Я ведь только сейчас понимаю, что встреча с этим живым существом вызывает во мне больше эмоций, чем известие об сестре.
Хочется кинуться на колени и просить животное о прощении. В том, что из — за собственных страхов, родителей, болезненной любви совсем забыла, какого ему здесь.
В одиночестве.
Кажется, что я тоже все это время была одна. Всегда была одна.
И только он давал мне не совсем утонуть в пучине собственного нытья и страданий.
— Прости, — шепчу я и тяну руку к черной гладкой шерсти. — Прости, мой хороший.
Почти касаюсь морды, но тут же шиплю, когда острые клыки впиваются мне в пальцы. Но затем начинают зализывать, продолжая ругать взглядом.
— Верю, мой хороший. Я тоже скучала. Очень.
Поднимаю его на руки и оборачиваюсь, слыша шаги.
Борис в черной шелковой рубашке и джинсах бросает взгляд на нас и поднимает уголок рта.
Хочется победно улыбнуться, что кот, несмотря на его характер, принял меня даже спустя два года.
— Просто ты в него не стреляла, иначе он бы тебе глотку перегрыз, — произносит Борис и хлопает дверью, оставляя меня в безмолвии и страхе. Утыкаюсь в шерстку урчащего кота.
И вот что это было? Обида? Комплимент? Попытка напугать? Или Борису просто необходимо оставлять за собой последнее слово?
Даже если так, то на сегодняшний вечер я возвращаюсь в прошлое. С одним только исключением. Я ни за что не поддамся, если Борис начнет меня соблазнять. Ни. За. Что
Глава 11
*** Борис ***
В этом месте никогда не было женщин. Это устраивало владельца, это устраивало гостей. Здесь велись разговоры о больших деньгах, завязывались связи, решались вопросы. Без конфликтов тоже не обходилось, но решал их владелец, без которого это ресторан — клуб в центре Москвы, спрятанный между высоток в подвале, просто не работал.
Владелец был крупным седовласым мужчиной с большим шрамом на виске и сломанным на военной службе носом. Его имя называют редко, часто говорят просто «Генерал». И если ты попадаешь под его внимание — вариантов два.
Либо ты поднимешься и будешь вхож в его клуб. Либо сдохнешь. Другого не дано.
Борису повезло. Однажды именно он встретил генерала в плену. Умирающего, задыхающегося в собственных испражнениях старика. И риском для жизни вытащил. Не по доброте душевной, это в Борисе искоренили еще в детстве. А потому что Генерал имел доступ к власти подпольного мира России. Знал людей, которые могли исполнить мечту Бориса. Контролировать свою жизнь.
И за одно только обещание Борис расправился с охраной голыми руками. Убил снабженных оружием мальчишек. Не стал церемониться с супругой главаря Афганской бандитской ячейки. Он донес Генерала до базы и стал героем… А уже через пять лет начальником бригады завода Усть-Горска. А еще через пять его владельцем. Одним из самых успешных людей страны.
Но любое богатства несет за собой хвост проблем. Борис стабильно его рубит. Но это как бороться с чудовищем, у которого вместо одного хвоста растет еще два. И эта борьба происходит порой ценой собственных желаний.
— Слышал, на тебя наехал мэр Москвы?
Борис оглядывает собравшуюся компанию, потом переводит взгляд на развалившегося в кресле генерала и хмыкает.
— Этот еблан посчитал, что я ручная зверушка, кующая металл. Пусть прикроет хлебало.
— За ним стоят серьёзные люди. Порой надо проявить мудрость. Проиграть битву, чтобы выиграть войну.
Эту фразу говорил себе Борис в день побега Нины два года назад.
И на это были причины.
В тот момент проблемы с криминальным авторитетом, а ныне новым замом губернатора области вышли из-под контроля. Борис не знал, как защитить себя, так что в первую очередь вынудил Нину на крайние меры. По сути отправил ее в свободное плавание.
Тогда все думали, он умрет, и это помогло вычислить крысу.
Борис думал на Ивана.
Но спустя время понял, что это была проклятая ревность. Потому что на Нину западают все особи мужского пола в радиусе километра.
И ведь дело не во внешности, которая без должного ухода обыкновенная.
Дело в той эмоции, что она собой несет… Порой кажется, что, трахая её или даже фантазируя о трахе, получишь заряд жизненной энергии, которая бьет из неё ключом.
— Этот сопляк ничего не получит, пока не научится вести дела, не как быдло политеховское, — возвращается Борис к теме разговора. Он вспомнил, как ломал руку, что тыкала в него стволом.
— Себя вспомни.
— Я никому не угрожал. Не ширялся. Не трахал шлюх на рабочем столе. И я точно не читал речи под кайфом, — выговаривает Борис зло.
Он не уважал тех, кто получает своё место под солнцем и не ценит его. Он был честен с собой, такая честь редко давалась честным и благородным. Если он когда — то мечтал стать таким, то жизнь быстро показала, что, по сути, ничего в мире не изменилось с момента его создания.
Либо ты маскируешься и прячешься, чтобы тебя не сожрали. Либо сжираешь сам. Но при этом всегда нужно помнить, что на любого хищника найдется зверь крупнее.
Генерал не лез в дела Бориса, но знал он них все. Он не подал бы ему руку, окажись тогда молодой Борис на его месте. Он точно не стал бы выручать его сейчас. Но всегда помнил, что, несмотря на внутренний стержень и внутреннюю эмоциональность, Борис крайне тщеславный и эмоциональный человек. А значит непредсказуемый и опасный.
И девушка, что периодически с ним появляется, яркое тому подтверждение.
— Ты сегодня задержался. Думал, ты оставил затею жениться.
— Я тоже так думал, — выругался Борис и дернул рюмку водки, не закусив.
Он любил это ощущения жжения горла, которое медленно стекает вниз. заполняя все тело негой.
Именно такой было для него Нина.
Горькой, глупой шлюшкой, прикосновение к которой вызывает острое желание просто подохнуть от наслаждения.
Её как коллекционную бутылку водки хочется прибрать к рукам и доставать из бара время от времени. Дегустировать и убирать обратно. Борис порадовался, что избежал алкогольной зависимости под названием Нина.
И он закодировался на два года. Просто наблюдал издалека. Его устраивало представлять её, пока трахает других. Но черт дёрнул написать ей. Уж больно красиво она умирала.
А Борис не раз помнил, как во сне сам её убивал. Снова и снова. Членом. Ножом. Зубами.
А Нину черт дёрнул совершить очередной идиотский поступок именно тогда, когда у генерала юбилей. А значит Борис появился в Москве.
— Ты понимаешь, что можешь навредить тому, к чему шёл так долго… В нашем деле ошибок не прощают…
