- Конечно, фу! - поспешил я согласиться с Машенькой, пока Алина не вмешалась в беседу. - Еще полное фу - это оливки, черная икра и артишоки. Но ты обязательно все это попробуй лет, скажем, через пятнадцать.
Я посмотрел на задумавшуюся Машу, а сам помышлял о том, что мне очень хочется знать, какой она будет через озвученный срок. Я был уверен - это будет роскошная красавица двадцати лет, у которой отбоя не будет от поклонников. Вот тут-то мне и пригодится что-то вроде ружья.
Которым Малиновским, надо отдать ему должное, уже запасся. Впрочем, сейчас думать об этом хмыре мне совершенно не хотелось.
- Лет через пятнадцать я буду совсем старой, - вздохнув, сказала Маша, чем повергла меня в уныние. И прежде, чем принялась бы за свое крем-брюле, добавила: - А вы с мамой останетесь молодыми. Я это знаю.
Малышка была в полном восторге от того, куда я их привез. Цветкова - тоже. Однако я хотел сейчас остаться с Алиной наедине, несмотря на то, что проводить время с ней и Машей мне было очень комфортно и уютно.
- Мы с Петенькой очень объелись, - сказала дочь и похлопала себя по животу.
Рядом с ней сиял стеклянными глазами довольный и спасенный тюлененок.
- Тогда вы же не будете против, если мы оставим вас в отеле на попечение няни, а сами прогуляемся? - спросил я таким тоном, словно вел в этот момент самые важные в своей жизни переговоры.
- Мы будем только за! - объявил самый прекрасный на свете ребенок, после чего слез со стула.
Мне оставалось лишь расплатиться по счету и увести Машеньку и ее маму в отель.
- А она точно справится? Я так волнуюсь, - сказала Алина, когда мы взяли такси и поехали, чтобы погулять вдоль моря.
Возможно, это была не самая лучшая идея. В данном конкретном месте для таких прогулок был не сезон, но… Но погода стояла прекрасная, и даже вечером можно было насладиться плеском воды и набережной, на которой горели теплым светом фонари.
- Будь уверена, если что-то случится, я разнесу отель в щепки ко всем чертям, - пообещал я Цветковой, глядя на ее профиль в полумраке.
Сейчас сидящая рядом со мной Алина казалась особенно уязвимой. Такая… доверившаяся. Такая другая. Я сам себе казался драконом, своровавшим принцессу. И этой принцессе я хотел дать все самое лучшее.
- Не очень-то успокаивает, - покачала головой Цветкова, впрочем, на губах ее при этом появилась улыбка. - Но ты прав… Если уж они знают, что могут проснуться на руинах отеля, присмотреть за чужим ребенком - плевое дело.
Мы добрались до самой кромки моря. Покинули такси и спустились к ней по ступеням. У меня возникло желание привезти сюда своих девочек снова. Летом, когда будет тепло и солнечно. Гулять вот так, слушать заливистый смех дочери и, возможно, спасти Петеньку из морских глубин.
- О чем ты думаешь? - спросила Алина, когда мы остановились возле самой воды.
- Думаю о том, что мы обязательно вернемся сюда, когда наступит теплый сезон.
Цветкова нахмурилась. Я примерно понимал, что именно она может сказать, потому быстро перевел разговор в безопасное русло:
- Пойдем посидим в кафе? - указал кивком головы на небольшое заведение, сейчас манившее к себе льющимся из его окон светом.
- Опять? Мы ведь только из-за стола. - Алина красноречиво похлопала себя по животу, как это делала Маша совсем недавно.
- Чашка кофе никому из нас не повредит, - с улыбкой сказал я и, когда Цветкова нахмурилась, видимо, размышляя над предложением, взял ее за руку и буквально потащил за собой.
- Извини, - пробормотал, когда мы добрались до заведения и устроились за столиком. - Мне нужно отлучиться на пару минут.
В этот момент мне как раз позвонил сотрудник лаборатории, в которую я отдал биоматериал - свой и Маши - для определения отцовства. Сердце мое заколотилось сильнее, а душу заполонил иррациональный страх. Захотелось даже сбросить вызов, чтобы не услышать горькую правду.
- Все в порядке? - забеспокоилась Алина и я, ободряюще улыбнувшись ей (хотя, это именно мне нужно было ободрение), поднялся на ноги и заверил:
- В полнейшем. Я сейчас вернусь.
Обычно результаты анализов выдавались строго на руки заказчикам. Однако за небольшую плату сотрудник согласился оповестить меня о том, являюсь ли я отцом, по телефону.
К моменту, когда я вышел из кафе, звонки прекратились. Я сделал глубокий вдох и размеренно выдохнул. Итак, соберись, Лавров. От правды не убежишь. Какая бы она ни была, ты обязан ее знать. И чем раньше, тем лучше.
- Алло! Вы мне звонили? - сказал я в трубку, набрав номер, с которого на мой телефон прошли неотвеченные звонки.
Сам же скрестил пальцы на левой руке и прикрыл глаза. Как будто это могло хоть чем-то помочь.
- Да. Константин Павлович? - уточнили на том конце связи.
- Именно. Лавров Константин Павлович, - согласился я, одновременно желая услышать продолжение беседы и страшась его.
- Ваши анализы готовы. Вы просили сообщить вам по телефону результат.
Я снова схватил ртом порцию кислорода.
- Да. Анализы готовы, я готов тоже, - соврал в трубку.
Ни черта я был не готов.
- Вероятность, что вы являетесь отцом ребенка, чей биоматериал вы сдали - свыше девяносто девяти процентов.
Голос говорившего был спокойным, даже каким-то механическим. А у меня от новостей все внутри перевернулось. Маша - моя дочь! Моя! И Малиновский может идти лесом со своими поддельными тестами!
- Спасибо, - просто проговорил я в ответ чужим голосом. - Спасибо большое, я приеду за официальными результатами через пару дней.
Мы распрощались и я какое-то время постоял, улыбаясь, как Чеширский кот. В последнее время, кажется, это было моим обычным времяпрепровождением.
Вернувшись же к Алине и принесенному кофе, не стал ходить вокруг да около и объявил:
- Звонили из лаборатории. - Цветкова мгновенно напряглась, понуждая меня гадать - обрадуется она новостям, или же нет. - Я - отец Маши. И это совершенно точно.
Сказав это, я всмотрелся в лицо Алины, желая рассмотреть все оттенки ее эмоций до черточки. От меня не ускользнул тот факт, что Цветкова испытала облегчение. Которое, впрочем, очень быстро сменилось удивлением.
