе и надоесть успеют. Это только твой Люксен у нас неуловимый – весь в делах. А остальные без толку по замку бродят. Все надеются, что корона сама как-нибудь на уши упадет.
– Остальные – это и Власий тоже? – осторожно поинтересовалась Соня.
Она вдруг сообразила, что подружка Анечка – такая же претендентка на победу в турнире, как и она сама, и наверняка хотела бы видеть ту самую корону на ушах своего благоверного, а не на каких-нибудь других, посторонних.
– Власу – корону? Плохая шутка. Он эту корону и дня не удержит. Характер не тот. Да и склонности к работе на руководящих должностях у него нет. Он хороший парень, и я его люблю таким, какой есть. Но давайте будем честными: благоверный мой – тот еще тюфяк.
Это «тюфяк» Анечка произнесла с такой нежностью, что Соня на мгновение позавидовала. От ее речи веяло домашним уютом, выпечкой, стайкой ребятишек и спокойной жизнью до старости.
Не соперница, и престол этот ей нужен как рыбе зонтик.
– Слушай, – начала Соня, – давно хотела тебя спросить. Ратмир же с Власием дружат, просто не разлей вода, – правильнее было бы сказать «Ратмир командует Власием как хочет», но Соня решила проявить деликатность. – А вы вот с Катериной как-то не очень. Я была уверена, что вы дружите семьями…
Анечка усмехнулась совсем не по-детски.
– Дружат, говоришь? А по мне, так это не дружба. Ратмир с ним вообще не считается, только распоряжения отдает. Кое-кому пора начинать жить своим умом, – сказала она очень серьезно.
Ага. А если не своим, то хотя бы умом жены. Анечка нравилась Соне все больше и больше.
К их столу подошел светловолосый мужчина с хищными чертами лица. Он был вполне хорош собой… вернее, был бы. Если бы не странное, почти безумное выражение синих глаз.
Он поклонился дамам, отдельный поклон отвесил Елизавете, поцеловал ей руку и что-то сказал на ухо. В шуме бала невозможно было расслышать, что именно. Выражение лица принцессы при этом сделалось испуганным, но только на секунду. Она быстро совладала с собой, ослепительно улыбнулась собеседнику и тоже что-то тихо сказала на ухо.
– Кто это? – шепотом спросила Соня у Анечки.
– Как кто? Муж, принц Нодар.
– А разве он не брюнет? – ляпнула Соня первое, что пришло в голову, и тут же обругала себя за неумение вовремя прикусить язык.
– Скажешь тоже – брюнет. Все принцы блондины. Королевская масть. При дворе ты особо брюнетов и не встретишь. Чернявыми могут быть простолюдины или лоссы. А так среди знати только наши, беленькие.
Что ж, значит, Лизавета планировала убийство и обнималась в темных коридорах замка не с мужем. А скорее всего, с неведомым лоссом. Да тут, кажется, серьезный заговор! Интересно, почему принцесса боится своего мужа? Только потому что ему изменяет, или есть что-то еще?
Глашатай объявил здравицу молодым, и слуги начали наполнять бокалы гостей. Столик для негулящих тоже обходили с бутылью.
– Что там? – шепнула Соня Анечке.
– Морковный сок, свежевыжатый, – грустно вздохнула та. – Не забудь проверить на яды.
А ведь могла и забыть! Соня благодарно улыбнулась и достала камень. Над морковным соком тот не шелохнулся. Вот же зараза, сладости он не так любит!
Дамы подняли кубки и с кислыми улыбками начали пить.
Соня тихо порадовалась: она с детства обожала морковный сок. Все его ненавидели, а она любила. В детском саду ей доставалось несколько порций, но и это не главное. За то, что она избавляла однокашников от необходимости глотать нелюбимый напиток, она еще и брала взятки – игрушками «на поиграть», пропуском очереди водить в жмурках и прочими приятными ништяками.
Больше всех за столом морщилась Лиза. Предложить, что ли, выпить ее сок? И что попросить взамен? Рассказать по секрету, кого именно собрался убивать ее загадочный кавалер? Или попросить, чтобы убили кого угодно, только не саму Соню? Ну и чушь же в голову лезет…
Соня поставила кубок на стол и услышала звон: тяжелая посудина выпала из рук Лизаветы. Морковный сок растекся по белой скатерти, а сама принцесса рухнула на пол, широко раскрыв глаза. Раздался истошный визг:
– Отравили!
Глава 22
Веселье, прямо скажем, не задалось. Даже после того, как Елизавету аккуратно унесли из торжественной залы, прежнего воодушевления у гостей уже не было. Если честно, Соня могла их понять. Пить и есть там, где недавно кого-то отравили – сомнительное удовольствие.
– Она ведь проверяла свой сок, – шепнула Соня на ухо Анечке.
Все, кто сидел за их столиком, видели: камень застыл над кубком совершенно неподвижно. Да и наливали напиток всем из одной емкости, и остальные участницы пиршества живы-здоровы. И все-таки брать что-то со стола совсем не хотелось.
– А может, она как Изабелла – решила притвориться? – высказала предположение Анечка.
Соня одобрительно качнула головой.
Это, конечно, достойная версия. Но после Изабеллиного финта ушами выкинуть точно такой же – как минимум глупо. Восстание из мертвых тут на всех произвело впечатление. Теперь местные лекари наверняка с пристрастием осмотрят отравленную и сжульничать не дадут.
К тому же подслушанный разговор не оставлял сомнений: Лизавета не так уж проста, как кажется. Так что версия с махинацией не выдерживала критики.
Замешательство длилось недолго. В центр залы вышел глашатай и объявил, что принцесса Лизавета почувствовала себя плохо, однако она жива. В настоящий момент ею занимаются лучшие лекари и маги королевства, так что о ее здоровье можно не беспокоиться. В соке, который она пила перед тем как упасть в обморок, отравы не обнаружено. Так что гости могут продолжать веселиться и не думать об этом неприятном происшествии.
После этого заявления народ оживился, но до прежнего веселья, конечно, было далеко. Все перешушукивались, переглядывались, в еде и выпивке были умеренны. На лицах большинства гостей большими буквами было написано, что они предпочли бы уйти с этой свадьбы как можно раньше. Впрочем, это неудивительно. Те же самые гости были здесь вчера и, наверное, уже устали праздновать. К тому времени, как молодые появились перед честной компанией, настрой в обществе был скорее тоскливым. Традиционные радостные крики, которыми встречали жениха и невесту, в этот раз не отличались искренностью. Похоже было, что все хотят как можно скорее покончить с церемониями да выпроводить молодых куда там им хочется.
