— Если бы император не доверял брату и Софии, он бы не приблизил их к себе, — хрипло добавил Харрук, обмениваясь с отцом-тигром нехорошими взглядами.
Главный советник наклонился к дочери, чего-то настойчиво и тихо требуя от нее.
— Довольно. Мы вас услышали, — Бринна взмахнула руками, тонущими в широких рукавах парадного одеяния. — Пришло время решить, следует ли совету кланов поверить в историю о некой искусительнице, спровоцировавшей целую череду катастроф. Доказательств нет… Кто за то, чтобы наказать чужеземку Софию?
— Клан волков против! — рыкнул мой супруг.
— Клан тигров за изгнание.
— Клан кроликов за наказание!
— Клан воронов категорически против!
— Клан оленей за, — неожиданно произнес наш давний сосед, ежась под пронзительным взором проклятого. Каин практически говорил: «Зря я не сожрал твоего ничтожного наследника, когда был шанс!»
— Клан лисов… — Кассий встал с места. — против. Обвинения надуманны, а у Шаа есть другие проблемы. Например, стремительно убывающая казна.
— Клан медведей за!
Пока мы проигрывали. Я не собиралась ждать конца голосования и решительно вытолкнула пришедшего с нами оборотня, что до последнего момента скрывал личность за плащом.
— Не верите мне, поверьте ему! — сама же уставилась на единственную присутствующую телепатку. Гаверия напряглась, ощутив мой немой яростный посыл:
«Если ты допустишь это… если позволишь своей ревнивой невестке и коррумпированному советнику оболгать мою семью, я перестану играть паиньку. Аттис все еще свободен от меток. Думаешь, мне сложно будет вернуть его интерес? Не забывай, какой тайной мы связаны!»
Драконица прикусила губу. Теперь и она искала выход из сложившейся ситуации. Тем временем наш последний козырь ругнулся, опускаясь на ступеньки перед троном и скидывая капюшон.
— Носящей под сердцем наследника не пристало пачкать руки кровью невинных! — сказал Вэнь Ла, сверкая аметистовыми глазами. Главы провскакивали с мест.
— Цилинь…
— Настоящий?
— Неужели они вернулись в Шаа!
— Последнего цилиня видел ещё мой дед, — Кассий беспомощно обернулся к подопечной-императрице. — Это благое знамение! Небеса с нами!
— Скорее приятное совпадение, лисье дитя, — не согласился Вэнь Ла. — Я готов подтвердить слова этой наглой, но весьма честной человечьей самки. Она говорит правду. Да и вредить ей вы не имеете никакого права.
— Это еще почему? — осклабился Шиарис, хлестая себя по бокам полосатым хвостом.
— Я видел, как угасала драконья кровь. Думаешь, небеса позволят обидеть ту, что способна ее разжечь?
Под кожей проклятого внезапно начали сжиматься стальные кольца второго облика. Я непонимающе коснулась его колена. Почему ты злишься? Что случилось?
Тогда фиолетовохвостый древний зверь, некогда назначавший правителей Шаа, ответил на мои вопросы:
— Драконье потомство уже крепнет в ее чреве. Готов ли кто-нибудь из присутствующих оборвать священную ветвь Даветрионов и обречь себя на вечные муки?
47. Глава про умение отпускать прошлое
Бабах. Это упал недавно сколоченный шкаф, полный инструментов. Хрясь. А это в стене образовалась дыра от удара хвоста.
Яростный шипящий голос Каина достигал слуха даже через несколько этажей и толстую каменную кладку. Ему вторил спокойный, но вместе с тем полный холодного гнева голос Кориандра. Где-то на заднем плане звучал Харрук.
Я же сидела в одиночестве на ограждении одной из малых башен, глядя, как внизу — на абсолютно пустой площадке для спортивных соревнований — резвятся мои сыновья. Сидела и болтала ногами, радуясь возможности не присутствовать при очередной некрасивой сцене.
— Можно? — раздался позади голос Идриса. Я кивнула, и скир в одно слитое движение заскочил на выступ, согнувшись, словно красивая юная гаргулья. — Что опять приключилось?
— В одном из подарков Зире от давьяра — ну, ты знаешь — оказалась такая странная штука, втвисет. Она постоянно выделяет слизь. Много слизи. Вроде бы позволяющей коже сиять, как у младенца из рекламных роликов. Мы с волчишкой этот втвисет установили на верхушке горки, чтобы дети могли веселиться и увлажняться одновременно. Прикольно получилось, как по мне.
— Я про твоих самцов. Разве проблема с императорской семейкой не разрешилась сама собой? Чего они орут?
— А, это — Я кисло улыбнулась. — Решают, что делать с моим ребенком.
— Почему без тебя?..
Скир резко прикусил язык, вспомнив, что и сам не особо интересовался моим мнением, когда я носила под сердцем Зиру. Помялся немного. Затем протянул мне руку, предлагая встать на самый край.
Я поднялась, глядя на расцвеченные двумя светилами дома квартала. За воротами уже который день толпились полоумные, верящие в знамения фениксов. Несколько кланов, под видом поздравлений, пытались обсудить с нами будущее престола. Но, очевидно, всем было не до того…
— Каин требует, что Кори приготовил специальный отвар, а тот не хочет, — призналась я. Говорить с Идрисом было как-то… проще? По крайней мере, ему уже ничего от меня не нужно.
— Похоже, он боится, что я умру. Многие женщины-не-драконы погибали при родах, а я… я не самоубийца. У меня столько детей, что хватит на две баскетбольные команды. Я не могу их бросить.
— Но-о? — Он выжидающе покосился на меня.
— Я хочу это дитя. Просто хочу увидеть наше с Каином продолжение, без всякого мученического ореола над головой. Разве это плохо? — в носу предательски закололо. — Я крепкая и…
Внезапно мне в лицо сунули платок. Как следует поелозили, а затем всю целиком усадили на колени. Прямо из вертикального положения. Экстрим еще тот, если не вспоминать, что мой собеседник — паук. В Идрисе, похоже, проснулся заботливый папочка, ведь потом он сказал:
— Не реви, опухнешь и будешь страшненькая… А давай ко мне в Саарганиш? Свобода, делай, что хочешь: рожай, воруй, взрывай слуг. Я тебе пещеру подарю.
— С чего вдруг? — недоверчиво поинтересовалась я, но слезать с коленей не стала. Может, лень, а может, действительно меняюсь.
Ответ удивил.
— Я тебя люблю… И не кривись так, сам в шоке, — Идрис почесал затылок, растрепав зализанные бесцветные волосы. — Просто люблю и все. Ты пропала, вокруг хаос, самцы страдают, а меня эта картинка почему-то не радует. И в башке одна мысль — я опоздал. Дочь опять же… — Он издал гортанный стон и взвился: — Нет, ну что ты улыбаешься? Видишь, до чего меня довела? Жил себе спокойно, восседая на троне из черепов и проливая кровь врагов, пока одна землянка на голову не упала…
— Никуда я не падала. Вполне изящно скатилась по каменной гряде.
