—Вы давно здесь работаете, Лотар?
—Недавно. — Эйзентрегер отпил еще пива. — Всего три месяца. Но мне здесь очень нравится.
—А что Европейскому Союзу нужно от американского военного проекта? — поинтересовался Маккормик.
—Мы финансируем часть работ, связанных с астрофизическими исследованиями, — объяснил немец. — Программа «Дедал», слышали?
—Нет, — честно ответил Буч. — Мы ведь оперативники, в науке разбираемся слабо.
—Это не так уж существенно, — успокоил его Эйзентрегер. — Я и сам не ученый, а администратор. Но если вам интересны технические детали, я могу познакомить вас с доктором Ченом, который отвечает за научную сторону программы.
—Спасибо, мистер Эйзентрегер, это было бы прекрасно.
—Лотар, друзья, зовите меня просто Лотар. — Немец в два глотка расправился со своим пивом и отставил опустевший бокал. — Вы, как я понимаю, будете расследовать смерть доктора Харриса?
Маккормик кивнул.
—Вы были с ним знакомы?
—С Джозефом? Конечно, был. Великолепный профессионал! Мы уже были знакомы заочно — еще до того, как Джо пришел в проект HAARP, корпорация, в которой я тогда работал, приглашала его протестировать системы компьютерной безопасности. Харрис выполнил работу блестяще — правда, он наотрез отказался ехать в Европу и сделал все — как правильнее сказать? — дистанционно.
—Что за корпорация? — заинтересовался Буч.
—Не думаю, что вы про нее слышали, — улыбнулся Эйзентрегер. — Это частная компания, занимающаяся информационными технологиями и консалтингом.
—Значит, вы были с доктором Харрисом в приятельских отношениях? — Ковальски, как всегда, пер напролом.
—Ну, я бы так не сказал. Джо вообще мало кого подпускал к себе. Знаете, такой тип слегка чокнутого профессора, живущего в своем мире цифр и формул… Мне кажется, ему просто неинтересно было общаться с теми, кто не разделял его страсти к математике.
—А враги у него были? — продолжал допытываться Ковальски.
—Враги? Нет, не думаю. Для того чтобы завести врагов, нужно хоть как-то общаться с людьми, вести социальную жизнь, а Джо парил в своих заоблачных высотах и на нас, простых смертных, почти не обращал внимания.
—А как насчет девушек? — спросил Маккормик. — Он что, был полным аскетом или же у него все-таки были подруги?
—Подруги? — Эйзентрегер задумался. — Ну, не могу поручиться, но мне кажется, он поддерживал близкие отношения с одной женщиной… хотя это, возможно, всего лишь домыслы.
—И что же это за женщина?
—Лайза Арчер из геофизической лаборатории. Но, повторяю, Джо был весьма скрытным парнем, так что утверждать наверняка я не берусь.
—А как вы сами полагаете, Лотар, — Маккормик доверительно дотронулся до руки Эйзентрегера, — могли его убить? Или это все же была естественная смерть?
—Любая смерть мужчины в расцвете сил неестественна, — отрезал немец. — Джо был здоровенным негром… простите, как у вас тут принято говорить, афроамериканцем. Я не верю, что у него просто так взяло и отказало сердце.
—Значит… — аккуратно подтолкнул его Маккормик.
—Значит, версия с убийством выглядит более вероятной. — Эйзентрегер с сожалением посмотрел на пустой бокал и поднялся. — Ищите убийцу, джентльмены. Если понадобится моя помощь — я к вашим услугам.
Он положил на стол две визитные карточки — черные, с серебряным тиснением.
—Приятно было познакомиться, Лотар, — вежливо сказал Ковальски.
Немец по-военному четко кивнул, собравшись уходить, но вдруг словно вспомнил о чем-то.
—Да, кстати, вы уже встречались с Доном Эшбоу?
—Это была довольно короткая встреча, — дипломатично ответил Маккормик.
—Вам не показалось, что он… несколько смущен происшествием с доктором Харрисом?
—Смущен? Но это естественно — он же начальник службы безопасности.
—Комплекса HAARP. А Харрис умер на озере Сильвер-Лейк, в тридцати милях отсюда. По мне, Эшбоу должен лопаться от радости, что Харрис отбросил коньки за пределами его зоны ответственности. Убийство или смерть от сердечного приступа — Эшбоу в любом случае ничего не грозит.
Агенты переглянулись.
—Спасибо, что просветили нас, Лотар, — сказал Буч. — Мы обязательно это учтем.
—HAARP — это огромная метеорологическая лаборатория, — доктор Чен обвел макет зеленым лучом лазерной указки. — Крупнейшая в мире, хотя некоторые считают, что комплекс «Уран-4» в России не уступает HAARP по величине. Площадь антенного поля — тринадцать гектаров. У нас сто восемьдесят антенн разной величины. Совокупная мощность — три с половиной миллиона ватт. Вот здесь находится радар некогерентного излучения с двадцатиметровой тарелкой. Тут — лазерные локаторы, здесь — магнитометры. Вот тут — святая святых, компьютерный центр обработки сигналов и управления антеннами. Здесь, кстати говоря, работал покойный доктор Харрис.
—Скажите, док, а зачем вообще все это? — Ковальски махнул лапищей в сторону макета. — Это ведь чертова уйма денег налогоплательщиков! Неужели только ради того, чтобы точно предсказывать погоду?
Китаец вежливо улыбнулся.
—В проекте HAARP есть и гидрометеорологическая служба. Ее штат, если я не ошибаюсь, двенадцать человек.
—А остальные девятьсот восемьдесят восемь?
—В основном военнослужащие армии США. Ну и сотрудники лаборатории «Филипс», разумеется.
—«Филипс» — это ведь европейская фирма, — заметил Маккормик.
—Это не тот «Филипс», сэр. — Чен выключил указку и аккуратно убрал ее в карман. — Это кодовое обозначение секретного научного подразделения Пентагона, расположенного на базе ВВС США в Нью-Мексико. Один из объектов, находящихся в ведении лаборатории «Филипс», — знаменитая «Зона 51».
—Ого, — присвистнул Ковальски. — Это там, где держат инопланетян и их тарелочки?
Чен кивнул. Видно было, что он доволен произведенным эффектом.
—Итак, вы уже догадались, что комплекс HAARP имеет весьма отдаленное отношение к прогнозам погоды. Это прежде всего военный объект.
—Система противоракетной обороны? — предположил Буч.
—И это тоже, но главное его назначение в другом. Вы когда-нибудь слышали о Никола Тесла?
Ковальски нахмурился, припоминая, но так ничего и не вспомнил.
—Это был гениальный физик, серб по национальности. Он приехал в Америку в конце девятнадцатого века и основные свои открытия совершил здесь. К несчастью, гениальность не сделала его хорошим бизнесменом. В конце концов все патенты на его изобретения были выкуплены другими людьми, и умер он бедняком. Теперь многие открытия Тесла приписывают другим физикам, в том числе Эдисону, но в действительности он один сделал для науки больше, чем все нобелевские лауреаты вместе взятые.
