Соня разочарованно выдохнула. Ну вот, обещал какие-то сверхспособности, а сам рассказывает об очевидных вещах, которые Соне поведали еще в первые ее дни здесь.
– Вам подвластно и то, и другое, – продолжал между тем канцлер. – Но вам подвластно и кое-что еще. Вы можете задумать желание посложнее, и мир уже сам изворачивается, организовывается, меняется так, чтобы позволить этому желанию сбыться безо всякого вашего прямого воздействия.
Соня задумалась: а ведь так и есть! Это Кларина ее так учила: загадываешь желание, делаешь то, что тебе нравится, а оно само по себе исполняется. Видимо, они немного неверно друг друга поняли. Кларина имела в виду, что загадывать нужно что-нибудь простенькое, вроде того самого розового платья. А Соня по незнанию стала задумывать то, что обычно загадывают в ее мире. Вот, например, чтобы переговоры прошли хорошо. Или…
– Я узнал, как вы попали к нам в страну, – словно подхватил ее мысль канцлер. – Неправильно настроенный навигатор. Я ведь проверил. Мальчишка-денщик этих недотеп действительно ошибся – и вот уже карета приземляется ровно в том месте и в то время, где и когда вам надо. Посреди леса, в ту же секунду! И я даже догадываюсь, как вы это делаете…
Соня вздохнула. Еще бы не догадывался! Под таким контролем ей еду еще ни разу в жизни не выдавали.
– В общем, при всех этих обстоятельствах выгоднее всего мне не убить вас, не вернуть мужу, а оставить себе. Потому что есть у меня одно желаньице, и я очень хочу, чтобы вы его исполнили.
– И какое же?
Канцлер снова сделал хватательное движение скрюченными пальцами. Получилось зловеще. И Соня почти не сомневалась, что сейчас услышит.
– Мировое господство, конечно, – он улыбнулся. – Неужели человеку, который, как в старой легенде, нашел джинна, исполняющего любое желание, может понадобиться что-то другое?
Соня слушала его внимательно, хотя если честно, она уже все давно решила. Нужно соглашаться на любую просьбу. Лишь бы ей выдали в руки продукты. А уж там она загадает, что угодно. К счастью, уж это-то проконтролировать невозможно никак. Она с трудом воздержалась от того, чтобы радостно закивать. Выдержала паузу и сказала:
– Я не уверена…
Канцлер расхохотался в голос. Это было так неожиданно.
– Во всем вы уверены. Только и думаете, как бы на кухню прорваться. А уж там… Нет, милая! Если бы все было так просто, вы бы здесь столько не торчали, а уже бы мыли-чистили-строгали. Боюсь, тут возникнут кое-какие проблемы. Во-первых, как я проконтролирую, чтобы вы загадали то, что нужно? А во-вторых, пусть даже и загадаете: отдать этому чертовому сморчку мировое господство. А через месяц подумаете, что вашему муженьку господство нужнее – и опять на кухню. Нет у меня на вас рычагов влияния. Потому и сидите вы тут, – он осмотрелся по сторонам, – где никакой магии не положено. И будете сидеть, пока я не придумаю, как вас можно использовать. Или пока не поползут слухи, что тут томится принцесса, и тогда мне действительно придется от вас избавиться. Что, конечно, будет очень жаль.
Канцлер развернулся и пошел к выходу, оставив Соню стоять в задумчивости. На пороге он обернулся и, понизив голос, сказал:
– Но я слышал, что вы и сами мастерица придумывать всякие хитрые штуки. Обвести вокруг пальца Авикона да заточить в серую башню – это вызывает уважение.
Соня хотела было возразить, но потом передумала. Уважение – дело хорошее, пусть вызывает и дальше.
– Если вам в голову придет что-то толковое, дайте мне знать.
И теперь уже окончательно вышел.
Соня беспокойно заходила по комнате. Мировое господство – штука интересная. Канцлер – хитрый интриган и, может быть, в роли всемирного диктатора смотрелся бы неплохо. Другой вопрос, что даже если она придумает, как ему себя обезопасить, дав ей в руки продукты, следующее, что он должен будет сделать, получив почетное звание властелина мира, – по-быстренькому прихлопнуть ее где-нибудь в уголке, чтобы не думала всякую фигню, пока салаты строгает. В общем, ситуация патовая.
Все, что она может сейчас сделать, – торчать в этой камере и надеяться, что все случится само собой и как-то образуется.
В отличие от предыдущей тюрьмы, в этой было окошко, и вело оно не в темный коридор, а на улицу. Весь вечер Соня провела, наблюдая, как туда-сюда снуют по двору люди. От скуки она уже стала выдумывать им имена и профессии, пыталась угадать, кто, куда и по какой надобности спешит.
Стемнело. И даже то не слишком насыщенное кино, что показывали за окошком, закончилось. Соня сидела за столом в горьких раздумьях, когда дверь тихо приоткрылась.
Глава 71
Осторожно, стараясь ступать бесшумно, в камеру вошел мужчина.
В следующее мгновение Соня чуть не вскрикнула. Кого-кого, а этого лосса она знает в лицо! Тайный (хотя, если учитывать, что супруг все об этом знал, – совсем не тайный) любовник Лизаветы.
Только что он здесь делает? Последний раз Соня видела его тоже в серой башне, правда, в ее собственном королевстве.
– Как удивительно меняется жизнь, не так ли? Совсем недавно вы навещали меня в тюрьме, а теперь все наоборот.
Мужчина улыбался, а Соня силилась понять по этой улыбке, чего ей ждать от старого знакомца. И судя по тому, как они расстались, ждать чего-то хорошего – оптимизм на грани безумия.
– Как вы здесь оказались? – тихо спросила она. – Вы же были…
– О, вы настолько не в курсе новостей? – голос визитера сочился ядом, а надежда на хороший исход визита таяла на глазах. – Ваш венценосный супруг, его высочество принц Люксен, изволили выслать меня из страны.
Он говорил это таким тоном, словно его высочество принц Люксен отрубил ему голову, предварительно посадив его на кол.
– Не такая уж и страшная кара для контрабандиста…
– Никогда в жизни не увидеть Лизаветы, – в глазах лосса плескалось столько ненависти и боли, что Соня даже сделала шаг назад, чтобы ее не снесло этим потоком. – И во всем виноваты вы!
Соня вздохнула. Вот это вообще не новость. Тут куда ни кинь, везде и всюду виновата она. Судя по всему, все другие виноватые в этом мире, обнаружив, что она явилась, дружно ушли в отпуск, уверенные: вот эта точно справится за всех.
– Вы пришли меня убить?
Такие вещи следует выяснять сразу же. А то беседуешь с человеком, тайны ему доверяешь, овощами из горшочка кормишь, а потом – раз! – и ты уже в избушке посреди леса ждешь расплаты.
– Убить? – похоже, лосс был искренне удивлен. – Это еще зачем? Я помогу вам бежать и сам отправлюсь вместе с вами.
Такой поворот событий казался Соне маловероятным. Может, паренек от тоски по Лизке окончательно сбрендил?
– А это вам зачем? – тихо, как у сумасшедшего, спросила она.
– Вы стали недогадливы, тюрьма не идет вам на пользу.
