Виновато - потому что не любого случайного свидетеля она испугалась. Ей бы не хотелось, чтобы их видел кое-кто конкретный. Очень конкретный! Нет, с этим нужно было покончить, раз и навсегда!
Снять проклятье - и выяснить наконец, каковы же ее истинные чувства, а не навеянные чарами…
- Хорошо, пойдем, - с готовностью заявил Морис.
- Нет, я сама, это… - черт, что бы такого придумать, чтобы он не увязался следом? - это… чисто дамские вопросы, - щеки Маши пылали от стыда. Не потому, что намеки на дамские вопросы ее смущали, а потому, что ей было очень стыдно врать. - В общем, лучше я сама.
Он согласился с нею сразу. Наверное, он сейчас согласился бы с Машей в чем угодно! Вот и славно.
Она дождалась, пока шаги Мориса стихнут вдали, и как можно быстрее побежала в библиотеку. Эх, зря она не попросила его дождаться у входа! На обратном пути, когда она будет спотыкаться на ровном месте и сталкиваться с самыми неприятными личностями в самых неприятных ситуациях, дружеское плечо не помешало бы. Ну да что теперь поделаешь, остается надеяться на удачу. Маша вспомнила, куда она идет, и с грустью резюмировала: кажется, ей вообще надеяться не на что.
Маша обреченно приоткрыла знакомую уже дверь:
- Здравствуйте! - крикнула она в пустоту библиотеки. - Не могу сказать, что невезение доставляет мне удовольствие, но мне вас не хватало!
Если привидение разбирается в искренности порывов, оно должно понимать: Маша говорит абсолютно честно, и если и есть в ее словах доля лести, то совсем небольшая, можно сказать, микроскопическая.
Ответом ей была тишина. Неужели в прошлый раз привидение так обиделось? Маша уже хотела начинать извиняться, как под сводами библиотеки раздался голос:
- А я говорил тебе, что промежутки невезения будут становиться все длиннее и длиннее с каждым разом?
Маша вздохнула: вот негодяй!
- Нет, - ответила она. - Боюсь, вы забыли упомянуть это ничего не значащее обстоятельство.
- Ну значит, говорю сейчас, - заявило привидение.
- Отлично, - сказала Маша. - Значит, я предупреждена.
Снова ссориться с библиотекарем - ну уж увольте. Тем более, что читать по-местному она не умеет и единственная ее надежда заключается в том, что он даст ей вольный пересказ необходимой литературы в кратком содержании и объяснит наконец, что ей делать.
- Я хочу снять проклятие.
- Похвально, - раздалось сверху. - Не имею ни малейших возражений - снимай.
- Ну вы же знаете, что я не смогу. Я вообще в этих проклятьях не разбираюсь. Поэтому мне нужна помощь.
Ваша. Как друга.
На этот раз привидение молчало долго:
- А разве мы друзья?
Маша пожала плечами:
- Мне кажется, да. Когда вы говорили, что я похожа на Агнессу, то есть на себя саму, мне показалось, что вы с ней старые приятели, то есть со мной. И то, что я этого не помню, не значит, что этого не было.
Она смотрела по сторонам: плохо, что у этого привидения не было никакого воплощения. Если бы оно было, она бы могла жалобно-жалобно заглянуть ему в глаза.
- И чего же ты хочешь?
- Я хочу, - Маша столько раздумала об этом, проговаривала это про себя, что из смутного желания что-то изменить и исправить родилось нечто конкретное и выразимое словами. - Я хочу, чтобы я и Лунный рыцарь обрели свободу, чтобы не были вынуждены встречаться раз за разом, жизнь за жизнью себе и друг другу на погибель. Хочу, чтобы и он, и я могли сами решать, кого нам любить. Иначе получается полная ерунда.
Привидение хохотнуло:
- То есть, ты действительно веришь в то, что кто-то из людей решает, кого ему любить. Боюсь, эта часть твоего желания неисполнима, но со всем другим можно подумать.
Маша прошлась вглубь библиотеки и уселась на стул. Раз уж неприятности все равно ждут, и не ходить к ним не получится, нужно хоть получить максимум удовольствия от общения, а заодно и что-то узнать о той себе, с которой она не знакома. Она откинулась на спинку стула и попросила: - Расскажи мне о ней, об Агнессе. Мы ведь с ней совершенно разные. Разве похожа я на злобную ведьму?
- Она тоже была не похожа.
Маша прикрыла глаза, и перед ее внутренним взором открылась тесная лачужка, полная кисловатых запахов слежавшихся трав - незнакомых запахов, чужих и опасных. Амулеты кругом, колдовские знаки, значения которых она не понимала, и оттого они казались еще страшнее.
Все здесь было зловещим. Но не из-за этого разрывалось ее сердце на части. Она не вспоминала ни родителей, ни отчий дом, хотя, наверное, надо было вспомнить. Нет, перед глазами у нее была одна и та же улыбка. Украдкой сорванный поцелуй и жаркое обещание. Вместе! Обязательно вместе! Навсегда!
Рыжая женщина с глазами и повадками кошки зашла в лачугу, взяла ее за руку, приподняла подбородок, заглянула в глаза:
- Ты будешь очень сильной ведьмой. Я не думала, что земля вообще может родить такую, но ты есть, и было бы глупо тебя потерять.
- Я хочу домой. Вы меня не заставите, я не буду учиться, - маленькая Агнесса сжала зубы и зло сощурила глаза.
- В той дыре, в которой ты жила, о школах и не слышали, - с улыбкой сказала ведьма. - А если бы слышали, то, наверное, знали бы, что учителя в этих школах уверены: лучше всего науки постигаются при помощи розг. Но нам нет необходимости пороть наших учениц: кому нужна битая ведьма? - Женщина улыбалась, и от этой улыбки по жилам растекался ужас. - Нам такое не нужно. Ты сама попросишь обучить тебя науке.
- Ни за что! - выкрикнула девочка.
И только когда ведьма вышла из лачуги, она разрыдалась.
- Что это было? - Маша открыла глаза и начала оглядываться по сторонам.
- Ты ведь хотела узнать, какая она была. Вот ты и узнаешь. Начала узнавать…
Неплохо, конечно, но она хотела не только этого.
- А как снять проклятие? Ты расскажешь мне?
Что-то пролетело рядом и словно мягко коснулось ее щеки, и это прикосновение показалось ей знакомым, слишком знакомым.
- Обязательно, как только ты будешь к этому готова.
- А когда я буду…
Привидение не дослушало:
- Не то что я был не рад тебя здесь видеть, но тебе следует приходить сюда как можно реже. Все-таки невезение - это совсем не то, что тебе нужно. Ты сама поймешь, когда можно будет вернуться. Ступай!
Почему-то ей расхотелось задавать вопросы и спорить.
- Конечно, спасибо.
Маша вышла из библиотеки и, едва закрыв дверь, растянулась на грязном полу.
Кто бы сомневался!
- 30-
- Почему я не удивлен? - сильные руки подняли ее с пола.
