По коже пробежался табун мурашек.
Хоть бы вышло…
Еще одна порция хмельного — и она была готова. Я шепнула: «Развлекайся», затем плавно выскользнула за дверь. Теперь только ждать и верить, что Фир сможет снять с нее все побрякушки, включая браслет-телепорт. И что его не изнасилуют в процессе.
Ожидание затянулось.
— Госпожа, — наконец, он появился и тут же исчез, оставив у порога знакомую железку. — Скорее разберитесь, как этим управлять.
— Буду внизу. Не задерживайся.
В проеме я разглядела крайне смущающую картину. Силуэт Тиамат в объятиях нескольких стонущих мужчин, двигающихся как одно целое. Один из оборотней сохранял половинчатую форму. Другой схватил ее за грудь, укрытую несколькими слоями драпированной ткани — и упал с расцарапанной щекой.
Фу-фу-фу… Дома прополоскаю глаза с мылом. Себе, Фиру, всем.
Так, и как же работает эта штука?
— Откуда он у тебя, девка? — хрип из темной части пустующего холла заставил подпрыгнуть. Цилинь, о котором все успели позабыть, подполз к краю клетки и жадно рассматривал браслет. — Ты украла его у матери чудовищ? Хочешь покинуть это место?
Думай, голова, думай. Если он сейчас закричит, все пропало. Я не сбегу, не спасу Фира из хватки Тиамат, не изменю будущее…
— А ты знаешь, как им пользоваться?
— Вытащи меня, — Юноша оскалил внушительные клыки, — и я скажу.
— Скажи, и я вытащу.
— Она скоро хватится пропажи.
— Тогда тем более поторопись. Не забывай, на ком сейчас ошейник, — Дожила. Торгуюсь с избитым раненным незнакомцем.
Фиолетовые хвосты стукнули по прутьям, задрожали, как у взбешенной гремучей змеи.
— Ты точно дочь Тиамат. Язык льстивой двуличной суки тебя выдает. Ты хоть знаешь, кто я такой? Я Вэнь Ла, око небес, тот, кто избран выбрать следующего императора! — а вот и объяснение, зачем его здесь держат. Эта женщина собрала дивную коллекцию, на зависть всем ныне живущим.
Я выдохнула, унимая дрожь в пальцах.
— Вэнь Ла, мне положительно плевать на твой статус, так как я из другого мира и меня не волнуют ваши рокировки. Отвечай на вопрос.
— Скорее, госпожа, надолго ее любовники не отвлекут, — на лестнице появился Фиралис, на ходу завязывая ткань накидки вокруг талии. Я закусила губу. Проклятый цилинь упрямился.
Ладно.
— Сбей замок, мы берем эту помятую фиалку с собой.
Пока наложник возился у клетки, а я нервно топала ногой, прислушиваясь к далеким и яростным стонам, случилось непредвиденное. Из коридора вынырнул Логос. В руках мальчишки лежала корзина с яблоками. Несколько из них упало и покатилось к моим сандалиям.
— Ой! Это же мамина… вещь. И зачем вы трогаете пленника?
— Тиамат сама попросила, — бодро улыбнулась я. — Хочет, чтобы мы перевели его в другое, более тихое место. А ты куда шел?
— Но она никому не дает свой браслет…
Он не верил. Ни единому слову. Ослабший цилинь, повиснув на плечах Фиралиса, прошипел:
— Представь знакомое место и жми на красную панель. Живее, самка!
Сверху раздался яростный крик осознания, а за ним — грохот звериных лап. Я метнулась к наложнику, чувствуя на себе потерянный взгляд молодого львенка. Будущего короля.
— Сестра, постой!
Прости, мне жаль, но нам надо вернуться. Рывок. Тело стало тягучим, точно смола, его перекрутило и выбросило на свободное пространство.
Знакомые пагоды с изумрудной черепицей. Яркая зелень.
Столица.
Вот только на месте родного роскошного особняка были лишь обломки стен и груды поломанной мебели.
44
Я перестала вжиматься в обнаженную грудь Фиралиса и растерянно огляделась по сторонам. Дома справа и слева от нас были на месте, а в центре — зияющая дыра, словно с небес рухнул метеорит. Повсюду обломки, следы когтей…
— Нас не было всего пару дней. Должно быть какое-то объяснение, госпожа.
— Должно быть.
Запаха крови нет, разве что совсем чуть-чуть. Они живы. Я бы почувствовала, если бы с моими мужьями приключилась беда, а дети обучены бежать при малейшем признаке угрозы.
— Надо идти к стае Харрука, там нам точно все объяснят, — сказала, заставляя себя успокоиться.
Путь до земель клана провели в тишине. Лишь торжествующие смешки цилиня, обретшего долгожданную свободу, немного резали слух. Он вертел головой и изредка ругал Фира за неаккуратность:
— Кто учил тебя придерживать раненых, лучшие палачи империи?
— Я могу перестать это делать.
— Хочешь, чтобы я умер от усталости и нанесенных ран? Ты в своем уме?!
— Милый, просто брось его. Чего таскать эту гадость за собой? — Я была не в том настроении, чтобы жалеть воришку и хама, хоть он трижды священный зверь. Вэнь Ла уязвлено вскинул голову.
— Еще одна… Да ты должна благодарить небеса за оказанную честь! Я спас ваши жалкие жизни, и наменьшее, что сейчас требует закон равновесия — это дать своему спасителю кров, пищу и заботу!
— Ты ж цилинь. Уверена — тебя везде примут. Вылечи себя и топай, куда хочешь.
Но тут солнечный свет перекрыла громадная тень.
Нан-Шэ содрогнулся от рева. Затрещали деревья, захрустела черепица под лапами приближающегося существа. На крыше ближайшего жилого дома появился черный дракон. Уже через секунду он был передо мной, неумолимый и смертоносный.
— Чего застыл?! Ее же сейчас… — заорал цилинь и запнулся, когда я виновато повисла на рычащей пасти, — съедят.
— Ну, прости. Прости! Я знаю, что ты переживал!
Пришлось пару раз поцеловать гневно дрожащие ноздри. Порывистое дыхание Каина трепало волосы. Он глухо рыкнул, смягчаясь, и, наконец, позволил заглянуть в свой разум. Виски разнылись от какофонии чужих чувств: радость, страх, страсть. И злость, много злости — на себя, на белый свет, на каждого, кто сейчас мог нам помешать. Это было невыносимо… и так приятно.
Словно вставить в пазл утерянную и вновь обретенную деталь.
— Мать-волчица, ну конечно! Куда еще мог рвануть этот яростный безумец, — из-за угла показался глава павлиньего клана в сопровождении вооруженных подчиненных.
— Брат? — Фиралис нахмурил брови.
— Потом, все потом. Мы можем сопроводить вас на волчьи земли? В городе сейчас не безопасно.
***
Мы расположились в недостроенном замке Харрука, пока снаружи караулили волки и десяток жутковатых косматых пауков-великанов. Я сидела на коленях у Кориандра, слушая в пол-уха сбивчивые объяснения супругов. Например, дети, игравшие снаружи, даже не догадывались, что я куда-то пропадала.
